– И где же находится ваше поместье?

– Не слишком далеко, – коротко бросила леди Олдфилд. – Большую часть года мы живем в Лондоне. Надеюсь в скором времени и вас там увидеть. Буду рада принять молодую жену графа Арлингтона под свое крылышко.

– Благодарю вас, это очень любезно, но мы с мужем решили остаться в Уингейт-Холле.

– Не может быть! – воскликнул Олдфилд. – Граф обожает Лондон и ни за что не пропустит светский сезон. Помяните мое слово, он вас увезет!

– Ну, разумеется, – поддакнула супруга.

– С исчезновением графа Арлингтона лондонское общество, должен признаться, много потеряло... – Олдфилд оживился, в маленьких глазках сверкнул злобный огонек. – Особенно его прекрасная половина. Истории о похождениях вашего мужа всех нас так забавляли! Ждем не дождемся, когда он снова осчастливит нас своим присутствием.

– Да-да, без него просто скучно! – перехватила инициативу жена. – Особенно теперь, когда наш очаровательный ловелас Энтони Дентон скрывается в Нортумберленде от кредиторов. А в прежние времена они с графом Арлингтоном немало шуму наделали! – Леди Олдфилд улыбнулась с плохо скрытой издевкой. – Ох, и проказник ваш муж! Вы только послушайте...

Задержавшись на ферме дольше, чем предполагал, Стивен вернулся в дом лишь к вечеру. Уже на лестнице его встретили звуки клавесина. От прозрачной, нежной, но полной печали мелодии щемило сердце.

Ну, почему Мэган все время грустит? Вместо того чтобы радоваться прекрасному дому, новой роскошной жизни, она с каждым днем все больше замыкается в себе.

И все заметнее отстраняется от него.

С каждым днем невидимая стена между ними становилась все выше, а Стивен терялся в догадках, не в силах понять, что происходит с женой.

Испытания и страхи позади; титул, богатство, поместье – все вернулось! Поначалу сам он был так счастлив встрече с родным домом, что не замечал грусти Мэган.

Да, конечно, думал Стивен, ей очень недостает Джоша, но ведь за мальчиком уже послали...

Впрочем, как бы ни была расстроена Мэг, с хозяйством она справлялась превосходно. А ведь ей пришлось занять место Рейчел, что совсем не просто. На хрупкие плечи Мэган легла задача столь же сложная, сколь и его собственная. Принять управление поместьем из рук завоевавшего любовь крестьян Джерома и проявить себя таким же заботливым хозяином оказалось даже труднее, чем ожидал Стивен.

Каково же тогда было Мэган?! От него не укрылись подозрительные взгляды, которые украдкой бросали слуги на новую хозяйку. В аристократических домах челядь до смешного честолюбива, полагая, что титул хозяев придает и им особую важность и значимость. Прислуга Уингейт-Холла обожала Рейчел, гордилась ее красотой и титулом. Неудивительно, что маленькую провинциалку из американских колоний все – от дворецкого до горничных – посчитали неподходящей заменой герцогине Уэстли.

Но Мэган, с ее неутомимой энергией, внутренним благородством и добротой, уже начала завоевывать их уважение.

Так что же ее терзает?

Настало время поговорить начистоту. Стивен проскользнул в музыкальный салон, неслышно закрыл дверь и повернул ключ в замке. Поглощенная игрой, Мэган не заметила мужа.

– Печальная мелодия, любовь моя...

Она вздрогнула, руки соскользнули с клавиатуры, и последний стонущий аккорд оборвался.

Стивен присел на обитую бархатом скамью рядом с женой, вдохнул такой родной, такой любимый аромат цветущих апельсинов, что всегда сопровождал Мэган.

Она хотела было встать, но Стивен успел поймать ее за талию и притянуть к себе.

Да что же это такое? Он нахмурился, почувствовав, как Мэган напряглась в его объятиях. Кто ее обидел?

– На пути из конюшен я заметил карету. У нас были гости?

– Да. Твои близкие друзья, – отрывисто бросила Мэган. – Лорд и леди Олдфилд.

– Дьявольщина! Какого черта они заявились? – Сплетников хуже Олдфилдов во всем Лондоне нет. Именно от жалящих языков этой парочки он и хотел уберечь Мэган!

– То есть как это? Они же соседи.

– Соседи! Что, так и сказали? Она недоуменно нахмурилась. – Вообще-то нет... Но намекнули.

– Ну, так я тебе говорю – никакие они не соседи. Олдфилды живут черт знает где, в Дорсете! Что им было нужно?

– Приехали засвидетельствовать свое почтение и поздравить с приездом в Англию.

Очень Мэган нужны их поздравления!

– Они крайне заняты, но если я буду настаивать на их присутствии, то они постараются прибыть в Королевские Вязы на бал в мою честь.

– Постараются! Да они бы полетели сломя голову! Олдфилдов не пригласили, вот они и кусают локти от зависти. А Джером эту парочку и на порог не пустит. Теперь понятно, чем мы обязаны визиту. Они надеялись получить приглашение из твоих рук.

– Я не приглашала... – Мэган опустила глаза, закрывшись от его взгляда густыми ресницами. – Ты разбил сердце Фанни Стодарт... так они сказали.

– У Фанни нет сердца, любовь моя, так что и разбивать нечего!

Мэг потрясение отшатнулась:

– И ты такое говоришь о своей бывшей невесте?! О женщине, на которой хотел жениться?!

Он вовсе не хотел жениться на Фанни. Этот брак должен был к состоянию и титулу графа Арлингтона добавить политическое влияние лорда Стодарта. Но истинная причина его обручения с Фанни вряд ли подняла бы Стивена в глазах Мэг.

– Поверь мне, если Фанни и страдает, то только из-за ущемленного самолюбия. Она мечтала выйти замуж за наследника графского титула и все еще не может смириться с тем, что ее нынешний избранник, лорд Феликс, всего лишь младший сын лорда Оуве-ренда.

В округлившихся глазах Мэган стоял такой ужас, словно перед ней внезапно разверзлась пропасть.

– Зачем же ты сделал ей предложение?

– Помнишь, я говорил, что любовь и брак в нашем обществе – вещи не связанные?

Так оно было и для него. Но лишь до встречи с Мэган.

– Ну, разумеется! Особенно если этого человека заставляют жениться под дулом мушкета!

– Черт возьми, Мэган, я вовсе не потому женился! Я очень хотел, чтобы ты стала моей женой.

Но, судя по взгляду Мэган, она не верила ни единому слову.

– Лорд Олдфилд просто не в силах понять – зачем ты женился на мне, если у тебя и так отбою от женщин не было!

Черт бы его побрал! Можно было догадаться, что эти гнусные сплетники не замедлят испробовать свои жала на Мэган.

– Убью негодяя! Как он посмел...

– Он не сказал этого мне в лицо, я случайно услышала. Зато леди Олдфилд поделилась кое-какими историями о твоем бурном прошлом. Полагаю, запас этих историй неисчерпаем, – с мукой добавила она.

Стивен съежился, заглянув в потемневшие от обиды глаза жены. Боже, сколько же всего ей выложила эта ехидна! Будь прокляты Олдфилды!

Конечно, Мэган в ужасе! И он ее не винил. Стивен и сам был не в восторге от прежнего графа Арлингтона.

– Не стану отрицать, Мэган... Да, я был идиотом... безответственным, самонадеянным, эгоистичным. Но все это в прошлом.

И дамы, с легкостью падавшие в его объятия, были не лучше. Общество блестящего, богатого графа Арлингтона льстило их тщеславию – и только.

Мэган совсем другая. Искренняя, чистая... она никогда не поймет, что его любовницами, как и им самим, двигала лишь легкомысленная жажда развлечений.

– Послушай, Мэган. Мое прошлое приводит тебя в ужас, я понимаю. Но ведь тогда я еще не знал любви. Даже не верил в нее. Мне казалось, что любовь – это не более чем трогательная иллюзия безнадежных романтиков. А теперь... теперь-то я знаю, что любовь есть. Я ее нашел... С Мэган!

Совершенная красота бывших любовниц не заменит ему красоту души Мэган, дарившей покой и счастье, важнее которых ничего нет на свете.

Стивен кончиком пальца приподнял ее подбородок, надолго прильнул к губам поцелуем. Сопротивление Мэг медленно, мучительно медленно таяло.

Не отрывая губ, он зарылся пальцами в янтарные волосы, одну за другой вынул шпильки – и золотистый водопад упал на плечи и спину Мэг. Спрятанные под этой роскошной завесой, его пальцы украдкой расстегнули корсаж и лиф сорочки.