Ники почувствовал, что если ему подарят такой вот скафандр, у пего просто не найдется сил отказаться от подарка. Может, это и не настоящий скафандр, но выглядел он, сияющий, как елочная игрушка, великолепно.

В глазах Нуми появился торжествующий блеск.

— И знаешь, что произошло? Всего через час Малогалоталотим уже был у нашего корабля. Я услышала, как он мысленно говорит мне: «Нуми, я здесь, у входа в ваш корабль. Наденьте свои скафандры и входите в меня. Первой пойдешь ты, потому что остальные не будут знать, как это сделать». Ты не представляешь себе, Ники, какой смех был потом! Когда я снова вошла в большой зал, там началась паника. Приборы показывали, что нечто огромное прилипло к кораблю у выходного шлюза, а что — неизвестно, и все ждали, что корабль вот-вот взорвется. Мне пришлось кричать, чтобы они меня услышали. Я взобралась на один из пультов и оттуда крикнула им: «Тихо, дорогие взрослые, тихо! Спокойно! Я говорила вам, что Малогалоталотим прилетит, и вот он здесь! Приготовьтесь перейти в него. Я знаю, как это сделать. Слушайте мою команду: Всем надеть скафандры! Всем надеть скафандры!..» Нет, в тот момент они, конечно же, мне не поверили, но все же притихли. Ведь они помнили о том, что я — ребенок-чудо, к тому же снаружи действительно что-то было. Тогда я сказала отцу: «Надень немедленно скафандр и открой мне шлюз. Внимательно смотрите; как я войду в Малогалоталотим». И он подчинился. Из шлюза выпустили воздух, чтобы не расходовать его понапрасну, если окажется, что все это я придумала, проверили, как я надела скафандр, и открыли люк. Со мной были папа и первый пилот. Как ты думаешь, Ники, что мы увидели?

Экспериментальная девочка сделала драматическую паузу.

Николай неловко заерзал, потому что, увлекшись ее рассказом, он просто слушал, ни о чем не размышляя.

— И что же вы увидели?

— А ничего. Стену! Такую, словно из резины, как вы говорите, — ответила Нуми, прикасаясь к стене помещения, в котором они находились. По сути дела его нельзя было назвать и помещением, потому что помещение без окон и дверей вовсе не помещение. Оно очень походило на большой продолговатый пузырь. — Вот такую стену! Это было тело Малогалоталотима, но ведь никто его прежде не видел! Я тоже растерялась. Тогда в ушах у меня зазвучали слова: «Иди смело, Нуми. Ты сможешь пройти через то, что вы называете стеной, если мне это угодно. Проходи, я приму тебя! Не бойся!..» И я прошла сквозь стену, которая в следующий миг поглотила меня, закружила и привела вот сюда. Так же, как она привела сюда и тебя. Раз Мало впустил тебя, значит, ты ему понравился. А раз ты понравился Мало, значит, и мне должен понравиться…

— Ладно, чего уж там, — оборвал ее Ники, почувствовав себя неловко. — Что потом-то было?

— Я включила фонарик, осмотрелась и спросила. Мало, сможем ли мы поместиться, уж больно тесно мне там показалось. Но он ответил, что при желании может вместить народу во сто раз больше, так как способен растягиваться бесконечно. Тогда я сказала ему: «Спасибо тебе, Мало! Ведь я могу так тебя называть, раз мы подружились? Малогалоталотим — слишком длинное имя…» А он ответил, что раз люди окрестили его таким красивым именем, то пусть так его и называют.

— А разве это не его настоящее имя? — удивился Николай.

— Нет, конечно. Так его назвали в своей легенде люди Пирры. А на других планетах он, наверное, известен под другим именем.

— А что это за легенда?

— Слушай, хватит меня перебивать! Легенду я расскажу тебе в следующий раз. А сейчас дай закончу о том, как я спасла людей с космического корабля. Я сказала Мало, что теперь мне нужно вернуться на корабль, чтобы и другие убедились, что все это абсолютно безопасно, и он выпустил меня. Представляешь, какие у них были глаза, когда я снова очутилась в шлюзе, пройдя сквозь стену?

Ники, конечно, мог себе это представить, но не стал, потому что у него самого, наверняка, были такие же глаза, когда он невольно очутился в утробе этого таинственного Мало. Хорошо еще, что никто не видел его в тот момент!

«Ну, что же вы, — обратилась я к взрослым, — восторженно продолжала свой рассказ девочка с двумя мозгами. — Давайте мне руку и — друг за другом!» Они были страшно перепуганы, но, так как другого выхода не оставалось, все решили: «Все равно умирать, будь что будет!» Я слышала их мысли и мне было ужасно весело. Вот так, поодиночке, держа каждого за руку, будто они были детьми, я перевела всех в Мало. Всех, представляешь! И действительно они все там поместились, хотя сейчас здесь кажется тесно. Нас было пятьдесят человек, и Мало расширился ровно на столько, на сколько было необходимо. Они никак не могли прийти в себя, и я даже на них прикрикнула: «Что дрожите? Дрожите себе сколько угодно, раз не верите в Малогалоталотима! Но он добрый и спасет вас, хотя вы и обижаете его своим неверием…» И он действительно спас нас, Ники. Для него это пустяковое дело. Я говорила, что мы были уже очень далеко от Пирры, а он доставил нас туда за каких-нибудь десять минут. Мы даже не поняли, как это произошло. Только при посадке почувствовали невесомость. Тогда он снова обратился ко мне: «Вот, Нуми, мы и прибыли на вашу планету, выводи людей!» Но теперь уже никто не хотел выходить. Они снова не верили и мне пришлось выйти одной и принести им цветок в доказательство того, что мы прибыли домой. Мало опустился на поляну, вдали от селений — не хотел, чтобы его видели другие люди. И он прав. Раз люди в него не верят, они могут сделать ему какую-нибудь гадость. Ведь люди становятся плохими, когда ни во что не верят. Но я сказала ему: «Знай, Мало, что я очень тебя люблю, всегда тебя любила!» Это была сущая правда. Я действительно полюбила его еще с малых лет, когда мне впервые рассказали о нем сказку. «Можно я останусь с тобой, — попросила я его. — Мне очень хочется полетать с тобой подольше, а мы так быстро прибыли на Пирру». И он согласился повозить меня по космосу. Он сказал, что наконец-то родился человек, который может с ним общаться, и что ему будет приятно повозить меня и поговорить со мной. Маме с папой я сказала, что забыла внутри коробку и запасной скафандр и потому должна вернуться в Мало. А когда вошла, крикнула ему: «Давай, вперед, миленький мой Мало! Улетим поскорее с этой глупой Пирры, которая не желает верить в свои собственные сказки! И не успела я и глазом моргнуть, как мы уже были в открытом Космосе…

— Почему бы тебе не написать про все это? — предложил Николай. — Чудесный получится рассказ! Мы отнесем его в редакцию журнала «Космос».

Искусственный мозг экспериментальной девочки был выключен, поэтому она не поняла, что он по-прежнему считает все, о чем она ему поведала, сочинением на космическую тему. Поэтому она серьезно ответила:

— Мы оба напишем обо всем. Посетим другие планеты и напишем обо всем, что там увидим. А потом ты напечатаешь свои рассказы в вашем журнале, а я — в нашем, чтобы люди — и ваши, и наши — наконец поняли, что происходит в мире.

— Значит, и на других планетах есть люди? Ты их видела?

Он снова не поверил ей, но спросил так, потому что ему хотелось услышать продолжение занимательной истории. Эта девочка явно умела сочинять невероятные истории. Она же радостно воскликнула:

— Мы вместе с тобой их увидим, Ники. Я полетела сначала на Землю, потому что это наша общая родина. Но прежде давай поедим. Ты еще не проголодался? Встреча с Землей страшно утомила меня, я совсем выбилась из сил. Пойдем!

Она произнесла это так, словно приглашала пройти в столовую или на кухню, на самом же деле им снова пришлось пробираться сквозь стену и ползти по какой-то отвратительной кишке, которая то сокращалась, то растягивалась, проталкивая их вперед. Это путешествие показалось Ники бесконечно долгим.

В конце концов они оказались возле чего-то похожего на огромный котел, который был доверху налит какой-то густой ароматной жидкостью. Нуми укрепила фонарик на бортике котла и выпрямилась во весь рост.