— Ты очаровательна, когда пытаешься отрицать истину. Да и всегда была.

— Миша, вся одежда в моем гардеробе была шипованная, да и черного карандаша для глаз всегда было с избытком, чтобы дополнить образ. Это было вовсе не очаровательно.

— Для всех, кроме тебя, — подмигиваю я ей.

Она качает головой и тычет пальцем мне в грудь. — Не пытайся использовать свои трюки на мне.

Мы молчим, застыв на минуту, пока я, наконец, не заговорил. — У меня есть идея. — Любопытство медленно появляется на ее лице, когда я начинаю немного сдвигаться по ее телу. Мои руки теперь расположились по обеим сторонам от ее головы, и я с трудом удерживаю свой вес. Мое лицо парит над её лицом, наши губы разделяет лишь пара дюймов. Она лежит совершенно неподвижно. — Я хочу поцеловать тебя.

Она быстро качает головой. — Не думаю, что это хорошая идея.

Я провожу пальцем по ее губам. Я так долго думал об этом моменте. Но я не могу заставлять ее. Мне следует двигаться медленно и думать о ней, как о пугливой кошке, к которой следует подходить осторожно.

— Просто поцелуй. Клянусь Богом, что это все, что мы собираемся сделать. — Я убираю пальцы от ее губ. — А целоваться не страшно, правда?

— С тобой страшно, — правдиво ответила она.

— Если ты против, просто скажи об этом. — Подождав некоторое время, я неторопливо приближаю свои губы к ее губам. Она остается неподвижной, ее большие зеленые глаза смотрят прямо на мой рот. Медленно, так, чтобы у неё было время собраться с мыслями, я касаюсь своими губами ее губ. Небольшой вздох срывается с ее губ, и я проникаю своим языком в ее рот. Ее руки скользят вверх по моей спине, добираясь до волос. Мое тело отвечает ей, пока я исследую ее рот своим ​​языком. Она прикусывает мою нижнюю губу, начиная посасывать кольцо прежде, чем выпустить её.

Вот черт. Она все усложняет. Я усиливаю поцелуй, и мое тело становится все более нетерпеливым, но я держу свое обещание и только целую ее, даже когда она обвивает свои ноги вокруг моей талии и трется об меня.

Элла

Он сказал только поцелуй, и поначалу это звучало заманчиво, но сейчас мое тело жило своим собственным умом. Я прижалась своими бедрами к его, наслаждаясь удовольствием, нарастающим во мне. Ощущение его тяжести между моих ног, пока он целовал меня так яростно, что мои губы распухли, было приятным. Его пальцы запутались в моих волосах, а язык погружался все глубже и глубже в мой рот. Я все больше застываю рядом с ним. Моя голова откинулась назад, и мои глаза открылись сияющим в небе звездам. Чувствовалось, будто я падаю или лечу… не знаю, что это было, но я уже не могла это контролировать. На секунду, мне хотелось запечатлеть этот момент, положить его в банку и всегда хранить, но паника захватила мой разум, и я отдвигаюсь подальше от его губ.

Он резко открывает глаза, его зрачки расширены. — Что случилось?

— Ничего…просто…мне нужно остыть. — Я делаю глубокий вдох. Мою кожу все еще покалывает там, где его руки прикасались ко мне.

Миша кивнул, задыхаясь. Осторожно, он отодвинулся от меня и прислонился к окну, обхватив меня рукой. Мы не разговариваем, устремив свои взгляды на небо. Он прослеживает своими пальцами складки между моими пальцами. Мои веки медленно закрываются. Я чувствовала, как стен начинает рушиться, оставляя позади пыль, обломки и куски, которые срочно необходимо вернуть на место.

— С тобой все в порядке? — спрашиваю я Мишу, когда мы выехали на финишную прямую до моего дома. Он молчал всю дорогу домой, и я уверена, что его что-то беспокоит.

— Да, я в порядке, — ответил он, пожимая плечами, после чего его взгляд уткнулся в заднее окно, поскольку позади нас появилось свечение фар. — Хотя, возможно, и нет.

Я нахмурилась. — Почему? Что случилось?

Он указывает на машину, припаркованную у обочины перед моим домом. Блестящий черный Мерседес с хорошо знакомым белокурым водителем, сидящем внутри.

— О Господи, это машина Лилы? — спрашиваю я.

— Полагаю что да, поскольку я сомневаюсь, что у кого-нибудь здесь есть «Мерседес».

Лила вылезает из машины, и становится ясно, что она плакала. Ее глаза опухли, а щеки покраснели. На ней надеты ее пижамные штаны, а сверху натянута толстовка. Последний раз она ходила в таком наряде, когда рассталась со своим парнем.

— Мне кажется, у нее какие-то проблемы дома, — сказала я ему, хватаясь за дверную ручку. — Она ведет себя так, будто не хочет ехать домой.

— А ты не спрашивала ее об этом? — произносит он, выгибая бровь.

Я кусаю губу с виноватым видом. — Я не была уверена, что хотела знать ответ. — Господи, я ужасная подруга.

Лила вышла на дорогу, и мы выбрались наружу, чтобы встретить ее позади машины. До того, как я смогла что-то сказать, она обняла меня и начала всхлипывать. Я напряглась, не привыкшая к тому, что меня обнимает кто-то еще, кроме Миши.

— Я не хочу туда возвращаться, — плачет она. — Я знала, что так должно было произойти.

Я смотрю поверх головы Лилы на Мишу, надеясь на помощь.

— Все будет хорошо. — Он послал мне сочувствующий взгляд и полуулыбку, приобнимая Лилу.

Я кивнула, и он помахал мне, возвращаясь обратно в машину. Я проводила Лилу в дом, поддерживая ее, словно она была больна. Когда я привела ее в свою комнату, она свернулась калачиком на кровати, обняв подушку.

Я выжидаю с минуту, прежде чем спросить. — Ты хочешь поговорить об этом?

Она качает головой. — Я просто хочу спать.

— Хорошо. — Я выключаю свет и падаю на раскладушку. Мне нужно бы переодеться в свою пижаму, но сегодня был очень трудный день.

— Мой отец ненавидит меня, — шепчет Лила сквозь рыдания.

Я замерла, а потом села, искоса смотря на нее сквозь темноту. — Не думаю, что он ненавидит тебя.

— Поверь, он ненавидит, — произносит она. — Он всегда говорит, что хотел бы, чтоб у него были сыновья вместо дочерей, потому что с ними легче справиться.

— С тобой все будет хорошо? — спрашиваю я, не зная, что еще сказать.

— Все будет в порядке. Правда, это займет некоторое время.

Было ли оно волшебным лекарством? Время. Я плюхнулась обратно на кушетку и заснула под бормотание ее всхлипов.

Элла

На следующее утро Лила чувствовала себя уже гораздо лучше. Словно прошлой ночи вообще не было, но мне все еще было интересно, что же все-таки произошло.

— У меня такое чувство, словно сегодняшний день будет наполнен радугами и солнечным светом, — весело произнесла Лила, пока наносила помаду, смотрясь в зеркало на двери шкафа. Вопреки моему протесту, она сняла несколько эскизов, чтобы в зеркале смогло появиться её отражение.

— На что ты там хоть любуешься? — спросила я, и она смущенно рассмеялась. — Ты под кайфом? — подразнила я, накручивая волосы и закрепляя их заколкой на затылке.

Она замолкает, смотря на меня через плечо. — Ну, вот почему ты всегда задаешь такие вопросы?

Я влезла в свои сапоги и начала завязывать шнурки. — Какие «такие» вопросы?

Она надувает свои губы. — Каждый раз, когда я счастлива, ты спрашиваешь, пьяна ли я или не нахожусь ли я под кайфом. Люди могут быть счастливы и без употребления различного рода… допингов.

Я застегиваю часы у себя на запястье. — Многие могут, но не все.

Лила надевает бриллиантовые серьги. — Ты выглядишь очень здорово сегодня.

Я взглянула вниз на темно-фиолетовое платье, которое было надето на мне, и сапоги. — Я забыла постирать одежду, поэтому приходится носить что-нибудь из старой одежды, которая не соответствует ни одной из моих новых пар туфель.

— Ну, ты замечательно выглядишь, — она делает продолжительную паузу. — Итак, что у нас сегодня на повестке дня?

— Это будет зависеть от тебя, — ответила я. — Ты… где ты планируешь остаться?

Она отключила телефон и бросила его на кровать. — Я бы хотела остаться с тобой на некоторое время, если ты, конечно, не возражаешь. Мы могли бы отлично провести время вместе. Я ничего не запланировала на лето, да и домой возвращаться пока не собираюсь.