А потом, с одним из своих дневников, она отправилась с визитом в другой дом, в Мейфэр. Этот особняк был меньше, чем у герцога Райтона, но ничуть не уступал размерами соседским.

Дверь открыл пожилой дворецкий, который принял у нее визитную карточку, затем провел в небольшую, неуютную гостиную, а сам отправился на поиски хозяйки. Ждать пришлось недолго.

–  Мадам Мун! Леди Гослинг явно удивилась, увидев ее.  – Или я должна называть вас теперь леди Джерард?

Элегантная женщина эффектно вплыла в гостиную. Так актрисы выходят к рампе. Хотя, на взгляд Сэди, это было слишком нарочито.

–  Сойдет и миссис Мун. Если только вам не захочется, чтобы я называла вас Теона Дивайн. Ведь таков был ваш сценический псевдоним, я права? Он упоминается в программке, на которую я случайно наткнулась в старой шкатулке. Просто поразительное сходство!

Молча постояв, леди Гослинг села рядом с Сэди на диван.

–  Вот как! У кошечки, оказывается, есть коготки.

Сэди потребовалось полное самообладание, чтобы не закатить глаза к потолку, в ответ на такое глупое сравнение.

–  Помимо коготков, леди Гослинг у меня есть и жгучее желание попросить вас не вмешиваться в мою личную жизнь. Уверена, что вам совсем не хочется, чтобы общество вдруг узнало, что вы совсем такая же леди, как и я.

Дама внимательно изучала Сэди, на ее лице застыло удивление.

–  Но ведь вы фактически виконтесса. А я слишком долго добивалась, чтобы меня называли леди Гослинг. Думаете, вы лучше меня только потому, что заявляете, будто вам это вовсе не нужно? А мне нравится моя жизнь!

Сэди сдвинула брови.

–  Никогда так не считала, но вы правы, мне действительно не нужна такая жизнь, как у вас.

–  Даже если вы при этом потеряете Джека?

Она промолчала из‑за страха, что скажет что‑нибудь не то.

Леди Гослинг прищелкнула языком.

–  Вы чистоплюйка или просто боитесь, что жизнь не оправдает ваших надежд?

–  Не у всех же имеется такой, актерский талант, как у вас, миледи. Мне, например, плохо удается притворяться.

Собеседница покачала головой.

–  Ох, не надо! Вам несколько лет прекрасно удавалось прикидываться вдовой. А потом делать вид, что вы не знаете собственного мужа. Да мне далеко до вас, дорогая! При желании вы могли бы легко вписаться в эту жизнь. Чего я не понимаю – так это почему вы отказываетесь? Кто же добровольно отказывается от комфортного существования в этом мире?

Покачав головой, Сэди положила блокнот с записями на колени.

–  Не важно, я не собираюсь обсуждать эту тему с вами. Пообещайте оставить Джека в покое, и никто в Лондоне не услышит от меня про вашу тайну.

–  Моя дорогая, вам совершенно ни к чему ввязываться во все эти дрязги, чтобы обеспечить мое молчание. Шантажировать пэра Англии – дурной тон. На это посмотрят весьма неодобрительно. Если бы я с самого начала знала, кто такой Джек на самом деле, у меня хватило бы мудрости оставить в покое его светлость – а заодно и вас!  – вместе с вашими девичьими секретами.

Как можно так легкомысленно вести себя?

–  Значит, вы не собираетесь вымогать у него деньги?

Дама огорченно вздохнула.

–  Полагаю, что нет, если вам так хочется это знать.

Дело приняло неожиданный оборот. Прищурившись, Сэди внимательно разглядывала ее.

–  Боюсь, я не вполне понимаю вас, леди Гослинг.

В комнате зазвенел громкий смех, правда, с привкусом горечи.

–  Это у нас взаимно! Но если лорд Джерард предложит мне деньги, я не откажусь.

–  Зачем они вам?  – тихо поинтересовалась Сэди.  – Вы хотите сбежать с любовником в Нью‑Йорк?

Хозяйка дома резко оборвала смех и, наклонившись к ней, прошептала.

–  А вот это уж не ваше дело, миссис Мун. Вам достаточно знать, что мне важно уехать из Лондона. Покинуть одну персону, которая держит меня здесь. И есть кое‑кто еще, кого я не хочу бросать.

Выражение ее глаз было красноречивее слов. Сэди сразу подумала об отметинах, которые увидела на груди леди Гослинг, и о том, что увидела в ее чашке. Ей стало не по себе, когда она вдруг вспомнила про барона. Он вовсе не производил впечатления доброго человека.

–  Знаете ли,  – начала Сэди, продолжая пристально разглядывать ее,  – лорд Гаррет наверняка заплатит за то, чтобы быть уверенным: никто не узнает обо мне и его внуке.

Дама картинно вскинула брови.

–  Миссис Мун, какая прелесть! Мы опять возвращаемся к вопросу о вымогательстве. Но это игра с такими последствиями, с которыми не хочется сталкиваться.

Ну, разумеется. И Сэди понимала почему.

–  Я хотела бы предложить кое‑что другое.

–  Говорите. Я вся внимание.

Какая она холодная и невозмутимая! Этакий женский эквивалент лорда Арчера; правда, тот не пытается так ужалить. Сэди открыла блокнот на странице, которую заранее отметила. Тут были записи, сделанные после сеанса месячной давности. Она показала их леди Гослинг.

Темно‑зеленые глаза быстро пробежали по строчкам, потом вернулись к началу и перечитали текст заново. Дама подняла голову и натолкнулась на взгляд Сэди.

–  Почему вы ничего не сказали мне в тот раз?

–  Потому что мне показалось, что это огорчит вас.

Леди Гослинг засмеялась, но глаза были настороженными.

–  А теперь?

–  Я хотела, чтобы вы оставили Джека в покое. Но после того, что вы сказали, мне показалось, что эта новость будет скорее приятной, чем устрашающей.

–  Вы правы!  – признала леди Гослинг.  – Вы меня за это презираете?

Сэди пожала плечами:

–  Я больше презирала вас за шантаж, хотя мне показалось, что поняла его мотивы. На самом деле…

Хозяйка дома резким движением выставила перед собой ладонь.

–  Не смейте говорить, что вы жалеете меня! Этого только не хватало!

Сэди засмеялась.

–  Ни в коем случае! Хотя я вас понимаю. И надеюсь, что эта новость что‑то изменит для вас.

Ее собеседница кивнула.

–  Безусловно, если окажется правдой.

Почувствовав себя уязвленной, Сэди не удержалась и высокомерно спросила:

Вы слышали от кого‑нибудь, что я хоть раз ошиблась?

Леди Гослинг озадаченно улыбнулась.

–  Нет, ни разу.

–  Вот и сейчас я говорю правду.

–  Когда это случится, как вы считаете?

–  Судя по тому, что я видела в вашей чашке, и учитывая разные другие обстоятельства, могу дать месяц, самое большее.

Ярко‑красные губы скривились в довольной усмешке.

–  Долго, но я сумею продержаться.

–  Увидите, все сложится к вашей пользе,  – заверила Сэди.

–  Надеюсь!  – откликнулась леди Гослинг.  – Благодарю вас, миссис Мун. Чем я смогу вам отплатить?

–  Вы знаете.

Хозяйка дома кивнула.

–  Я не представляю опасности для виконта Джерарда. И для вас тоже. Вообще‑то, если от меня потребуется какая‑то помощь…

Сэди покачала головой:

–  В этом нет никакой необходимости.  – Она поднялась.  – Мне пора. Прощайте, леди Гослинг.

Женщины обменялись понимающими взглядами. Каждая из них знала, чего они обе стоят, у каждой была своя тайна. И все равно они чувствовали друг к другу расположение и странное уважение.

–  Моя мать,  – вдруг тихо и хрипло сказала леди Гослинг.

Остановившись в дверях, Сэди вопросительно посмотрела на нее.

–  Моя мать – это тот человек, который должен был со мной уехать.

Вот оно что! Это объясняло многое. Очень часто Сэди видела в ее чашке намек на присутствие какой‑то пожилой особы, но когда она заводила об этом речь, леди Гослинг делала вид, что не понимает, или просто пропускала ее слова мимо ушей.

–  А вы и не бросите ее,  – заявила она.  – Я в этом абсолютно уверена.

Леди Гослинг кивнула и быстро отвернулась.

–  Удачного дня, миссис Мун.

Сэди могла гордиться собой. Все‑таки она защитила Джека, Защитила себя. И это оказалось так же просто, как сказать леди Гослинг, что ее муж умрет до конца этого месяца.

Глава 16