— Надеюсь, твои друзья — и прежде всего твоя семья — примут меня, — нервно проговорила Лайцзе-лу.
Джонатан нежно поцеловал ее.
— Они будут любить тебя также сильно, как я.
Она хихикнула в ответ:
— Меня вполне устроит, если их любовь будет чуть меньше твоей.
На сто восемнадцатый день плавания большой клипер обогнул мыс Монтаук, вошел в залив Лонг-Айленд. Когда они проходили мимо Рыбацкого острова, который, как объяснил Джонатан жене, входил в штат Нью-Йорк, а не Коннектикут, он отдал команду произвести сигнальный выстрел из пушки. Немного спустя показался комплекс строений компании «Рейкхелл и Бойнтон», и Джонатан увидел своего отца, стоящего на берегу, поодаль от начавшей собираться толпы.
Джеримайя Рейкхелл снял шляпу и широко улыбнулся, когда увидел прелестную китаянку, стоявшую рядом с сыном.
— У него суровый и величественный вид, — сказала Лайцзе-лу, — но очень теплая улыбка.
Джеримайя доказал, что теплота его улыбки была искренней, когда Джонатан помог Лайцзе-лу и мисс Саре спуститься на берег. Прежде чем поздороваться с сыном, он расцеловал ее в обе щеки и сказал:
— Добро пожаловать в твой новый дом и в мою семью.
Лайцзе-лу улыбнулась в ответ и их родственные отношения были скреплены.
Джонатан крепко пожал отцу руку и собирался уже представить ему Сару Эплгейт, когда она сама вышла вперед.
— Твои волосы поседели и прибавилось морщин на лице, Джеримайя, — сказала она, — но клянусь Богом, я узнала бы тебя повсюду!
— Ба, а ты прибавила несколько фунтов, Сара, — ответил он, — но это даже к лучшему. Ты всегда была слишком тощей.
Джонатан уставился на них. Он был несколько удивлен неформальностью и откровенностью их отношений.
— Я знал, что когда-то вы были знакомы, но не думал, что так близко, — сказал он, широко улыбаясь.
— Не слышал, чтобы были такие законы, которые обязывали бы родителей рассказывать детям подробности о своем прошлом.
— Я выросла в Мистике, в нескольких милях выше по берегу, — сказала Сара усмехнувшись. — Мы вместе ходили на пикники и прогулки. Я больше общалась с покойным мистером Эплгейтом, видит Бог, когда он работал помощником капитана в прежней компании Рейкхеллов. Джессика тоже ходила на те вечеринки, ты должен помнить, Джеримайя. Это как раз перед тем, как она вышла замуж за Алана Бойнтона. Затем мистер Эплгейт получил диплом капитана и первым его кораблем стала шхуна Рейкхеллов. Это было прежде, чем у него появился собственный корабль.
— Когда сюда дошла весть, что он со своим кораблем пошел ко дну, Сара, — сказал Джеримайя, — все подумали, что ты была вместе с ним на борту. Я не знал, что ты жива, пока Джонатан не рассказал, что ты воспитывала Лайцзе-лу.
Джеримайя предложил руку Саре Эплгейт, и пожилая пара направилась к поджидавшему их экипажу, увлеченная разговором. Лайцзе-лу, удивленная не меньше Джонатана близкими отношениями между этими двумя людьми, вместе с мужем рассмеялась от удовольствия.
Когда они подъехали к импозантному, но величественному дому Рейкхеллов, Джонатан провел свою молодую жену в комнаты, которые им предстояло занимать, а Сара громко заявила, что выделенные ей комнаты слишком велики для нее.
— Никогда у меня не было собственной гостиной и гардеробной. Что я буду в них делать?
— Надеюсь, как-нибудь справишься, — ответил Джеримайя, у глаз которого собрались веселые морщинки.
Прибыли багажные коробки, и пока леди приводили себя в порядок, отец и сын прошли в библиотеку.
— Она необыкновенно красива, — это были первые слова, с которыми Джеримайя обратился к сыну, — тебе повезло, что ты нашел такую замечательную невесту.
— Я самый счастливый человек на земле, — ответил Джонатан, сияя улыбкой. Затем застенчиво добавил:
— Может быть, тебе тоже повезло, папа. Судя по всему у вас много общего с Сарой Эплгейт.
— Ну, теперь от этого ничего не осталось, Джонни, — с суровым выражением лица проговорил Джеримайя. Затем через мгновение расслабился и оба они рассмеялись.
— Я немедленно напишу письмо Чарльзу и Руфи, — продолжая улыбаться, сказал Джеримайя. — Они привезут сюда Джулиана сразу же, как только узнают о твоем возвращении, и Дэвид будет с ними, конечно. Джулиан — прекрасный ребенок. Он здоров, уже учится читать и писать. Я покажу тебе письма Руфи.
— Я очень удивился, что она вышла замуж за Чарльза, папа. Никогда не думал, что они — ну… совместимы.
— Я тоже и в мыслях не допускал, но они видимо неплохо приноровились друг к другу. Джессика и Алан очень гордятся Руфью, а Элизабет и Ву-лин, как я понял, стали просто неразлучными. Так что, возможно, Элизабет приедет вместе с ними.
Джонатан кивнул и затем негромко спросил:
— А как дядя Алан принял Дэвида?
— Какое-то время никак, но затем совершенно внезапно Алан переменился. Никто не знает почему, да это и неважно. По субботам он берет Дэвида с собой в контору, а как-то раз даже взял его в свой клуб обедать!
Джонатан рассмеялся.
— Если Дэвид хоть чем-то похож на Джулиана, он наверняка решил эту проблему самостоятельно.
Отец улыбнулся, затем сделался серьезнее.
— Я могу подождать с делами, но кое с чем тебе придется столкнуться рано или поздно.
И он подробно рассказал Джонатану об исчезновении Брэкфорда Уокера и всех причиненных им неприятностях.
Джонатан слушал молча, побледнев, несмотря на загар.
— У меня было предчувствие, — сказал он, — что Луиза догадывалась о моей любви к Лайцзе-лу. Теперь нет никаких сомнений, что она все знала.
Джеримайя крепко сжал плечо сына.
— Не терзай себя, сынок. Мы никогда не узнаем, была ли ее смерть случайной или умышленной. Этот секрет она унесла с собой в могилу, и тебе не следует ломать свою жизнь. У тебя прекрасная невеста, сын, дело, и все они нуждаются в твоем времени и внимании.
— Я всецело принадлежу им, папа, — твердо ответил Джонатан. — Луиза и я никогда не любили друг друга, тут моя совесть чиста.
— Лайцзе-лу знает про Луизу?
— Разумеется, у меня нет от нее никаких секретов.
— Хорошо, и если ты не против, прими мой совет, Джонни, дай ей время привыкнуть к новой земле, к новой жизни, к другой культуре, прежде чем ты расскажешь ей о двойном предательстве Брэкфорда.
— Я уже решил поступить именно так, — ответил Джонатан.
Отец и сын увлеченно обсуждали деловые проблемы, когда к ним присоединились Лайцзе-лу и Сара, вернувшиеся после осмотра дома.
— Мне очень понравилось, — сказала Лайцзе-лу. — Здесь все так похоже на дом моего отца.
— Мне кажется между ними мало общего, — заметил Джонатан.
— На мой взгляд тоже, — смущенно сказала Сара.
— О, вы сейчас поймете, что я имею в виду, — сказала Лайцзе-лу, обращаясь к новообретенному отцу, — как и мой отец, вы человек, обладающий большим состоянием и положением в обществе. У вас очень большой и очень удобный дом. Но тем не менее вы не выставляете напоказ свое богатство. Это очень личный дом, а не дворец.
— Дочь моя, — сияя улыбкой ответил ей Джеримайя, — более высокой похвалы я никогда не слышал!
Спустя некоторое время на ужин приехали Джудит с детьми, которые, увидев прекрасную китаянку, смутились. Однако Лайцзе-лу сумела быстро завоевать их расположение и доверие, расспрашивая о школе, об увлечениях, занятиях спортом. Она окончательно очаровала их, пообещав отправиться с ними на рыбалку, заявив, что рыбная ловля ее самый любимый вид спорта.
Джонатан никогда не слышал, чтобы она говорила о своем пристрастии к рыбалке, поэтому не мог понять, говорила ли она правду или же это было сказано для того, чтобы дети почувствовали себя раскованнее. Ему предстояло еще так много узнать о своей молодой жене.
Джудит мимолетно улыбнулась и подмигнула Джонатану, показывая, что одобряет его новую жену.
Прежде чем отправиться к столу, Джонатан подарил всем членам семьи подарки, которые по его просьбе купил Кай, так как сам он не имел возможности свободно передвигаться по Кантону. Он подарил красивый нефритовый браслет Джудит, статуэтки воина для юного Брэда и танцовщицы для Джуди. Отцу, для его коллекции оружия, он привез изогнутый меч, эфес которого украшали драгоценные камни. Лайцзе-лу также приготовила сюрприз.
