- Цветное и белое, - поправляю я. - Цветное и светлое вместе.

       - Ты настолько все анализируешь?

       - Ты хочешь, чтобы снова все было розовое?

      Это его заткнуло. Наш короткий урок о стирке этим вечером начался с того, что он поставил новую красную футболку на режим с горячей водой, из-за чего вся его одежда приобрела розовый оттенок. С того случая с пластиковой посудой, я делаю все, что угодно, чтобы не касаться домашних дел, но я не могу игнорировать розового бойфренда. Поэтому я здесь, в прачечной желтого дома, месте, которого я всеми силами избегала из-за огромной кучи нестиранного нижнего белья, носков и различных футболок, валяющихся здесь, часто выпадающих в коридор. Что неудивительно, если учесть, что никто не покупал моющего средства. Только на прошлой неделе, Джон Миллер стирал свои джинсы Палмолив.

      Как только начался цикл, я переступила через кипу грязных носков, обратно в коридор, и закрыла за собой дверь, насколько это было возможно. Затем я последовала за Декстером в кухню, где Лукас сидел на столе и ел мандарин.

       - Ты стираешь? - спросил он Декстера.

       - Ага.

       - Снова?

      Декстер кивнул.

       - Я отбеливаю белое.

      Лукас выглядел ошеломленным. Но тем не менее, он был одет в футболку с пятном от кетчупа на воротнике.

       - Вау, - сказал он. - Это…

      И затем, внезапно, стало темно. Совсем темно. Весь свет вырубило, холодильник прекратил шуметь, свист стиральной машинки затих. Единственным светлым пятном, которое мне удалось увидеть, был фонарь на крыльце соседнего дома.

       - Эй! - закричал Джон Миллер из гостиной, где он прилип, как всегда в это время каждый вечер, к Колесу фортуны. - Я почти решил загадку, чувак!

       - Заткнись, - сказал Лукас, он встал и пошел к выключателю, который пощелкал несколько раз, клик-клэк-клик. - Должно быть, перегорел предохранитель.

       - Это во всем доме, - сказал Декстер.

       - И?

       - И, если бы это был только один предохранитель, то что-нибудь еще бы работало.

      Декстер взял зажигалку с середины стола и щелкнул ею.

       - Должно быть, отключили электроэнергию. Возможно, всю энергосистему.

       - Ох.

      Лукас снова сел. Из гостиной послышался шум, когда Джон Миллер попробовал идти в темноте.

      Это не моя проблема. Точно не моя. Однако я не могу не заметить:

       - Мм, у соседей есть свет.

      Декстер откидывается на стул, смотрит в окно, чтобы убедиться.

       - Есть, - говорит он. - Интересно.

      Лукас начал чистить следующий мандарин, когда Джон Миллер появился в дверном проходе. Его бледная кожа выглядела еще светлее в темноте.

       - Света нет, - сказал он, словно мы были слепыми, и нам необходимо было дать знать об этом.

       - Спасибо, Эйнштейн, - проворчал Лукас.

       - Проблема в схеме, - решил Декстер. - Может, плохая проводка.

      Джон Миллер вошел в комнату и плюхнулся на кушетку. Минуту никто ничего не говорил, и мне стало ясно, что для них это не было большой проблемой. Свет, шмет.

       - Ты не оплатил счет? - наконец спросила я у Декстера.

       - Счет? - повторил он.

       - Счет за электроэнергию.

      Молчание. Затем Лукас:

       - Ох, чувак. Чертов счет за энергию.

       - Но мы его оплатили, - сказал Джон Миллер. - Он был здесь на стойке, я вчера видел.

      Декстер смотрит на него.

       - Ты его видел или мы его оплатили?

       - И то, и то? - говорит Джон Миллер, и Лукас нетерпеливо вздыхает.

       - Где он был? - спрашиваю я Джона Миллера и встаю. Кому-то придется что-то сделать, это точно. - На какой стойке?

       - Там, - показывает он, но темно, и я ничего не вижу. - В том шкафу, где мы храним важные вещи.

      Декстер берет зажигалку и зажигает свечу, затем оборачивается к шкафу и начинает рыться, сортируя то, что парни считают Важным. Очевидно, это включает в себя пакетики с соевым соусом, пластиковую игрушку гавайской девушки, и спичечные коробки из городского круглосуточного магазина и бара.

      Ох, и несколько листочков бумаги, один из которых схватил Декстер и поднял вверх.

       - Это?

      Я забираю у него, прищуриваюсь, стараясь рассмотреть написанное.

       - Нет, - медленно отвечаю я. - Это записка, что если вы не оплатите счет до - сейчас посмотрим - вчера, они выключат электроэнергию.

       - Вау, - говорит Джон Миллер. - Как это прошло мимо нас?

      Я поворачиваю листик: с другой стороны к нему приклеены купоны от пиццы, один уже оторван, а оставшиеся немного жирные.

       - Без понятия, - говорю я.

       - Вчера, - задумчиво произносит Лукас. - Вау, так они дали нам полдня сверх этого. Это довольно щедро с их стороны.

      Я смотрю на него.

       - Ладно, - бодро произносит Декстер: - Чьей обязанностью было платить по счетам?

      Опять тишина. Затем Джон Миллер говорит:

       - Теда?

       - Теда, - вторит ему Лукас.

       - Теда, - говорит Декстер, он тянется к телефону и снимает трубку. Он набирает номер, затем садится, барабанит пальцами по столу. - Привет, эй, Тед. Декстер. Угадай, где я?

      Секунду он слушает.

       - Неа. Темнота. Я в темноте. Разве не предполагалось, что ты оплатишь счет за электроэнергию?

      Я могла слышать, как Тед что-то отвечает, говорит быстро.

       - Я почти решил загадку! - кричит Джон Миллер. - Мне надо было «Л» или «В».

       - Никому нет дела, - говорит ему Лукас.

      Декстер продолжает слушать Теда, который, очевидно, еще не переводил дыхание, издает только хммм-хммм. Наконец он говорит:

       - Ладно! - и вешает трубку.

       - Итак? - говорит Лукас.

       - Итак, - отвечает нам Декстер, - У Теда это под контролем.

       - Это значит? - спрашиваю я.

       - Это значит, что он страшно обозлен, потому что, очевидно, предполагалось, что я оплачу счет за электроэнергию.

      Потом он улыбается.

       - Итак! Кто хочет рассказать историю с приведениями?

       - Декстер, ну правда, - говорю я. От такой безответственности моя язва начинает болеть, но видимо Лукас и Джон Миллер к этому привыкли. Никто из них не выглядит расстроенным или даже удивленным.

       - Все в порядке, все в порядке, - говорит он. - У Теда есть деньги, он позвонит им и посмотрит, что он может сделать, чтобы все работало сегодня вечером или завтра рано утром.

       - Тед молодец, - говорит Лукас. - Но что с тобой?

       - Со мной? - Декстер выглядит удивленным. - Что со мной?

       - Он имеет в виду, - говорю я. - Что ты должен сделать что-нибудь приятное для дома, чтобы извиниться за это.

       - Точно, - говорит Лукас. - Послушай Реми.

      Декстер смотрит на меня.

       - Милая, ты не помогаешь.

       - Мы в темноте! - говорит Джон Миллер. - И это твоя вина, Декстер.

       - Ладно, ладно, - говорит Декстер. - Хорошо. Я сделаю что-нибудь для дома. Я…

       - Почистишь ванную? - предлагает Лукас.

       - Нет, - решительно отвечает Декстер.

       - Постираешь мне?

       - Нет.

      Наконец Джон Миллер произносит:

       - Купишь пива?

      Все ждут.

       - Ага, - отвечает Декстер. - Да! Я куплю пива. Вот.

      Он лезет в карман и достает оттуда смятую купюру, которую теперь держит, чтобы мы все видели.

       - Двадцать баксов. Из моих тяжело заработанных денег. Для вас.

      Лукас быстро забирает ее со стола, словно считает, что Декстер передумает.

       - Отлично. Пойдем.

       - Я за рулем, - Джон Миллер вскакивает на ноги. Они с Лукасом выходят из кухни, споря о том, где ключи. Затем входная дверь закрывается, и мы остаемся одни.

      Декстер дотягивается до стойки и достает еще одну свечку, затем зажигает ее и ставит на стол, а я сажусь на стул напротив него.