Спорить тут было не о чем, а потому я решил сменить тему:

- Как ты?

Очередной вздох.

- Нормально.

- Джаред, если нужна какая-то медицинская…

- Ничего не нужно, Дженс. Регулярные перевязки и осмотры – собственно, вот и все.

- Собираешься возложить эту почетную обязанность на Алекс?

Блядь, ну почему бы мне просто не откусить себе язык, а?..

- Дженсен...

- Прости. Забудь.

Он так ничего и не узнал про мою скотскую затею с камерами – а значит, у него не было вообще никаких оснований признаваться в измене. Я бы на его месте точно отрицал бы все до последнего. А он предпочел сказать правду. Не знаю, зачем – но мне хочется видеть в этом добрый знак.

- Ты звонил мне в понедельник, верно? - подал голос Джаред, когда повисшая пауза вплотную приблизилась к грани откровенно неловкого молчания.

- Да.

Тихий смешок.

- А я специально отключил телефон, чтобы устоять перед искушением нарушить данное Маннсу слово не дергать тебя до утра. Возможно, сейчас уже глупо спрашивать об этом… но зачем ты звонил?

Пожалуй, я тоже имею право ответить честно.

- Чтобы уговорить тебя вернуться ко мне.

Судорожный вздох – а ведь видит бог, я не хотел делать ему больно. Ну почему даже сейчас все так глупо и неловко, словно мы пытаемся нащупать друг друга в кромешной темноте – и раз за разом проходимся по всем чужим болевым точкам?..

- А сейчас… ты все еще хочешь этого?

Я был бы и рад ему солгать – но мы и так слишком часто лгали друг другу.

- Я не знаю, Джаред.

Потому что я действительно этого не знал. И дело было не в нем – Джаред как раз прошел четко по той грани, которая в моем понимании отделяет понятное от непростительного, ни разу так и не перешагнув роковой рубеж. Дело во мне. Пусть сейчас все его объяснения кажутся мне не просто правдивыми – практически исчерпывающими, я слишком хорошо знаю самого себя. Я вряд ли когда-нибудь смогу забыть о том, что слышал и другую версию событий – версию Кейна. И что, к сожалению, я так никогда и не узнаю, кто из них сказал мне правду. Распечатки банковских переводов – это, разумеется, здорово… но Кейн никогда и не утверждал, будто именно он заплатил Джареду триста тысяч. А про десять я впервые услышал от самого Падалеки. Что же касается остального – у меня есть факты… и две взаимоисключающие трактовки. Я не думаю, будто Джаред был замешан в чем-нибудь более серьезном – Кейн не преминул бы поставить меня в известность, уверен, – но, черт, я ведь действительно так никогда не узнаю, как все было на самом деле. Что в словах одного, что в словах другого слишком много недоговоренностей и противоречий. Да и вообще, если бы я не был уверен, что ночь с понедельника на вторник Джаред провел в больнице… ну, полагаю, ход моей мысли понятен?.. Не прошло и двух суток после нашего самого откровенного разговора за все время общения – а у меня уже появляются новые вопросы и сомнения. И это очень хреновое начало. Я не хочу, чтобы наша дальнейшая жизнь превратилась в один бесконечный полицейский допрос – но именно так все и будет. Возможно, не сразу… но вероятность слишком велика. А такого Джаред точно не заслуживает. С него довольно и пули в грудь.

- Что заставляет тебя в этом сомневаться? – его голос был одновременно усталым – и неожиданно твердым.

- То, что я слишком привык сомневаться в тебе, - честно ответил я.

Горький смешок.

- Ты по-прежнему больше веришь Кейну, нежели мне?

- Нет. Теперь я не верю ни одному из вас. - Я сказал это – и мне неожиданно стало как-то легче.

Джаред вновь усмехнулся.

- Знаешь, Дженс… а ведь это уже прогресс.

Мы сидели и молчали. Мне сложно было даже предположить, о чем думал Джаред – лично я думал о том, что я вряд ли встречу в своей жизни человека, с которым мне будет так уютно и комфортно просто молчать.

- Дженсен, помнишь, тогда, в паркинге, когда я сказал, что с трудом добился от тебя обещания сразу ехать домой, ты спросил меня, что же я пообещал тебе взамен, поскольку просто так ты никогда ничего не обещаешь?

А вот это было… гм, слегка неожиданно. Если честно, я вообще далеко не сразу понял, о чем он, но потом до меня дошло – кажется, речь шла о нашей первой попойке, закончившейся поцелуями в каком-то переулке.

- Не помню, - честно признался я. – И что ты мне ответил?

- Тогда – ничего. Могу ответить сейчас.

Я пожал плечами. Особого смысла я в этом не видел, но раз он считает нужным…

- Ну, ответь.

- Ты заставил меня пообещать, что мы обязательно вернемся к тому, на чем остановились. И что я не отступлюсь от тебя только потому, что в обычной жизни ты упертая ослиная задница.

Блин, он все же определенно умеет оттенить торжественность момента удачно подобранным словом. Я хмыкнул, помимо воли ощущая, что сгустившийся вокруг нас туман правильных слов и логичных побуждений дрогнул под порывом свежего ветра. Говорят, так всегда бывает – крепкое словцо способно развеять любой морок. Выматериться, что ли, от души?..

- И, знаешь что, Дженс – я собираюсь выполнить свое обещание. Я не отступлюсь. Особенно теперь.

- Ну и кто после этого упертая ослиная задница? – не удержался я.

Джаред усмехнулся, но промолчал. И явно не потому, что не знал правильного, по его мнению, ответа – просто не хотел спорить.

- Давай начнем все с начала, Дженс, - негромко произнес он. – С чистого листа. Впрочем, если тебе от этого станет легче – за Сэнди можешь набить мне морду. Еще раз.

Он что, действительно ни черта не понимает?..

- Джаред, я пытался тебя убить.

Небрежное движение плеч.

- Ну так не убил же.

- Пара дюймов в сторону…

- Дженс, в некоторых случаях пара дюймов – это существенная разница.

- Ты псих.

- Кто бы говорил.

Я, пожалуй, впервые за все время разговора слегка развернулся, чтобы увидеть его лицо. Джаред, несомненно, почувствовал мое движение, но продолжил смотреть куда-то в небо.

- По-моему, скоро пойдет снег, - глубокомысленно заметил он, а я внезапно подумал, что вообще-то в этом нет ничего сложного – просто взять и сделать свой выбор. Мы ведь действительно крайне редко получаем исчерпывающие ответы на интересующие нас вопросы – обычно просто выбираем из списка предложенных мирозданием тот, который в большей мере удовлетворяет лично нас. Я ведь готов сделать вид, будто той чертовой пуговицы никогда не существовало вовсе – так что мне мешает вообще навсегда забыть о том, что рассказал мне Кейн?.. Черт возьми, ну или хотя бы попробовать это сделать?..

- А если у нас ничего не выйдет? – Я сам не сразу понял, что сказал это вслух, не отрывая взгляда от Джареда.

Тот медленно повернул голову и посмотрел мне в глаза.

- Тогда мы просто попробуем еще раз, Дженс, - спокойно и уверенно произнес он. – И будем пробовать до тех пор, пока не получится. Когда, в самом деле, хочешь чего-то добиться – это единственный путь. Другого не бывает.

Это мне уже было понятно – даже более чем. Я и сам достаточно упрямый для того, чтобы продавливать под себя даже самые неблагоприятные обстоятельства, и пусть я не вполне представляю, как это применимо к нормальным человеческим взаимоотношениям… впрочем, слово «нормальные», полагаю, здесь не вполне уместно. И, если честно – только это и внушает мне надежду.

Его щека под моими пальцами была прохладной и шершавой от почти незаметной взгляду щетины – а вот губы оказались неожиданно горячими. Я… я просто должен был убедиться, что события последних дней не выжгли из меня все то, что я чувствовал прежде, когда целовал его. К сожалению, подобное вполне возможно – увы, я знаю. И если сейчас мне не повезло… тогда этот поцелуй станет прощанием. Ничего личного. Просто никаким упрямством не разожжешь вновь то, что уже перегорело.

Похоже, Джаред все понял правильно – и лишь слегка подался ко мне, отвечая непривычно мягко. Почти нежно.

Первая эмоция – узнавание. Мое, родное… Видит бог – эти губы я узнал бы из тысячи. Еще секунда – и накрыло. Всерьез. Не страсть, не желание – тепло. Покой. Пробуждение под одним одеялом. Его пальцы в моих волосах. Сонный шепот: «доброе утро». Самое интимное из всех личных воспоминаний – потому что ближе, чем в эту минуту, нельзя быть даже в разгар самого горячего секса.