– Ну хорошо, – он жестом фокусника освободил клетку от укутывающего ее одеяла.

Виттория жадно приникла к прутьям.

– Но там же никого нет, – разочарованно сказала она.

– Скоро будет, – подмигнул ей отчим.

– Кто?

Ее глаза зажглись таким восторгом, что Павоне даже испытал мимолетное сожаление от того, что собирался сделать. Но он слишком любил эффектные сцены, чтобы отказать себе в подобном удовольствии.

– Ты, – ответил он и выплеснул содержимое пузырька.

Девушка испуганно вскрикнула, и это было последнее, что она успела сделать в человеческом облике. Она начала стремительно уменьшаться, превращаясь вместе с одеждой. Миг – и там, где была счастливая невеста, теперь пищит гибкий зверек с сияющим черным мехом, на котором поблескивали невпитавшиеся капельки ядовитого зелья. Эти капельки и заставили Павоне испуганно отдернуть руку, уже поднесенную к шкирке. Эльф, конечно, говорил, что это совсем безопасно, но вдруг безопасно только для эльфов, а для людей пропорции другие? Вот возьмется он за падчерицу и проведет остаток жизни рядом с ней в клетке. Такая перспектива его не привлекала.

Этих нескольких секунд хватило Виттории, чтобы прийти в себя, и когда отчим решился все же ее схватить, она метнулась в сторону.

– Ну же, девочка, не глупи, – ласково заговорил Павоне. – Ты себе только хуже сделаешь. Иди ко мне. У меня для тебя чудненькая клеточка с мягкой лежанкой. Самую лучшую выбрал.

Но Витторию чудненькая клеточка совсем не привлекала. Подстраивалась она к своему новому телу с трудом, но и этого хватало, чтобы уворачиваться от неповоротливого мужчины. Она не понимала, что вдруг случилось со всегда приветливым отчимом, но была уверена, что ничего хорошего от этого инора ждать нельзя. Она метнулась к двери, но открыть ее не смогла, даже когда повисла на ручке.

– Ох ты ж, прыгучая какая, – проворчал Павоне. – Не дури, детка, все равно никуда от меня не денешься. Только угробишься, а это совсем не в моих интересах.

Он сделал неожиданное резкое движение и почти ее схватил, но Виттории удалось выскользнуть и броситься к окну. Метнувшись за штору, она подпрыгнула, и даже задела за створку приоткрытого окна, но слишком неловкими были ее движения, и она упала назад в комнату. А в следующее мгновение Павоне отдернул штору и увидел раскачивающуюся створку. Филлара, сжавшегося внизу в маленький упругий комочек, он попросту не заметил:

– Вот гадина, сбежала!

Он стукнул рукой по подоконнику и добавил еще несколько выражений, которых девушка от него никогда раньше не слышала. Отчим долго вглядывался в сгущавшиеся за окном сумерки, и даже заметил шевельнувшиеся вдали ветки, наверное, от пробиравшегося по своим важным делам кота.

– Ничего, долго не побегаешь, дура, – буркнул он. – К жениху побежишь, а он тебя с превеликим удовольствием за денежку сдаст и даже не догадается, что невесту продал.

Виттория сжалась еще сильнее, насколько позволяли ее новые размеры, и молила Богиню, чтобы отчим не взглянул вниз и не заметил ее. Только бы не попасть в клетку. А там придет Франческо, он ее любит, он сразу догадается, что это она, и поможет. И вот тогда гадкий отчим ответит за это мерзкое покушение.

Павоне еще некоторое время кружил по комнате, на все лады ругая Витторию и собственную глупость. Что ему стоило схватить ее тут же? Ведь эльф утверждал, что превращение начинается только при определенной концентрации, значит, эти жалкие капли ему никак не повредили бы. Открытая клетка сиротливо стояла посреди комнаты, дополнительно укоряя его в трусости. Осторожный стук в дверь показался преступнику громким и страшным, как неизбежность наказания. Он даже подумал на миг, что Виттория расколдовалась и привела стражу. Но девушка забилась в уголок и лишь чутко прислушивалась к доносящимся звукам. В новой форме доступно ей было намного больше, даже угол зрения был другим, но все это оказалось ужасающе неправильным и страшным. Растерянная и дезориентированная, она сейчас только и могла, что прятаться. Даже думать получалось с трудом.

– Кто там? – хрипло спросил Павоне.

– Да я это, Марчелло, – раздался веселый голос Паренте. – Невесту ищу, случайно, она не здесь?

Отчим Виттории открыл дверь и со злостью уставился на компаньона-предателя.

– Невесту, значит, ищешь? Ну-ну, долго же тебе придется ее искать.

– Что случилось? – улыбка слетела с лица молодого человека, взгляд его стал цепким и пристальным.

Виттории захотелось броситься к жениху, но ее останавливало присутствие отчима. Как она сумеет объяснить Франческо, что случилось? Она же совсем говорить не может. Нет, лучше потом, когда он будет один.

– Узнала моя любимая падчерица, что ты ей зелье любовное подливал, – с издевкой в голосе сказал Павоне. – И это ее так расстроило, что и не передать.

– Сдурел? – вытаращил на него глаза Паренте. – Мы же компаньоны. С чего тебе в голову пришло устроить мне такую пакость?

– А с того, что компаньонов не подставляют, – зло ответил ему Павоне. – Я слышал ваш разговор с Витторией, где ты убеждал ее, что я не управляю, а тащу, что плохо лежит, и что после свадьбы мне нужно дать пинок под зад. И после этого ты имеешь наглость утверждать, что мы компаньоны?

– Да у меня в мыслях не было нарушить договоренность! Управляющий постоянно твердит, что ты воруешь. Вот я и решил показать, что о ней забочусь. Нет, Марчелло, я с тобой честен. Половина денег девчонки – твоя.

Павоне с подозрением уставился на собрата.

– Сам посуди, мне невыгодно обманывать, – продолжил тот. – Я же любовное зелье через тебя покупал, и мои финансовые дела ты знаешь лучше, чем кто-либо. А там и новое дельце наклевывается, со вдовушкой Ди Мауро. Она явно ко мне благоволит, а денег у нее поболе, чем у твоей падчерицы. Зачем мне нужна подмоченная репутация, о которой ты бы непременно позаботился?

– Ты собрался жениться на Ди Мауро? – недовольно спросил Павоне, негодуя, что эта мысль не пришла в голову ему самому. Правда, прекрасная вдовушка не проявляла к нему интереса, но ведь это всегда поправить можно. С эльфийской помощью.

– Сразу после Виттории, – подтвердил тот. – Я бы и сейчас занимался только Ди Мауро, но с тобой мы уже договорились. Вот я и подумал, что полгода-год можно и потерпеть беспрестанно болеющую жену, получая беспрерывное сочувствие от друзей семьи. А после Ди Мауро можно жениться и на той, что по сердцу придется.

– Мне казалось, что Виттория тебе нравится, – задумчиво протянул Павоне.

Да, знал бы он о планах младшего товарища раньше, глядишь, все бы обернулось совсем по-другому. Столько риска – и все для того, чтобы получать лишь жалкие проценты, правда, со всего состояния, но все же.

– Я буду о ней сожалеть, – хохотнул Паренте. – Каждый раз, когда буду смотреть на собственный банковский счет. Марчелло, я в тебя верю. Поговори опять с Витторией. Думаю, убедить ее в обратном несложно, ей можно внушить все что угодно.

– Я был уверен, что ты меня собираешься кинуть.

– Неужели я тебя не убедил?

– Убедил.

– Так в чем же дело? Ничего непоправимого не случилось.

Павоне задумался, стоит ли посвящать во все детали Паренте, но желание похвастаться удачно провернутым делом оказалось сильнее осторожности.

– Случилось, – он кивнул на открытую клетку. – Только она сбежала. Думаю, побежит к тебе. Поможешь поймать?

– Ты сдурел? – Паренте возмущенно посмотрел на компаньона. – Вся эта запрещенная магия – это прямой путь к пожизненной каторге. Попадет она в руки к знающему магу, и все – опять девушка, а к тебе стража явится. Ну нет, я в таком не участвую.

– Девушки из нее уже никогда не будет, – усмехнулся Павоне, насладился недоверчиво-изумленным видом собеседника и продолжил. – Ни один маг не сможет понять, что это не животное, а человек. Магический поиск не даст результата. Виттория пропала навсегда. И все, о чем прошу – вернуть маленького филлара, которого я приготовил вам в подарок на свадьбу. За вознаграждение, разумеется. А я тебе помогу со вдовушкой.