– И двенадцатого, – уточнил девонширец. – Надеюсь, вы позволите предложить вам скромный совет. – Он смиренно сложил руки и стал похож на маленького, серьезного, близорукого зверька в пенсне.

– Что же вы хотите мне сказать? – спросил я. Мне уже начало казаться, что простодушие моего гостя неподдельно.

– Если вы, надеясь на благоприятное положение звезд, попытаетесь перехитрить мистера Викерса, это будет просто безумием. На его стороне куда большие силы, чем влияние Юпитера и Марса. Теперь, когда вы получили задание, он не простит ни одной ошибки. – Он хмуро поглядел на носок своего сверкающего ботинка. – Попытайтесь его обмануть – и вас ждут такие муки, каких вы и представить себе не можете.

– Все понятно, – сказал я. Значит, старик пришел просто для того, чтобы запугать меня.

– У него множество слуг во всех концах мира. Есть они и в Германии, и во Франции. Не рассчитывайте, что во время вашей поездки вы окажетесь без присмотра. А если вы вдруг попытаетесь скрыться, то очень скоро обнаружите, что на земле нет такого места, где бы он не смог настичь вас, чтобы покарать за предательство.

– Постараюсь запомнить, – вяло сказал я, не подав виду, что по спине у меня пробежали мурашки. Я нисколько не сомневался в том, что последние слова полностью соответствовали действительности.

– Он являет собой одну из наиболее мощных сил в мире, зарубите себе на носу. – Девонширец продолжал нагнетать ужас. Поднявшись со скрипнувшего стула, он добавил: – Можете прочесть в газетах двухлетней давности о деле Генри Гордон-Хьюджа. В «Таймс» был опубликован отчет. Ознакомьтесь, очень поучительное чтение. – С этими словами он подошел к двери и распахнул ее.

– Генри Гордон-Хьюдж… – повторил я, словно услышал это имя впервые. На самом деле я прекрасно помнил об этом ужасном происшествии: Генри Гордон-Хьюджа нашли на песчаных пляжах Северного моря, в Голландии. С него живьем содрали кожу.

– Он самый. Он не смог выполнить поручения мистера Викерса. – С этими словами человек с девонширским акцентом удалился, и я остался один, обуреваемый тревожными мыслями, вполне способными лишить меня сна.

М. X. в полдень посетила мисс Ридейл из Твифорда: она очень обеспокоена тем, что ее жениха именно сейчас отправили в поездку. Похоже, что Г. должен был присутствовать на очень важном семейном сборе и теперь лишился этой возможности. Мисс Ридейл сообщила М. X., что совершенно не предполагала, что служба ее жениха у члена правительства таким разрушительным образом скажется на ее жизни. М. X. изо всех сил пытался убедить молодую леди, что от этого задания нельзя было отказаться или перенести его на другое время. Кажется, ему удалось смягчить ее.

– Я виноват перед вами, дорогой Гатри, – сказал Майкрофт Холмс на следующее утро. Он вошел в кабинет солиситора Джеймса минут через двадцать после того, как тот вышел, чтобы передать ему мою просьбу о срочной встрече. – Мне стоило прибыть сюда пораньше, но я боялся привлечь к нашей встрече чье-нибудь излишнее внимание. К тому же я был обеспокоен: вчера вечером, вернувшись из клуба, я обнаружил, что мою квартиру обыскали и перевернули все вверх дном. Тьерс навещал мать, поэтому преступникам ничто не могло помешать, и они вели себя как дикари.

– Боже мой! – воскликнул я в тревоге. – Пропало что-нибудь ценное?

– При поверхностном осмотре я ничего не заметил. Сейчас Тьерс приводит квартиру в порядок, и позднее я буду все знать точно. – Он достал из кармана мою записку. – Значит, Викерс хочет сегодня же отправить вас в Германию? И не принимает никаких предосторожностей на тот случай, если вы вдруг измените свое мнение или узнаете слишком много.

– Я тоже обратил на это внимание, – сказал я, пытаясь оптимистически смотреть на вещи. – Он сделал, пожалуй, все возможное для того, чтобы я был верен ему.

– Но все равно попытается сделать еще больше, – возразил Холмс. – Он очень долго учился предотвращать побеги своих слуг запугиванием и другими разнообразными способами. Вам предстоит сделать вид, будто вы решили стать одним из его подопечных. – Он прошелся по комнате, держа руки за спиной. – Все указывает на то, что он жаждет получить текст Фрейзингского соглашения, и это меня совсем не радует.

– Но что же может содержаться в этом соглашении, из-за чего вы так волнуетесь? – спросил я.

Майкрофт Холмс остановился и вперил в меня прямой взгляд.

– Соглашение само по себе не так уж много значит. Зато меня очень волнуют последствия, которые будут или не будут им порождены. Возможно, это Соглашение – последний шанс предотвратить ужасную войну, которая погубит пол-Европы. Я смею утверждать, что в этом случае нас ждут беды, подобные злосчастной Крымской войне. И все это может произойти в результате ошибки. – Он раскрыл портсигар, достал сигару и убрал портсигар во внутренний карман пальто. – Нации, как и люди, должны подрасти.

Я смотрел на Холмса, удивляясь, что он произнес последнюю тираду, обращаясь к такому молодому и неопытному человеку, как я. Но он аккуратно отрезал кончик сигары, видимо даже не замечая моего присутствия. Чиркнув спичкой, он искоса взглянул на меня и перевел взгляд на потолок.

– Сегодня в Европе столько молодых наций, – пояснил он, с удовольствием затянувшись сигарой, благоухавшей хорошим ромом. – Некоторые из них не лучше детей разбираются в международных отношениях. В прошлом такие новорожденные нации оглядывались на старшие, более умудренные государства, сверяли с ними свои действия и обуздывали собственные порывы. Но это время кончилось, когда Отто фон Бисмарк объединил под прусским знаменем множество княжеств, образовав мощное германское государство. Это быстрое развитие свершилось за счет Габсбургов. Мы видели, что Австрия быстро теряет свое влияние и вытесняется из мировой политики нацией, не имеющей традиций ответственного государственного управления и не владеющей искусством дипломатии. – Говоря это, он разглядывал изящные арабески дыма, поднимавшегося от кончика сигары, с таким видом, будто в них мог быть скрыт шифр, который ему следовало разгадать.

Хотя я до сих пор не имел ясного представления о том, насколько мой патрон был вовлечен во внешнюю политику, но всегда чувствовал, что он проявляет к европейским делам не только академический интерес. Нарушив наступившую паузу, я решился спросить:

– Это Соглашение – договор между Германией и Австрией?

– На самом деле нет. Проблемы их взаимоотношений все еще нельзя выносить на официальный уровень. Есть другие дела, с которыми нужно разобраться, и только тогда появится возможность ответить на вопросы первостепенной важности. – Он стряхнул пепел с сигары. – Англия как нейтральная сторона инициировала это Соглашение, чтобы предотвратить кровавую войну из-за балканских разногласий. Балканы – это самая беспокойная область Европы: там каждый пытается развязать себе руки, чтобы зарезать соседа.

– Если эта область и впрямь настолько взрывоопасна, как вы говорите, то почему же мы должны проявлять беспокойство из-за таких драчливых народов? – спросил я. Мне действительно казалось, что проблемы отдаленного южного полуострова не стоят таких усилий.

Мистер Холмс вздохнул и принялся теребить цепочку от часов.

– Да. В обычной ситуации это предприятие оказалось бы совершенно бесполезным. Но беда в том, что в бесконечных раздорах участвуют не только местные жители. Все близлежащие страны, включая Италию, стремятся показать свое влияние и ввязываются в споры. Больше всего они боятся, что из-за утраты собственной значимости, которая на деле не более чем их собственное ощущение, они потеряют возможность влиять на мировую политику. Огромные силы оказались в подчинении у чувства национальной гордости и боязни показаться слабыми или нерешительными. И вот они собирают громадные армии для решения бесчисленных пограничных конфликтов. А конфликты эти, между прочим, происходят из-за того, что охотники не знают, на чьей земле была убита лиса.