– Ты по-прежнему считаешь меня последним дерьмом?

– О да, разумеется, – честно призналась она, как будто соглашалась с тем, что с голодом в мире должно быть покончено.

– Разве я не заслужил добрых слов за то, что был честен с тобой?

– Мне кажется, они нужны тебе лишь для успокоения самолюбия…

– Ты сурова. Неужели ты не можешь хотя бы попытаться понять меня?

– Я прекрасно тебя понимаю. Тебе хотелось, я не возражала.

– Я не рассчитывал, что ты со мной трахнешься! – выкрикнул он.

– Тогда почему ты не трахался с кем-то еще? К чему было все это шоу, Алекс? Ты заставил меня упасть в твои объятия, причем сделал это нарочно.

Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Вместо этого запустил пальцы в волосы и негромко выругался.

– Ну, хорошо, – произнес он в конце концов. – Виноват. Я нарочно заставил тебя поверить в то, что невозможное возможно.

– Поясни-ка?

Он не ответил. Наоборот, плотно сжал губы.

– В чем дело, Алекс? Я же вижу, что что-то не так.

– Ничего из того, что я могу обсуждать.

– Почему бы нет?

– Поверь, Кэт, есть вещи, которые лучше не знать.

– Что бы это ни было, секс вряд ли поднимет тебе настроение.

Алекс выразительно выгнул бровь.

– Кому-то из нас изменяет память. Лично мне он не просто поднял настроение, а о-го-го как!

– Я имею в виду не в физическом смысле, – поспешила уточнить Кэт. – В том смысле, какой ты имеешь в виду, все так и было. Это мужской взгляд, и нам, женщинам, его не понять. По крайней мере, той женщине, что перед тобой. Мужчины не отличают физическое от эмоционального. Если мужику хорошо внизу, все остальное ерунда. Женщины же…

– Кстати, это может быть не он, а она, – неожиданно произнес Алекс и даже дернулся, как будто в него попала пуля.

– Ты о чем?

– Тебя может преследовать женщина.

– Мелия.

– Не понял?

Кэт даже не заметила, как произнесла это имя вслух. Увы, слово не воробей. Придется признаться.

– Женщина на работе. Мы с ней несколько раз сталкивались лбами.

Во второй раз за сегодняшнее утро Кэт рассказывала о том, как ей отравляет жизнь Мелия Кинг.

– Мне кажется, я ее видел, – сказал Алекс. – Мечта любого дрочилы. Огромные сиськи. Длинные темные волосы, полные губы, ноги, которые никогда не кончаются.

– Ты наблюдательный, – сухо заметила Кэт.

– Такую трудно не заметить.

– И еще она вредная и мстительная, но я не вижу ее в роли убийцы.

– Подозревать можно любого, Кэт. Ибо любой способен на убийство.

– Не поверю.

– Однажды мы арестовали тринадцатилетнюю девочку за то, что та прибила собственную мать, пока та спала. Мать, видите ли, наезжала на нее за то, что она слишком густо мажет глаза тенями. Это было такое милое создание с брекетами на зубах. В спальне у нее даже висел постер с Микки-Маусом. А этот твой тип скользкий, как куриное дерьмо.

– Если, конечно, мы имеем дело с убийцей.

Алекс еще раз посмотрел на газетные вырезки.

– Думаю, стоит поставить в известность Департамент юстиции.

Эта идея встревожила Кэт. По всей видимости, все гораздо серьезнее, чем он готов ей сказать.

– И что они сделают?

– Выделят следователя, чтобы тот расследовал обстоятельства смерти каждого из этих троих.

– И конечно, на это уйдет масса времени и бюрократических процедур.

– Ты когда-нибудь видела, чтобы правительство работало быстро?

– А тем временем до моей четвертой годовщины остается лишь месяц. – Кэт попыталась вымучить улыбку. – И что-то подсказывает мне, что я следующая в его списке. Или ее.

Алекс взял со стола «некролог» и перечитал.

– Он явно хочет быть пойманным. Иначе зачем ему слать тебе все это? За этими убийствами явно что-то кроется. Он делает это не потому, что так ему подсказывает инстинкт, и не ради удовольствия. Нет, он предан некой извращенной цели. При этом он знает, что поступает дурно. И просит, чтобы его остановили.

– Что ж, будем надеяться, что мы успеем это сделать.

– Ты сказала «мы»?

– Пойми, Алекс, одной мне это не по силам. У меня ни связей, ни опыта. В отличие от тебя.

– Завтрак с каждой минутой увеличивается в цене, – сказал он и наклонил голову. – А если я отвечу отказом?

– Не думаю, что ты откажешься. В тебе до сих пор сидит коп. Ты давал клятву служить и защищать. И вряд ли ее действие закончилось после того, как ты снял с груди значок. Даже будь я тебе совершенно посторонний человек, ты бы все равно меня выслушал. Если случится так, что я погибну при загадочных обстоятельствах, ты никогда меня не простишь.

Алекс присвистнул.

– Эй, так нечестно!

– Я просто беру с кое-кого пример, – ответила она с подкупающей искренностью. – Вообще-то ты последний, к кому я бы обратилась за помощью. Думаешь, мне было легко прийти сюда сегодня утром? Будь у меня выбор, я бы никогда этого не сделала. Но, увы, его у меня нет.

Он секунд на десять задумался над ее словами.

– Хорошо, я сделаю все, что могу. Но откуда я должен начать?

– Начинай отсюда, с Техаса.

По всей видимости, Алекс не ожидал такого однозначного ответа на то, что в его глазах было риторическим вопросом.

– Это почему же?

– Раньше я этого никому не говорила, – медленно начала она. – Дело в том, что у меня есть кое-какие догадки насчет того, откуда взялось мое сердце. В тот вечер, когда мне делали операцию, я слышала, как одна медсестра сказала, что сердце летит из Штата Одинокой Звезды. Я всегда пребывала в уверенности, что оно из Техаса. Может, именно это и привело меня сюда, – пошутила Кэт, немного помолчав.

Алекс подался вперед.

– Ты сегодня закидываешь аппетитные наживки, и мне ничего не остается, я обязан на них клюнуть. Но к чему была сказана последняя фраза? Ты приехала в Техас, потому что здесь жил твой донор?

Кэт покачала головой, сердясь на саму себя.

– Дин утверждает, будто такое духовное перевоплощение невозможно.

– А как думаешь ты?

– Я с ним согласна.

Алекс скептически выгнул бровь, давая понять, что не заметил уверенности в ее голосе.

– Зато какая благодатная тема для разного рода диспутов.

– Что ж, в один прекрасный день можно и диспут устроить. Но в данный момент я хочу выяснить, кто меня шантажирует. Слова медсестры про Техас – это единственная зацепка, которая у меня есть.

– Отлично. Стандартная процедура предписывает начинать с того, что мы имеем.

– И еще кое-что, Алекс. Я пыталась выяснить, предпринимала ли семья донора попытки связаться со мной.

– Ты? Неужели? – удивился он. – Но ведь это идет вопреки твоим принципам. Разве это не твои слова, что ты ничего не хочешь знать о том, кто твой донор?

– Мне ничего другого не оставалось. Сейчас это проверяют. И если что-то всплывет, я тебе сообщу.

– Ну, хорошо. А я пока начну с Техаса и буду потихоньку двигаться дальше. Проверю также, вдруг что-то всплывет в связи с этими загадочными смертями. Возможно, имеется иной общий знаменатель, помимо того, что всем троим было пересажено сердце. Но пока ничего не обещаю.

– Я буду благодарна за любую крупицу информации. – Кэт встала и указала на холодильник. – Там осталась еда. Можешь ее есть.

Алекс проводил ее до дверей.

– Может, останешься?

– Мы закончили наш разговор.

– Но не наш спор.

– Больше нам спорить не о чем. Мы согласились с тем, что ты дерьмо, и теперь тебе известно, как я отношусь к случайному сексу.

– Это не был случайный секс…

– Кстати, я нахожу любопытной одну вещь, – перебила она его. – С чего это ты вдруг решил поговорить со мной начистоту? Ведь тебе ничто не мешало до бесконечности пудрить мне мозги. Почему ты решил лишить самого себя удовольствия? Или в тебе ни с того ни с сего заговорила совесть? Или Арни пригрозил, что если ты не будешь вести себя как пай-мальчик, он придержит твой гонорар?

Вместо того чтобы ответить на ее язвительный вопрос, он крепко взял ее рукой за подбородок.