В этот день было окончательно решено вернуться на родину. Решили без промедления добираться до Мельбурна. На следующее утро Джон Манглс отправился узнать, какие корабли отплывают туда. Молодой капитан полагал, что между Иденом и столицей провинции Виктория постоянное сообщение.

Однако его ожидания не оправдались: суда ходили редко. Три или четыре судна, стоявшие на якоре в порту, составляли весь местный торговый флот. И ни одно из них не шло ни в Мельбурн, ни в Сидней, ни в Пойнт-де-Галл. А только из этих трех портов и можно было отплыть в Англию. Пароходы морской компании связывали их с метрополией.

Что тут было делать? Ждать подходящего судна? Но можно было задержаться надолго, ибо Туфоллд-Бей не так часто посещают суда. Сколько их проходит в открытом море, не заходя в бухту!

Все обсудив и обдумав, Гленарван уже решил было ехать в Сидней сухим путем, как вдруг Паганель сделал неожиданное предложение.

Географ также побывал в Туфоллд-Бей и узнал, что там не было судов, идущих на Мельбурн и Сидней. Но один бриг, стоявший на рейде, готовился к отплытию в Окленд, столицу Те-Ика-а-Мауи, Северного острова Новой Зеландии. Паганель предлагал зафрахтовать этот бриг и плыть на нем в Окленд, откуда легко будет вернуться в Европу, так как порт этот связан с ней регулярными рейсами.

Это предложение заслуживало внимания. К тому же Паганель, вопреки своему обыкновению, не стал приводить бесчисленные доводы в его пользу. Он только изложил суть дела и прибавил, что переход займет не более пяти-шести дней. Действительно, от Австралии до Новой Зеландии не больше тысячи миль.

По какому-то странному совпадению, Окленд находился на той самой тридцать седьмой параллели, которой от самой Араукании так упорно придерживались путешественники. Конечно, географ, не рискуя быть обвиненным в эгоизме, мог бы прибегнуть к этому выгодному для него доводу. Ведь попутно это давало ему возможность посетить берега Новой Зеландии. Однако Паганель не воспользовался таким полезным аргументом. После двух неудач он не отважился предложить еще новое, третье толкование документа. Да это было и невозможно. Ведь в документе определенно сказано, что капитан' Грант нашел убежище на континенте, а не на острове. Новая Зеландия — только остров. Это было бесспорно. Во всяком случае, по этой ли причине или по иной, но, предлагая отправиться в Окленд, Паганель не упоминал ни словом, ни делом о новых поисках. Он только заметил, что между этим городом и Великобританией имеется регулярное сообщение, чем легко можно будет воспользоваться.

Джон Манглс поддержал предложение Паганеля. Он советовал принять его, потому что неизвестно, сколько пришлось бы ждать в Туфоллд-Бей подходящего судна. Он счел нужным побывать на бриге, о котором говорил географ. И вот Гленарван, майор, Паганель, Роберт и молодой капитан сели в лодку и в несколько взмахов весел подплыли к судну, стоявшему на якоре в двух кабельтовых от берега.

Это был бриг вместимостью в двести пятьдесят тонн, носивший название «Маккуори». Он совершал рейсы между различными портами Австралии и Новой Зеландии. Капитан, или, вернее сказать, хозяин брига, принял посетителей довольно грубо. Они тотчас же увидели, что имеют дело с человеком невоспитанным, мало чем отличающимся от своих пяти матросов. У него была толстая красная физиономия, грубые руки, приплюснутый нос, вытекший глаз, рот в табаке; все это да еще и зверский вид в придачу делало Уилла Холли малоприятным человеком. Но выбора не было, и вообще для перехода в несколько дней можно быть и не особенно требовательным.

— Эй, вы там! Что вам нужно? — крикнул Уилл Холли незнакомцам, всходившим на палубу его брига.

— Вы капитан? — спросил Джон Манглс. — Я, — ответил Холли. — Что дальше?

— Скажите, «Маккуори» идет с грузом в Окленд?

— Да! Что дальше?

— Что он везет?

— Все, что продается и покупается. Что дальше?

— Когда он отчаливает?

— Завтра в полдень, с отливом. Что дальше?

— Взяли бы вы пассажиров?

— Смотря каких, и притом если они согласятся есть из общего судового котла.

— У них будет своя провизия.

— Дальше!

— Дальше?

— Да. Сколько их?

— Девять, из них две дамы.

— У меня нет кают.

— Они удовольствуются предоставленной им рубкой.

— Что дальше?

— Вы согласны? — спросил Джон Манглс, которого нисколько не смущали повадки капитана.

— Подумать надо, — пробурчал хозяин «Маккуори». Уилл Холли прошелся раза два по палубе, стуча своими грубыми, подбитыми гвоздями сапожищами, а затем, круто остановившись перед Джоном Манглсом, бросил:

— Сколько даете?

— Сколько хотите? — спросил Джон.

— Пятьдесят фунтов. Гленарван кивнул в знак согласия.

— Ладно, — ответил Джон Манглс, — идет: пятьдесят фунтов.

— Только за проезд!

— Только.

— Харчи свои!

— Свои.

— Уговорились. Дальше! — буркнул Холли.

— Что еще?

— Задаток.

— Вот вам половина — двадцать пять фунтов, — сказал Джон Манглс, отсчитывая хозяину брига деньги…

Холли засунул их в карман, не найдя нужным поблагодарить.

— Быть завтра на судне! До полудня. Будете, нет ли — снимаюсь с якоря.

— Будем.

Закончив переговоры, Гленарван, майор, Роберт, Паганель и Джон Манглс покинули судно, причем Уилл Холли не соблаговолил даже пальцем прикоснуться к своей клеенчатой шляпе, покрывавшей его рыжие всклокоченные волосы.

— Какой грубиян! — вырвалось у Джона Манглса.

— А мне он по вкусу, — возразил Паганель. — Настоящий морской волк!

— Скорее — медведь, — отозвался майор.

— И я думаю, что этот медведь торговал в свое время рабами, — прибавил Джон Манглс.

— Не все ли равно? — отозвался Гленарван. — Важно лишь то, что он капитан «Маккуори», а «Маккуори» идет в Новую Зеландию. От Туфоллд-Бей до Окленда мы будем видеть его мельком, а после Окленда и совсем больше не увидим.

Леди Элен и Мери Грант были рады узнать, что отъезд назначен на завтра. Гленарван предупредил их, что на «Маккуори» у них не будет таких удобств, как на «Дункане». Но после всех испытаний такой пустяк не мог смутить женщин. Олбинету было поручено позаботиться о провизии. Бедняга оплакивал свою несчастную жену, которая осталась на яхте и, значит, сделалась жертвой свирепых каторжников вместе со всем экипажем. Однако Олбинет выполнил обязанности стюарда с обычным усердием, и «харчи», припасенные им, состояли из отборных продуктов, каких на бриге не водилось. В несколько часов закупки были окончены.

В это время майор получил деньги по чекам Гленарвана на Мельбурнский объединенный банк. Он не желал остаться без денег. Без оружия и патронов тоже. Поэтому он обновил свой арсенал. Что же касается Паганеля, то ему удалось добыть прекрасную карту Новой Зеландии, составленную Джонсоном.

Мюльреди совсем поправился. Рана, которая угрожала его жизни, теперь почти не чувствовалась. Морской переход должен был окончательно восстановить его силы. Он рассчитывал полечиться ветрами Тихого океана. Вильсону было поручено подготовить на «Маккуори» помещения для пассажиров. После его щетки и метлы рубка брига стала неузнаваемой. Уилл Холли пожимал плечами, но предоставлял ему действовать по его усмотрению. Гленарван с его спутниками и спутницами не интересовал капитана. Он даже не знал имен своих пассажиров и не спрашивал их. Эта прибавка к грузу дала ему лишних пятьдесят фунтов стерлингов — вот и все. В его глазах более заслуживали внимания двести тонн дубленой кожи, до отказа переполнившей его трюм. На первом месте кожа, люди — на втором. Он был, прежде всего, торговцем. Но все же его считали довольно опытным моряком, хорошо знающим здешние моря, столь опасные из-за коралловых рифов.

Гленарван задумал использовать последние часы дня накануне отплытия для того, чтобы еще раз побывать на побережье под тридцать седьмой параллелью. У него были на это две причины. Ему хотелось еще раз осмотреть место, где могло быть крушение «Британии». Ведь Айртон действительно был боцманом на ней, и она действительно могла разбиться у этой части побережья Австралии — не западного, а восточного. Было бы легкомысленно, навсегда покидая страну, не обследовать это место. Затем, если даже «Британии» там никогда не было, то уж «Дункан» попал в руки каторжников именно у этого берега. Быть может, завязался бой. Разве нельзя было надеяться найти там следы борьбы, последнего сопротивления? Если команда погибла в море, разве не могли волны выбросить на берег трупы?