А далеко от Трейта, в Летерасе, в подвале старого королевского дворца, за происходящим наблюдал сэда Куру Кан. Перед ним лежала точно такая же плитка из блестящего обсидиана. Колдун видел громадную черную тень, заполонившую собой весь залив. Тень медленно отступала. Маг отер со лба пот и продолжал вглядываться в три корабля, бесславно окончившие свое плавание.

Чайки и быстро надвигавшаяся темнота мешали чародею смотреть. Но Куру Кан отчетливо видел скрюченные трупы на палубах и горстку призраков, нехотя покидавших изуродованные суда. И этого ему было вполне достаточно.

Из пяти крыльев Дворца Вечности успели построить только три. В каждом из них были широкие коридоры с высокими сводчатыми потолками, отделанными листовым золотом. Между изящными контрфорсами, которые тянулись по всей длине крыльев, укрепляя их внешние стены, располагались просторные комнаты для придворных и менее просторные – для многочисленной дворцовой прислуги. Ближе к центру (как известно, согласно замыслу архитектора, все лучи сходились воедино, придавая дворцу сходство с цветком о пяти лепестках) их сменяли караулки, арсенальные помещения и особые люки, ведущие в подземелье. Там находилась разветвленная сеть переходов, позволяющая быстро добраться в нужную часть громадного дворца.

Но сейчас эти переходы были заполнены мутной глинистой водой, по поверхности которой плавали юркие крысы. Особой надобности в таком передвижении у крыс не было. Вероятно, купание в мутной воде доставляло им удовольствие, которое люди понять не в силах. Брис Беддикт застыл на узкой площадке, в трех шагах от залитого водой перехода, и смотрел на задранные вверх крысиные морды. Рядом с ним стоял дворцовый механик Грюм, одежда которого была густо покрыта подсыхающей глинистой коркой.

– От насосов почти никакого проку, – тяжело вздыхая, сетовал механик. – Уж и большие рукава к ним прилаживали, и маленькие – все одно. Только начнем откачивать – на тебе! В рукав попадает крыса, а то и десяток. Забьют плотнее любой затычки. Все усилия насмарку. А вода продолжает сочиться. Были тут люди из колодезного отделения. Смотрели, измеряли. Утверждают, что якобы водоносные пласты находятся ниже и что если вычерпать всю воду то, больше она не появится.

– Уверен, сэда согласится дать вам в помощь одного из придворных магов, – сказал Брис.

– Хорошо бы, финадд. Нам всего-то и надо, чтобы вода не прибывала. Тогда эту мы вычерпаем, а крысоловы спустятся вниз и переловят этих тварей. Минувшей ночью мы потеряли Ормли – лучшего дворцового крысолова. Скорее всего, утонул: этот дурень плавать совсем не умел. Видать, Скитальцу в тот момент было не до него… В общем, боюсь, что от нашего Ормли уже только косточки остались. Сами знаете: крысы своих врагов распознают сразу же.

– Эти переходы помогут охранять короля надежнее, чем в старом дворце.

– Не знаю, финадд, кому из ваших караульных захочется лезть в воду и плавать тут с крысами.

– Я говорю не о нынешнем состоянии переходов, – едва сдерживая раздражение, пояснил Брис. – При любом препятствии наверху стража быстро доберется до нужного места.

– Не сердитесь, финадд. Я всего лишь пошутил. Можно и сейчас найти среди ваших ребят хороших пловцов… Похлопочите, чтобы нам в помощь выделили мага. Пусть разберется и остановит воду. Остальное мы и сами сделаем.

– Надеюсь, причина не в том, что и здесь тоже почва проседает?

– Как под недостроенными крыльями? Нет, мы бы сразу заметили. Между прочим, ходят слухи, что наши соседи желают взглянуть на недостроенные крылья и кое-чего присоветовать.

– Какие еще соседи? – не понял Брис.

– Да тут некое строительное заведение объявилось. Какой-то дурень скупил прилегающие земли со всеми постройками. Уверяет, что якобы знает способ, как заставить строения стоять прочно.

– Погодите. Что-то я об этом слышал.

– Одно ясно: гильдиям подобное не по нраву. А выскочки эти знаете что творят? Стали нанимать к себе на работу разных молодцов, которые значатся в Отказном списке. Платят им, ясное дело, меньше, но те рады и таким деньгам. В других-то местах их и вовсе не берут. Гильдии как ни бесятся, а контору эту им не прихлопнуть. Придраться вроде бы не к чему: повышенным жалованьем никого к себе не сманивают, законы не нарушают. – Механик принялся очищать запястья от глины. – Если королевские зодчие решат, что способ Багга не досужая выдумка, – заключил он, – то придется гильдиям еще и расшаркиваться перед новичками.

Брис оторвался от созерцания крысиных заплывов и поглядел на собеседника:

– Вы сказали – способ Багга?

– Как же я мечтаю о лохани горячей воды! – всплеснул чумазыми руками механик. – Вы только взгляните, во что превратились мои ногти!.. Ну да, способ Багга. Видать, в честь того малого, который его придумал. Похоже, он у них там за главного: во всяком случае, контора эта так и называется – «Строительное заведение Багга».

Внезапно с нижней ступеньки послышалось удивленное восклицание одного из подручных механика. Потом этот человек вдруг завопил во все горло, указывая рукой в темноту затопленного прохода.

Плывущих крыс было столько, что они занимали всю ширину прохода. Казалось, по воде движется какой-то причудливый живой плот, который вскоре попал в круг света от фонарей, что горели на площадке. Помощник снова закричал, тыча пальцем в самую середину. Механик вполголоса выругался. Посередине крысиного «плота» двигалась человеческая голова! Седые волосы с золотистым отливом, бледное, морщинистое лицо с высоким лбом и острыми, близко посаженными глазами.

Часть крыс, не дожидаясь, когда их прибьет к нижней ступеньке, поплыла в разные стороны.

– Да это же Ормли! – воскликнул помощник механика. – Ты жив, приятель?

Глаза седого мужчины блеснули. Из воды показались его плечи, отчего новый отряд крыс поспешил скрыться.

– А разве не видно? – ворчливо отозвался пловец.

Он остановился перед ступенькой, шумно выплюнул комок густой слизи и спросил:

– Нравится мой улов?

Ормли приподнял руки, с которых, будто рыбешки на рынке, свешивались дохлые крысы, и пояснил:

– У них хвосты, у меня – веревки. Привязал одно к другому, вот и вся хитрость. Ну и тяжелые они, паршивки, когда мокрые!

– А я уж решил, что ты утонул, – пробормотал механик.

Брису показалось, будто он не слишком рад видеть крысолова целым и невредимым.

– Ха! Он, видите ли, решил! – усмехнулся Ормли. – Пошевели мозгами, Грюм. С какой стати мне вдруг помирать, с моим-то опытом? Или думаешь, будто я этих тварей боюсь? Да провалиться мне в яму Обителей, я же не просто умелый старый крысолов! Я – Ормли, которого знают все крысы Летераса. А это кто с тобой?

– Финадд Брис Беддикт, – представился королевский защитник. – Меня восхищают ваши трофеи, крысолов.

У Ормли заблестели глаза.

– А я что говорю? Пусть уж лучше болтаются на веревочках, чем плавают. Но какие тяжелые! Мокрая дохлая крыса – она завсегда самая тяжелая.

– Полагаю, вам лучше вылезти из воды, – сказал ему Брис и повернулся к механику. – Господин Грюм, Ормли вполне заслужил плотный обед и пару кувшинов вина за казенный счет. И дайте ему отдохнуть до завтрашнего дня.

– Будет исполнено, финадд.

– А я переговорю с сэдой, чтобы направил к вам мага.

Поднимаясь наверх, Брис думал, что вряд ли Дворец Вечности сумеют достроить к началу Восьмой эпохи. В народе грядущие торжества почти не вызывали ликования. В летописях сохранилось немало пророчеств о славной империи, которая однажды возродится снова. До времени, когда должны исполниться эти прогнозы, оставалось менее года. Однако реальность была далека от признаков возрождения: и в обыденной жизни, и в том, что касалось отношений королевства с его соседями. От так называемой Великой встречи – приближавшихся переговоров с племенами тисте эдур – не ждали ничего хорошего. Все понимали, чем это может обернуться. Летерийцы привыкли рисковать, без риска успеха не добьешься. На мирный исход переговоров никто особо не рассчитывал. Война тоже радовала далеко не всех, но при этом удовлетворяла многих. Проигравшие – не в счет.