Петр старался определить и отметить на карте места падения вражеских машин. Он, как и все наблюдавшие за этим боем, гордился нашими летчиками.

В это время на ВПУ армии позвонил генерал армии Р. Я. Малиновский и спросил, кто сбил ведущего.

- Капитан Кожедуб, - коротко ответил генерал Горюнов.

- Молодец, поздравьте его, - сказал Малиновский.

Павленко по опыту знал, что гитлеровцы на этом не успокоятся. Так оно и случилось. Через две-три минуты с юга со стороны Фокшанского аэроузла к переднему краю направилась новая группа истребителей-«чистильщиков» ФВ-190. Эскадрилья Кожедуба, приняв соответствующий боевой порядок, устремилась навстречу. Впереди, как и прежде, летел командир. Он нацелился на головную вражескую машину и пошел в лобовую атаку. Секунда, вторая, третья… Самолеты сближались на огромной скорости. Еще мгновение… И тут нервы фашиста не выдержали, он попытался отвалить в сторону, однако было уже поздно. Меткой короткой очередью из пушек Кожедуб прошил самолет врага. Фашистский летчик выпрыгнул с парашютом, а его самолет упал в расположении наших войск.

Вдохновленные примером командира, другие летчики смело ринулись на гитлеровцев. Наши и фашистские истребители закружились в «вертикальной карусели». Рев авиационных моторов и треск пулеметных и пушечных очередей заглушили шум наземного боя. Один за другим загорелись и упали на землю шесть «фокке-вульфов». Петру удалось зафиксировать места их падения. Наблюдавшие за схваткой в воздухе советские [76] воины кричали «ура». Они были восхищены мастерством и мужеством летчиков. На ВПУ воздушной армии снова раздался звонок генерала Малиновского.

- Кто сбил самолеты? - последовал вопрос.

- Капитан Кожедуб сбил ведущего группы и еще один «фокке-вульф» - ведущего пары, а остальные пять самолетов сбили летчики его эскадрильи, - ответил Горюнов.

Но и после второй схватки небо не стало чистым. К линии фронта с юга, со стороны Фокшан, на высоте полутора тысяч метров приближалась большая группа бомбардировщиков Хе-111. Они следовали плотным строем, девятками. Вокруг сновали тонкие, как осы, Ме-109.

Эскадрилья Кожедуба, разгромив вторую группу истребителей противника, израсходовала почти все боеприпасы, горючее и собиралась уходить на свой аэродром. Вторая эскадрилья 240-го истребительного полка была связана воздушным боем с вражескими самолетами в районе Тыргу-Фрумос, а третья только поднималась в воздух и должна была появиться через несколько минут.

- Поздновато. «Хейнкели» успеют отбомбиться, - сказал командующий и быстро взял микрофон. В эфир на волне «Беркутов» он послал слова не приказа даже, а просьбы: - «Беркут-один», я «Сокол-один»! Немедленно сбить ведущего бомбардировщиков! Сбить во что бы то ни стало! Прошу вас. Как поняли?

- «Сокол-один», я «Беркут-один». Вас понял. Атакую, - послышалось в ответ.

Капитан Кожедуб тут же дал команду своим ведомым следовать на аэродром, а сам сделал вертикальный маневр и молнией понесся навстречу колонне «хейнкелей». За ним потянулись огненные трассы. Но Кожедуб резким броском в сторону увильнул от них. Сблизившись на расчетную дистанцию, он выпустил последние снаряды по ведущему колонны и, чтобы избежать столкновения, нырнув под колонну, со снижением ушел в сторону своего аэродрома. Ведущий вражеский бомбардировщик, подбитый Кожедубом, сперва резко клюнул носом, а затем, разваливаясь на куски, упал на землю. Павленко тут же отметил место его падения. Остальные самолеты, нарушив первоначальный строй, начали сбрасывать бомбы на свои войска и, разворачиваясь [77] на сто восемьдесят градусов, быстро уходить на юг.

Наблюдавшие за боем солдаты и офицеры радостно кричали:

- Вот это работа! Срезал начисто! Герой, настоящий герой!

В третий раз позвонил командующий фронтом генерал армии Р. Я. Малиновский и спросил Горюнова:

- Кто сбил ведущего бомбардировщика?

- Капитан Кожедуб!

- Как, снова Кожедуб?!

- Да, он сбил за один вылет четыре ведущих самолета, - подтвердил Горюнов.

После небольшой паузы командующий фронтом сказал:

- Товарищ Горюнов, представьте капитана Кожедуба к званию Героя Советского Союза!

- Он уже удостоен этого звания.

Снова молчание.

- А сколько он всего сбил самолетов? - спросил Малиновский.

- Более тридцати.

- Тогда представьте Кожедуба повторно к званию Героя Советского Союза и сегодня же вечером пришлите летчика ко мне{9}.

- Будет исполнено, - коротко ответил Горюнов.

Вечером того же дня командующий фронтом вручил капитану Кожедубу и другим летчикам ордена Красного Знамени.

Через несколько дней на трехместном самолете Павленко послали за летчиком-асом, которого сбил в районе Лорга все тот же Кожедуб.

Быстро был найден нужный населенный пункт и обнаружено место падения фашистского истребителя. Пилот совершил посадку. Кругом валялись обломки. На уцелевшей нижней передней части мотора Петр заметил медную пластинку, на которой были обозначены фирма, серия, заводской номер и дата выпуска. Все записал. Обследовали обломки, стремясь установить номер самолета, но безрезультатно. Пленного летчика, награжденного двумя Железными крестами, нашли в штабе одной из танковых частей. [78]

Вечером полковник Абалакин и капитан Павленко пошли на доклад к генерал-полковнику авиации Худякову.

- Ну какие у вас новости? Выкладывайте, - сказал генерал.

- Вот заводской номер мотора и другие сведения. Полковник положил донесение на стол представителя Ставки.

- А номер самолета? - спросил Худяков.

- Не установлен. Фюзеляж сгорел, пленный летчик номера не помнит.

- А что сообщил он об укомплектованности авиационных частей новой материальной частью?

- По словам пленного, - сказал полковник Абалакин, - из Германии прибыла группа истребителей ФВ-190 и Ме-109 последних модификаций. Все они предназначены для румынской королевской гвардии летчиков, и теперь король Михай будет летать на самом новом «мессершмитте».

- А разве король Михай летчик? - спросил Худяков.

- Пленный рассказывал, что Михай летает на самолетах нескольких типов.

- О чем еще говорил пленный?

- Просил показать сбившего ею летчика.

- Ну что ж, желание законное, - сказал генерал Худяков. - Надо удовлетворить. - Подумав, спросил: - Где еще базируются свежие авиационные части противника?

- На Фокшанском аэроузле. Туда посажена целая эскадра, вооруженная новейшими истребителями Ме-109 и ФВ-190 для прикрытия района Плоешти.

- Так вот, - заключил Худяков, - в дальнейшем внимание районам Фокшан и Бухареста. Используйте все возможности, чтобы добыть хотя бы несколько цифр, по которым можно судить о времени и месте производства последних типов самолетов противника. Эти сведения сейчас очень нужны. А номер мотора, о котором вы доложили, годичной давности и нас не интересует.

…Шли дни. Советские войска готовились к наступлению. Специальная авиационная группа, в которую входили самолеты-разведчики Пе-2 и Ил-2, сфотографировала [79] с воздуха Тыргу-Фрумосский и Ясский укрепрайоны и всю полосу предстоящего наступления войск фронта (эти районы были построены еще в первую мировую войну, а накануне второй мировой модернизированы). На заснятой огромной полосе местности опытные глаза фотограмметристов-дешифровщиков отчетливо увидели линии долговременных огневых точек различных типов: полукапониров, капониров и блокгаузов. Эти линии образовывали первую, вторую и третью позиции, которые, в свою очередь, составляли главную полосу обороны, за ней шла вторая, и на удалении пятнадцати - двадцати километров от переднего края по хребту Маре проходила третья полоса. Вот так внешне выглядела укрепленная оборона противника в районе Ясс и западнее этого города. А что собой представляла эта оборона внутри? Какова ее насыщенность огневыми средствами? Какова плотность огня по отдельным направлениям? Каково полевое заполнение этих УРов? На эти и другие вопросы необходимо было найти ответы. Их искали целыми сутками многие специалисты из аэрофотослужбы 5-й воздушной армии. Разведданных с нетерпением ждали наши танкисты - для уточнения маршрутов ввода в прорыв, артиллеристы - для планирования своих огней и, наконец, бомбардировщики - для нанесения ударов. В общем, данные нужны были всем, кому предстояло подавлять, разрушать и прорывать вражескую оборону. Однако полных данных все еще не было.