– Нет, – Рилмок почувствовал, что краснеет. Он никогда не умел разговаривать с трактирщиками и им подобными. Их масляная услужливость вводила его в лёгкий ступор. Вот и сейчас Рилмок безуспешно пытался подобрать нужные слова. Монеты в кармане жгли руку немилосердно. «Правду говорить легко и приятно», послышался ему насмешливый голос кхары. Он зажмурился на мгновение, а потом самым твёрдым голосом произнёс:

– Мне нужно купить еды. Много и самой лучшей. И дюжину бутылок фолтского красного. И вашей знаменитой ракитницы на меду. Тоже дюжину.

Филкис воссиял как отполированный золотой самородок, и, ничем не выдавая удивления, подхватил Рилмока под руку и потащил в кладовую. Маленький и толстенький, он трещал не переставая, так, что Рилмок не успевал понять и половины слов.

– Мастер Рилмок, мы с дядей всегда знали, что у вас отменный вкус! Помилуйте, скромность вас украшает, но нельзя всё время отдаваться работе, никак нельзя! Вам необходимо попробовать нашу копчёную свинину с белым перцем! Фолтское красное буквально на днях завезли! Вы будете в восторге, такого букета им не удавалось достичь лет, наверное, десять! Ещё есть кролики и разнообразная дичь! Не согласитесь ли отведать фазана в винном маринаде? Это шедевр дядюшки Никуса! Ах, поверьте, мы так рады, так рады, что вы к нам, наконец, заглянули! О, вот висят перепела, чудные, жирные перепела, вам они должны быть по вкусу!..

– Мне нужна рыба, – перебил Рилмок, стараясь вытащить свою руку из цепких лап торговца, – много свежей рыбы. И донные уточки.

Филкис остановился так резко, что чуть не упал, а вместе с ним чуть не упал и Рилмок. Трактирщик сдул невидимую пылинку с куртки юноши и благоговейно воззрился на него. Рилмок понял, что сморозил какую-то глупость, за которую сейчас придётся отвечать. Круглые щёчки Филкиса излучали сияние, в глазах застыло выражение блаженства.

– Мастер Рилмок желает донных уточек! О-о-о! Блюдо, достойное нашего возлюбленного герцога, да будет долгим его правление! Мастер Рилмок, ваши слова навсегда останутся в моём сердце! Как я мог предлагать вам перепелов?! Ваш вкус безупречен, вы пролили бальзам на мои раны! Ах, так немного людей сейчас могут по достоинству оценить этих малюток! Мы немедленно идём к бассейну!

«К бассейну?!» Храни Создатель, это что, те самые крошечные ракушки, которых перевозят живыми в специальных бочках и пригоршня которых стоит больше двух коров?! Баснословно дорогой деликатес с герцогского стола?! Знаменитые «водные лакомства Кхаридана»?! Рилмок в ужасе попятился было, но Филкис держал его цепко. Круглый трактирщик безостановочно восхвалял вкус молодого господина, несомненно, подсчитывая в уме прибыль. Прибыль обещала быть весьма хорошей. Рилмок тоже попытался представить свои расходы, но вместо этого перед глазами возникло белое лицо кхары и её бескровные губы. Молодой лекарь понял, что битву проиграл. Теперь надо было идти ва-банк.

Он вытащил три тиала и положил перед Филкисом. Тот при виде староинтерских монет часто задышал. Щёчки его налились румянцем. Рилмоку стало противно, но отступать было некуда.

– Этого хватит на уточек, рыбу и вино?

Филкис задумался.

– Полтора тиала за ведро уточек, полтиала за свежую рыбу на вкус молодого господина, а оставшийся тиал за вино и ракитницу. – наконец вынес он вердикт. Рилмок чуть не хлопнулся в обморок. Переведя дух, он опять вспомнил лицо Алейт.

– Грабёж, – он постарался придать голосу металл. – Господин Филкис, я ещё могу согласиться с ценой за ведро донных уточек, но тиал за две дюжины бутылок – это произвол! А рыбу за полтиала мне придётся везти на телеге, если мы с вами думаем об одной и той же рыбе. Если я не хожу в ваше заведение, это не значит, что я не знаю цен. Мой пациент, для которого я покупаю еду, господин обеспеченный, но даже он не поймёт моей расточительности. Извольте сказать настоящую цену.

Филкис сопел. Он редко видел Рилмока и никогда с ним не говорил, но чутьё подсказывало помощнику дядюшки Никуса, что молодой человек в роскоши не купается и донных уточек не пробовал. Филкиса задело, что он не смог с первого раза облапошить лекаря. Интересно, что это у него за пациент? Жители Хельсвуде обычно рассчитывались с Рилмоком едой, потому что юноша явно голодал в своём послушании, а огород его был притчей во языцех. Все мало-мальски обеспеченные господа останавливались в «Оранжевом Осле», но из постояльцев, насколько Филкис знал, никто не хворал. Филкису очень захотелось выяснить, что же это за таинственный пациент. Если он платит староинтерскими тиалами, его место в лучшей комнате «Оранжевого Осла», а не в каморке у лекаря. Толстячок решил произвести разведку.

– Молодой господин прав, каюсь. Но ведь получение прибыли – это наша работа, нельзя удержаться и не поднять цену хоть чуть-чуть! – Он умильно заглянул в глаза Рилмоку. – У вас будет ведро донных уточек, дюжина фолтского, дюжина ракитницы, хлеб, сыр, наша особая копчёная свинина с белым перцем – три ноги, овощи на выбор молодого господина, все свежие, ещё на огороде, три бочки свежей рыбы и комплимент от дядюшки – наш знаменитый пирог с крольчатиной! И у вас ещё останутся деньги нанять телегу, которая привезёт вам все это великолепие!

– Сколько? – устало спросил Рилмок. Он догадывался, что теперь Филкис его не обманывает, хотя перемены настроения трактирщика не понял.

– Два с половиной тиала.

– Что ж, думаю, ты меня не очень сильно обсчитал, – Рилмок сжал руку в кармане. – Ты сможешь дать сдачу в полтиала?

– Это можно устроить, – кивнул Филкис, – вам разменять серебром или вы примете и медь?

– Половину серебром, половину медью. – решил Рилмок. – И туда же включи телегу. Я буду ждать в общем зале. Когда всё погрузите, позовите.

Филкис расплылся в профессиональной улыбке и, проводив Рилмока в общий зал, скрылся в глубинах кладовой.

Рилмок сидел за столом в одиночестве в ожидании заказа и потягивал пиво. Пиво в «Осле» варили отменное, и молодой лекарь решил, что Алейт не очень рассердится, если он позволит себе кружечку. Народу в общем зале в этот час почти не было, только за одной из ширм колыхались чьи-то тени, да в противоположном углу степенно насыщался какой-то зажиточный господин с роскошными усами. Рилмок сделал ещё глоток и принялся разглядывать шпалеры. Ближайшая к нему изображала битву странных звероподобных существ с человеческими торсами с огромным спрутом, размахивающим своими щупальцами. Полулюди-полузвери метали в него копья. Несколько копий спрут поймал и держал в щупальцах, высоко их подняв, остальные же жадно протягивал к противникам. На чьей стороне удача, было непонятно. Рилмок знал, что таких животных в природе не существует, хотя насчёт спрута не был уверен полностью. Надо будет спросить у Алейт.

Он так задумался, что не заметил, как к столу подошёл сам дядюшка Никус в ослепительном переднике. На голове его возвышался внушительных размеров белый колпак, пышные седые усы лукаво выглядывали из фамильных щёк. Дядюшка Никус лучился радушием не хуже своего помощника, но делал это как-то… степенно. Он неторопливо подошёл к Рилмоку и прогудел:

– Добро пожаловать в «Оранжевый Осёл», господин лекарь. Вы нас не балуете своими визитами.

– Мне нужно было купить еды для своего пациента.

– Да-да, Филкис уже упаковывает пирог и сейчас примется за вино. Ваш пациент, судя по всему, человек весьма обеспеченный.

– Да, – Рилмок кивнул, – он хорошо платит. У не… него два глубоких ранения, он потерял много крови и сильно ослаб. Ему необходима хорошая пища и покой. Тогда можно будет надеяться на лучшее.

Рилмок старался говорить твёрдо и слегка безразлично. Он не хотел, чтобы в гостинице узнали про кхару, хотя после его сегодняшнего заказа от любопытных не будет отбоя. Филкис первым растреплет о богатеньком незнакомце. Грабежа Рилмок не опасался, вид кхары отпугнёт любых воров, но Алейт вряд ли бы понравилась излишняя любознательность и настойчивость. Рилмок приготовился дать бой дядюшке Никусу.