Вы не хотите понять одной простой вещи, что в нашей ситуации реабилитация российских немцев – явление вторичное и брошено оно народу в виде обглоданной кости дворовой собачёнке, чтобы не скулила.
Признание же Россией факта геноцида, совершенного в отношение немцев в СССР, за которое действительно следует всеми силами бороться, будет само собой означать и нашу полную реабилитацию.
Вы же упорно (и тупо) на протяжение последних 15-ти лет пытаетесь направить усилия российских немцев на борьбу за нашу реабилитацию как жертв политических репрессий 1935-1945 годов. Мало того, реабилитация для вас означает возрождение никому уже давно не нужной немецкой республики на Волге. Тем более противно выглядели и выглядят ваши старания, направленные на борьбу за создание на просторах рухнувших в СССР сарафанных республик, называемых вами «культурными автономиями». И это на фоне невиданного массового обнищания населения и особенно в деревнях, где проживает наибольшее число остающихся там сегодня немцев!
Неужели никому из вас невдомек, что духовная культура зиждется на материальной основе, – она есть ее суть! А там, где речь идет о физическом выживании людей, когда в нетопленных избах просят еды голодные дети, когда одинокие старики и старушки стылыми ночами умирают в своих домах от холода и недоедания – кощунственно, позорно, стыдно напяливать на себя немецкий сарафан и устраивать в каком бы то ни было «культурном немецком центре» пляски под аккордеон за счет денег, выцыганенных из немецкого бюджета под обещание создать для остающихся в СНГ немцев немедленный автономный рай и лишить их тем самым желания ехать на родину предков!
Еще не умерли наши старики – свидетели прошлого, и благодаря тому, что они еще, слава Богу, дышат и живут, продавшие их за тридцать сребренников вожди от истории, философии, литературы, политики не имеют никакой возможности сочинить свои догматические историко-философско-литературно-политические труды, не рискуя быть разоблаченными в глазах общественности. Потому и не появилось пока, лживым языком написанных теорий, учений и систематизированных взглядов на нашу историю. Сегодня наши «сюзерены-покровители» лишь с опаской и с оглядкой вынуждены делать попытки их создания.
Но В.Мюллер, не дожидаясь реализации их планов, со всей страстью уже сегодня стремится ревниво охранять будущие догматы фальшивой веры. Он, как и Гроут, «упреждает время», не взирая на то, что труды фарисеев еще не получили официального научного статуса и не вменены народу к повседневному руководству и исполнению как закона, он страстно борется с «ревизионистами».
Достаточно известна история половецкого хана Атарака, который увел свою орду из родных донских степей в Грузию. Там он прижился и возвращаться назад не желал, несмотря на страстные уговоры соплеменников, которые направили к нему из степи посольство. Тогда один из послов дал ему понюхать пучок сухого ковыля. Хан тут же поднял свою орду и возвратился в родную степь.
Эту историю я привел к тому, чтобы еще раз подчеркнуть о могучей связи человека со своей родиной. Ландшафт, окружающая среда, климат – это все является теми факторами, на фоне которых формируется этнос, его характер, образ мышления, вид хозяйственной деятельности, специфический только для данной конкретной территории на карте земли. Германские племена сформировались в этносы в специфических, характерных только для ландшафта Европы условиях. И само понятие «германцы» ассоциируется у людей с конкретным образом этих народов, их культурой, поведенческими нормами и т.п. Переселившись в Россию и пустив новые корни в Поволжских и Причерноморских степях уже не местный ландшафт формировал их ментальность (они не стали, например, кочевниками, как этого требовала степь), а наоборот, они подчинили его своей культуре, внедряя на огромных территориях, не знавших плуга, земледелие на основе многовекового опыта, полученного германцами в Европе.
Этнографы давно единодушны во мнении, что различие этносов заключается не в различии языков, рас и религий, уровнем образованности, а лишь стереотипом поведения, который напрямую связан с ландшафтом, в котором формируется этнос. В зависимости от окружающего ландшафта и климата формируется стереотип поведения, который в свою очередь является высшей формой адаптации человека в окружающей среде. Разнообразие этносов – производное разнообразия на земле ландшафтов. Происхождение этноса и его дальнейшее существование напрямую связаны с определенной территорией, с ее географическими и климатическими особенностями. Таким образом, корни этноса таятся в особенностях ландшафта. Однако, сменив ландшафт, этнос не может не оставить свои первородные корни. Ландшафт с собой не унесешь, а значит при смене территории нужно прощаться и с корнями. В любом случае в историческом плане этнические корни российских немцев остались в Германии, и с этим вряд ли можно спорить.
Но В.Мюллер спорит и, критикуя мой взгляд на этническую проблему российсих немцев, задает читателям риторический вопрос: «Итак, российские немцы – это этнос, корни которого находятся не с ним!?». Очевидно, он полагает, что перед переселением в Россию предусмотрительные немцы положили свои корни в заплечные тощие котомки.
Нет, исторические корни представители германских этносов, переселившихся в Россию, остались там, где осталась и их бывшая среда обитания, то есть в Германии. И это не только я утвержадаю, это утверждают этнографы. Другое дело, что немец, по определению А.И.Солженицина, «что верба, куда не воткни, везде расцветет!». И это говорит о многом, об очень многом, характеризующем немцев в добром качестве.
В умении быстро приспосабливаться к новым природным условиям, заключается в их исключительной способности к адаптации. Оказавшись в новых географических условиях, представители германских этносов: швабы, баварцы, саксонцы, меннониты, пруссы, шведы, и другие, неся чудовищные потери, все же сумели адаптироваться в кардинально меняющихся от Бессарабии до Волги, от Петербурга до Северной Таврии и Крыма ландшафтах. Да, там они пустили свои, новые, корни. Как уже отмечалось выше, крестьяне Европы, переселившиеся в Россиию, были представителями нескольких германских субэтносов. В результате активной хозяйственной деятельности эти субэтносы в условиях различных ландшафтов России и в дальнейшем развивались отлично и независимо друг от друга и поэтому говорить о возникновение в условиях России некоего нового единого этноса, как-то «российских немцев» (идея Мюллера-Гроута) нет никаких оснований. Никогда немецкие субэтносы не были в России единым этносом ни по культуре, ни по образу хозяйственной деятельности, ни по ментальности.
Ментальность саратовских немцев и тогда и сегодня кардинально отличалась и отличается от ментальности меннонитов Хортицы, а у меннонитов, в свою очередь, она отличалась и отличается сегодня от мантальности швабов Северной Таврии и т.д. Единственным фактором, обобщающим эти множественные субэтносы в России являлась их древняя общность происхождения от суперэтноса – германцев. Этот постулат применим для нас и в сегодняшних условиях по возвращению на родину предков.
Таким образом, совершенно надуманной является попытка в условиях Германии выделить нашу немецкую диаспору, наподобие силезских или судестких немцев, в какую-то единую этническую группу под общим названием «российские немцы». Дело в том, что судетские немцы, как и силезские, имеют каждая свои общие субэтнические корни. Под собирательным названием «российские немцы» кроется лишь место нашего географического 200-летнего пребывания на карте Евразии – в России. Мы же, как были так и остались представителями нескольких субэтносов, которые если не кардинально, то очень значительно отличаются между собой. Поэтому любые параллели, которые пытются провести мои оппоненты между российскими немцами, как народом, представляющим собой единую этническую диаспору, например, с баварцами или швабами, не имеют под собой никаких оснований.
