Никон выражает в рассматриваемом сочинении взгляд на священников как на посредников между Богом и людьми, распространенный в западноевропейской теологии. "От земли начало суда прiемлет небо. Понеже Судiя на земли осудит, Владыка бо послѣдует рабу, и яже убе сей осудит, сiя он горѣ утверждает. И между Бога и человѣческаго естества стоит священник, яже отнюду чести сводя к нам, яже от нас мольбы возводя".
Именно поэтому, утверждает далее Никон, цари принимают помазание от руки священника, а не священники от царской руки. Рука священника — большая властительница, чем царская голова. "И самую царскую главу под священниковы руцѣ принося, полагает Бог, наказует нас, яко сей она больши есть властник, меньшее бо от большаго, благословляется".
По мнению Никона, "священство" стоит выше "царства" потому еще, что последнее произошло от первого, и оттого, что "священство" честнее "царства". Данный вывод он обосновывает, помимо прочего, принятым Московскими царями идеологическим постулатом, согласно которому царская власть дается Богом. "Священство не от человѣк, ни человѣком, но от самого Бога, и древнее и нынѣшнее, а не от царей. Но паче от священства царство произыде и нынѣ есть: якоже устав царскаго поставленiя свидетельствует. Священство всюду пречестнѣйше есть царства, якоже выше назнаменах от божественнаго писанiя. И ныне паки речем: царство аще и от Бога дадеся в мip, но во гнъве Божiи".
Никон декларировал также, что церковная власть лучше светской, поскольку небо лучше земли. При этом он подчеркивал, что имеет в виду не только власть местных князей, но и царскую. По его словам: "Якоже капля дождя от великiя тучи, т.е. земля от небеси мѣрится, тако царство меньшится от священства".
По мнению Никона, до тех пор, пока описанное им соотношение церковной и государственной власти поддерживается царями, их царства стоят прочно. Нарушение же этого богоустановленного порядка несет с собой гибель царству.
Это нарушение Никон усматривал в политике царя Алексея Михайловича относительно церкви. Царь, с точки зрения Никона, незаконно принял на себя «святительский чин и власть церковную». Более того, он посягнул на церковное имущество — "обнищал и ограбил св. церковь". "Все царское величество, — укоряет Никон Алексея Михайловича, — через божественные законы, вышеописанные здѣ, олихоимствова. И не имѣет святая великая церковь никотораго причастiя в Москве, якоже прежде при прежних царѣх и великих князѣх имѣла. Но есть пуста всякаго перваго своего состоянiя, яко вдова осиротѣвши".
В данном утверждении Никон противоречил собственным высказываниям о том, что царству поручено земное, а церкви — небесное. Посягая на церковное имущество, царь не выходил за рамки отданного ему во власть земного мира. Очевидно, что к указанной логической ошибке в рассуждениях о соотношении церкви и государства Никона привело стремление максимально обособить церковную власть от государственной.
Никон утверждал практически полную свободу церкви от государства. Он считал, что священники не должны подчиняться царским законам и царскому суду. Если же кто из священников подчинится, то в понимании Никона такой человек перестает быть священником. "Мирскаго суда у царя просяй — не епископ. Такожде и прочiи священнаго чина, оставивше церковные суды, к мiрским судiям прибегнут, аще и оправдани будут — извергнутся".
Никон резко выступал против Соборного Уложения 1649 г. Он называл его "бесовскими законами" и открыто призывал не подчиняться нормам Уложения.
Никон, таким образом, декларировал самый настоящий раскол между церковью и государством в России.
Поскольку в России митрополиты, архиепископы, епископы, архимандриты, игумены и дьяконы через божественные правила под суд царский и прочих мирских людей ходят, они уже недостойны, по мнению Никона, именоваться таковыми. Вывод, который делал Никон из этого факта, гласил, что "ради беззаконiя все упразднилося святительство и священство и христiанство — от мала до велика".
По мнению Никона, с 1666 г., т.е. после Церковного Собора, пошедшего на поводу у царской власти и выполнившего в своих решениях заказ царя Алексея Михайловича, в России наступили времена Антихриста. "Яве есть всякому, точiо ум имущему разумѣти, — писал он, — яко время то антихристово есть".
Настоящим противником Никона была, как показывает анализ его политических взглядов, царская власть, превратившаяся, по его мнению, в орудие антихриста. Внешне, однако, все выглядело так, будто главную борьбу своей жизни Никон вел против старообрядцев — людей, не принявших его реформы церковных обрядов и не согласившихся с исправлением богослужебных книг.
На самом деле Никон не придавал большого значения самой по себе обрядовой стороне реформы. Он допускал употребление в церковных службах как исправленных, так и старых, неисправленных книг.
Никон не объявлял старообрядцев еретиками, данная оценка противников церковной реформы была внушена Церковному Собору прибывшими в Россию греческими священниками.
Рассмотрение идеологии старообрядчества заставляет сделать вывод о том, что во многих постулатах старообрядцы, в сущности, сходились с Никоном. Об этом свидетельствуют сочинения главного идеолога старообрядчества протопопа Аввакума.
Жизнь этого человека представляет собой настоящий роман. Он сам описал ее в своем собственном "Житии". И главным образом именно из этого его сочинения мы узнаем об основных вехах его удивительной судьбы и об основах его мировоззрения.
Родился Аввакум (в миру — Петров) в 1620 г. в Нижегородском уезде (так же, как Никон) в семье сельского священника Петра. С 1644 г. он — дьякон сельской церкви, в 1644 г. поставлен в попы. В 1647 г. во время пребывания в Москве Аввакум знакомится со Стефаном Вонифатьевым и входит в его кружок "ревнителей благочестия".
С конца 1652 г. Аввакум — протопоп Казанского собора в Москве. Когда началась реформа церковных обрядов, он возглавил оппозицию ей. В результате в 1653 г. Аввакума заточают в монастырь, а затем высылают вместе с семьей в Сибирь. В Москву он возвращается только в 1664 г. Царь надеялся, что льстивые слова в адрес Аввакума, щедрые подарки и посулы смирят его нрав и побудят хотя бы не противиться церковным нововведениям. Однако Аввакум оказался стойким борцом и продолжил свои обличения церковной реформы. Реакция со стороны официальных властей не замедлила проявиться. "А власти, яко козлы, пырскать стали на меня и умыслили паки сослать меня с Москвы, понеже раби Христовы многие приходили ко мне и, уразумевше истину, не стали к прелестной их службе ходить", — так описывал Аввакум случившийся очередной поворот в своей судьбе. В 1666 г. он был с рядом своих сторонников расстрижен, предан церковному проклятию и отправлен в монастырское заточение. В 1682 г. после серии написанных им и разосланных по России посланий, содержащих ругань по адресу царя и высшего духовенства, Аввакума сожгли в срубе вместе с тремя другими старообрядцами.
Помимо "Жития протопопа Аввакума им самим написанного", политические и правовые взгляды главного идеолога старообрядчества выражаются в основном в его письмах к своим сторонникам и челобитных к царю.
Реформу церковных обрядов и движителя ее патриарха Никона Аввакум оценивал как ересь. "Господу попустившу за наше согрешение — злый пастырь быв во овчей кожи волк Никон патриарх в лето от создания мира 7161, — писал он в одном из своих посланий. — Сый еретик изъмени святый чин и развратил святыя книги и благолепоту святыя церкви опроверже и нелепый раздоры и чины во святую церковь внесе от различных ересей и зело огорчив церковь Божию, общую матерь нашу, и осквернил догматы незаконными, преложив истинну во лжу и почтоша беззаконие в закон".
Такая реакция Аввакума на изменение русских церковных обрядов по образцам, принятым в греческой церкви, была вполне объяснимой.
