Он свернул шесть билетов по пять фунтов и сунул их себе в карман, а остальные протянул Клер. Та положила их в сумочку с совершенно безразличным видом.

– Ну, милая, ты ведешь себя некрасиво, – сказал Брэди, беря ее за подбородок.

Клер резко отступила.

– Не трогай меня!

– Ангел мой, где же твои хорошие манеры? Когда занимаешься такой работой, нужно их всегда сохранять, – произнес он с насмешкой. – Как зовут твоего парнишку?

– Не знаю, он не говорил.

– Неважно. Он работает у Муни на Леннокс-стрит, я все слышал.

Она вскочила.

– Что ты хочешь делать? – воскликнула она, хватая Брэди за руку.

– Посмотрим, – усмехнулся он. – Раскошелить его на три сотни фунтов будет совсем нетрудно. Надеюсь, ты не упустишь подобной возможности?

– Не будь идиотом. Я никогда его больше не увижу. К тому же деньги он хранит в банке.

– Ну и что? Он потратит их с тобой, если ты предоставишь ему такую возможность. Не бойся, он позвонит. Забавно, но все эти бравые ребята одинаковы.

Клер сжала кулаки. Казалось, еще мгновение – и она ударит Брэди, но она просто отвернулась от него и лишь слегка пожала плечами. Брэди повернул ее к себе.

– Спокойно, милая, я хочу провести часок с тобой. Избавь меня, пожалуйста, от сцен. И не забывай, что без меня ты ничто.

Она пыталась высвободиться, но он крепко держал ее.

– Пошли.

– Нет, я не хочу. Оставь меня, скотина!

– Пошли.

Они посмотрели друг другу в глаза, затем он отпустил ее плечи и, взяв ее мокрое лицо в ладони, притянул к себе.

– Ты миленькая малышка, – сказал он, приближая свое лицо к ней.

Дрожа, она закрыла глаза и подставила ему губы.

– Ты только представь, что это он тебя целует, – прошептал Брэди. – Ночью все кошки серы. Кроме того, ты потренируешься, – и он повел ее в спальню.

Сильный запах рыбного бульона встретил Гарри, когда он открыл дверь своего дома и вошел в темный коридор. Где-то внизу миссис Вестерхэм, владелица дома, грустно тянула нескончаемую мелодию. Это мог быть и гимн, и романс. Гарри на мгновение замер, прислушиваясь, и решил, что это все же гимн.

Миссис Вестерхэм начинала петь с самого утра. «Когда живешь одна, – доверчиво призналась она как-то Гарри, – нужно либо говорить сама с собой, либо петь. Говорить я не хочу, поэтому пою».

Гарри жалел ее. Сам он никогда не скучал. Он часто оставался один, но не тяготился этим. Вокруг происходило столько интересного…

«В том-то и секрет, – думал он. – Нужно уметь интересоваться людьми, которые живут вокруг, ходят по улицам, заглядывают в бары».

Это же свихнуться можно – петь гимны с утра и до позднего вечера. Он хотел было пойти поговорить с миссис Вестерхэм, но его отвлек стук пишущей машинки. Значит, Рон дома. И отлично. Сегодня вечером Гарри требовалась мужская компания. Только мужчина может понять его.

В большой комнате, где жили они с Роном, дым стоял столбом. Как всегда, Рон забыл открыть окно. Закатав рукава рубашки, он сидел на складном стуле и, неистово затягиваясь трубкой, колотил по клавишам. Куча листов, валявшихся рядом на полу, свидетельствовала, что работает Рон уже довольно долго.

Рон приветственно махнул рукой.

– Секундочку, я сейчас закончу, – и он затарахтел на машинке со скоростью, восхищавшей Гарри.

Гарри открыл окно, повесил на гвоздь фотоаппарат, пододвинул стул к газовой плите и уселся. Пожалуй, впервые он обратил внимание, насколько же убогий вид имеет их комната, все достоинства которой сводились к одному – ее величине. Но по сравнению с апартаментами Клер она напоминала жалкую конуру.

Рон вдруг прекратил печатать и поднялся.

– Конец! Ух! – сказал он, потягиваясь. – Я работал, как четыре негра. Надоело. Проверю это завтра утром.

Рону Фишеру было лет тридцать пять. У него было длинное лицо, черные глаза и желание казаться саркастичным. Гарри познакомился с ним в центре мобилизации. После войны они встретились, и Рон, стремясь сэкономить на квартплате, предложил Гарри поселиться вместе с ним в большой комнате, которую он снимал. Так они и прожили четыре года.

– Ты поужинал? – спросил Рон, собирая бумаги.

Гарри вытянул ноги и удобно устроился в кресле.

– Конечно, – ответил он. – А ты?

– У тебя странный вид, – сообщил Рон, бросив быстрый взгляд на друга. – С тобой что-то произошло. Встретил девушку своей мечты?

Гарри покраснел.

– О чем ты говоришь?

– Не ломайся, старина, рассказывай. Кто она?

– Ну, – пробормотал Гарри, несколько даже разочарованный, как быстро Рон разгадал его секрет.

Рон собрал бумаги и перетащил стол на другую сторону комнаты. Потом открыл шкаф и осмотрел его содержимое с недовольным выражением лица.

– Не густо, – пробормотал он с сожалением. – А идти никуда не хочется. Придется удовлетвориться тем, что есть.

Он достал хлеб, сыр, масло и банку пива, притащил это все на столик, стоявший напротив Гарри, и уселся в свободное кресло.

– Ты действительно поужинал? – еще раз спросил он, отрезая кусок хлеба.

– Да, спасибо. Я очень даже хорошо поужинал. – Гарри замолчал, глядя в потолок и ожидая, что Рон, по крайней мере, хоть что-нибудь спросит о девушке. Но тот молчал.

– Курица, французский камамбер и виски.

– Неплохое меню, – наконец произнес Рон, пережевывая пищу. – А теперь посмотри на меня. Я ем устрицы, и с минуты на минуту мне должны принести форель, которую я заказал.

– Но я не шучу! – воскликнул Гарри, ударяя кулаком по ручке кресла. – Я действительно был у нее, и она угостила меня курицей.

– Кто – она?

– Девушка, которую я встретил. Ее зовут Клер Доллан. У нее квартира возле Лонг-акра.

– Ну, ну. Должно быть, приятно жить в центре города. А где ты ее встретил?

– Это, конечно, несерьезно, но девушка действительно очень хороша.

– Ради Бога, опусти подробности, – протестующе сказал Рон. – Я же тебя спрашиваю, где ты встретил ее? Только это меня и интересует.

Гарри рассмеялся и рассказал Рону историю в баре, опустив, впрочем, эпизод с бумажником. Рон был очень милый парень, но весьма бесцеремонный. Он наверняка бы заявил, что девушка воровка. Гарри рассказал, как они пропустили несколько стаканчиков, а потом, когда Уингейт ушел, Клер пригласила его к себе. Миновав опасный рубеж, Гарри уже очень подробно, не опуская никаких деталей, принялся описывать квартиру и работу Клер. Пересказав все, что услышал от нее, Гарри около половины второго наконец закончил.

Рон уже давно поужинал и теперь курил трубку, вытянув ноги, с задумчивым видом. Он ни разу не прервал монолога Гарри, а тот, увлекшись, словно ничего и не замечал вокруг.

– Словом, я ей позвоню, – подытожил Гарри, – и на будущей неделе куда-нибудь с ней схожу. На этой неделе она занята. Хотя, конечно, можно попытаться.

Наступила тишина.

– Я не хочу быть циником, – сказал вдруг Рон, – но давай прикинем, что, собственно, ты будешь делать с этой девушкой. Такой неопытный парень, как ты, может влипнуть в два счета. Будь с ней осторожен.

– С кем?

– С ней, – сказал Рон, потягиваясь и зевая. – Ладно, я иду спать. А ты?

– Я тоже. Но что касается Клер, тут ты ошибаешься. Если бы ты ее увидел…

Рон расстегнул рубашку.

– Думаешь, на внешность девушки мне наплевать? Отнюдь! Но тут другое… Девушка живет одна, приглашает незнакомого мужчину к себе ужинать…

– Ты совсем тронулся, – с жаром произнес Гарри. – Она привела меня к себе потому… потому что… потому что ей было тоскливо, – заявил он, пытаясь выиграть время.

Рон не спеша снимал ботинки. Стараясь не смотреть в глаза Гарри, он сказал:

– Ты хороший парень, Гарри, чистый и простой. Мне не хотелось бы, чтобы ты попал в скверную историю. Слишком красивая девушка – это всегда кончается неприятностями. Поверь мне. Я прекрасно помню тот день, когда женился на Шейле. Шикарная девушка, но жизнь для нее заключалась в том, чтобы сидеть по ресторанам, танцевать, ходить в кино, а работать как можно меньше. Я думал, все со временем устроится, но этого не случилось. Она хотела только развлекаться, ничего не давая взамен. Будь осторожен, старик. Не нарвись на вторую Шейлу. Я, конечно, могу и ошибаться, и все-таки будь осторожен.