– ТА оставил нас, – тихо сказал Имбрг.

Зиндрик заёрзал в темноте: потрогал обугленные ботинки, шарил по карманам одежды, залез в рюкзак и всё там прощупал. За поясом он нашёл рацию, нож и флягу. Нажав центральную кнопку хронометра, прочитал вспыхнувшие цифры и ответил стонущему напарнику:

– Нет, Имбрг, всё-таки я верю ТА. Надеюсь, что пластинки сварились не все. Хочешь воды?

– Ещё бы! Нам повезло несколько больше, чем кронгу.

В темноте тяжело раненный зимбр потряс флягу, почмокал языком, но воду пить не стал. Воды осталось полфляги и, хотя пить очень хотелось, Имбрг решил оставить её молодому напарнику. Он понимал, что Зиндрик предложил ему воду исключительно из благородства и осознавал, что водой тут дело уже не поправишь – требовалась немедленная хирургия.

– У нас осталось три банки еды, – заметил Зиндрик.

– А тебе приходилось пробовать жареного кронга?

– Я буду пробиваться в Зимму, – с горечью ответил молодой исследователь.

Сквозь темноту, царившую в погребе заброшенного дома, Имбрг чувствовал тупую боль от сломанного колена, а во рту стоял липкий вкус приближающейся смерти. Этого зенита он уже не переживёт. Он тоже глянул на хронограф – до конца утреннего огня Солнца оставалось четыре киломига. Можно использовать навык остановки мозга и не мучатся от боли, но это было против его правил. Такой навык использовался зимбрами крайне редко и порицался, как проявление слабости и женственности. Ну, а уж исследователю дальних пустынь такой поступок явно был не лицу и Имбрг предпочёл терпеть боль до конца.

– Послушай, Зимбрик, ты ещё молодой. Спасибо тебе за то, что вытащил меня из печки, но ты должен понимать, что ситуация страшная. Я умру – да, не перебивай. Я уже чувствую, что обуглились ткани. Слушай, я даже ещё не снял шлем – он прикипел к коже головы и вырезать я его не буду. И куртка тоже. По симптомам начинается ожоговое заражение, а у нас даже нет обезболивающего – всё взорвалось вместе с кораблём. Не помнишь, где лежал расщепитель органики?

– Его тащил кронг.

– Хорошо, значит, продержишься ещё несколько зенитов. Найдёшь кронга – снимешь с него расщепитель. Янасы живы?

– До зенита оставалось два янаса из трёх, но у одного кто-то откусил все лапы – он только летает, – ответил Зиндрик.

– Пустынные пауки?

– Очевидно, что они. Их здесь много живёт.

Немного помолчали. Имбрг уже не чувствовал шеи – она не поворачивалась, на неё давил пылезащитный шлем. Температура внутри погреба повысилась, и становилось душно – помещение было маленьким. Лёжа в темноте на боку, старый исследователь залез в карман ботинка и, вытащив оттуда фонарь, щёлкнул рычажком. Тонкий белый луч света пробежал по углам маленького подвала, поднялся по стене, заглянул на потолок и, резко упав вниз, остановился на молодом, но обожжённом лице Зиндрика.

– А ты почти не обгорел. Пойдёшь обратно к Зимму? – спросил полуживой Имбрг.

– Я так понимаю, что мне надо уходить сейчас. Сразу после зенита.

– Ерунда! Оставайся тут и копай! Мы что зря пробивались через дюны?! Сожгли пять канистр дефицитного солезола?! Скоро тут должен пролететь караван с красной рудой – он заберёт тебя на борт.

В черноте погреба Зиндрик слушал хрип Имбрга с надеждой, но шестым органом понимал, что всё это только уговоры. Никакого каравана, конечно, не будет, и их предприятие пахнет смертью. Из-за ошибки они потеряли слишком много, прежде всего, путь назад и теперь приходилось лишь выбирать между несколькими видами смерти.

– Имбрг, когда здесь пройдёт караван мои кости уже успеют побелеть.

– Нет! Я уверен, что здесь, в этой части Пустыни, прямо над городом ТА, должен лететь караван. Если бы ты тоже смотрел навигационные карты Красно-Океанского рудника, то заметил бы, что здесь проходит грузовой транспортный коридор. Правда, коридор резервный, но это хоть какой-то шанс на спасение!

– Не обманывай меня! Чтобы меня заметили с воздуха должно произойти, по меньшей мере, чудо. Или мне выложить на песке знак? Только из чего?

– Из докку! Выкопаешь несколько тысяч докку, пустишь им сок и выложишь на поле первую огненную букву! Зиндрик, пойми: мы – исследователи! Ты должен, как это говорили в старину, «оседлать рога хищного ашкронга»!

– Имбрг, успокойся! Ты не зря копал этот проклятый песок. Помнишь, мы нашли развалины Экзолона? Тогда ты правильно выбрал направление поиска и из шести сторон Мира выбрал верное – на Спутник.

– Но сначала мы шли в сторону Океана! – возразил старый зимбр.

– Правильно, и именно там, у колодца надо было повернуть на Спутник!

– Верно, Зиндрик! Но тот случай как раз и убеждает в необходимости идти до конца. Ты должен продолжать копать! Даже если не пролетит проклятый караван. Построй огненную букву и копай!

– Никогда не хотел медленно умереть в пустыне.

– Этого никто не хочет, – заметил Имбрг, – но иногда приходит такой час, когда это нужно сделать именно медленно, но, конечно, не впустую. Вспомни цель нашего поиска. Это веский мотив!

– Мы должны пробиться через Пустыню и, достигнув древнего города, произвести в нём поиск мудрости. При этом постараться добыть артефакты.

– Правильно, – голос старого исследователя хрипел в темноте погреба. – Вот и действуй. Мы ведь уже на окраине города! Дальше будет толстая стена, пойдёшь вдоль неё ещё немного и упрёшься в Ворота Зимму, а за ними будет сам древний город ТА, в центре которого должны находиться публичные здания, дворец и прочее.

– Смогу я найти там мудрость? Насколько достоверна архивная карта?

– Только в самых общих чертах. Город – большой прямоугольник высокой стены имеет пять ворот по древним сторонам Мира. В центре его храмовый комплекс, астробиблиотека, академия искусств и другие объекты. Имеются сведения, что кроме нас в этом городе уже побывали зимбры.

– Становиться интересно. Цель уже действительно близка. Как себя чувствуешь, Имбрг?

– Очень плохо. Сгораю заживо, – скрипел в темноте старый исследователь.

– Чем я могу помочь? – грустно спросил молодой зимбр.

– Выживи сам.

Зиндрик замолчал и задумался. Даже если бы их корабль не взорвался, то всё равно, ввиду ограничения по топливу, они не смогли бы долететь до ближайшего поселения Зимму – слишком далеко. Понятно, что Имбрга уже не спасти. Из медикаментов имелся только препарат по восстановлению небольших участков кожи, да и то, пластинки с ним лежали в кармане инструментального жилета и почти наверняка сварились. «Нужно решить, что делать дальше, – занимал Зиндрика главный вопрос. – Шансы на выживание ничтожны, но сначала надо использовать их». Уже половину зенита они провели в погребе старого дома. А вот, если бы они не ошиблись в пути, то успели бы построить над кораблём защитный купол, и спокойно проспать зенит, но вышло всё не так. Закрыв глаза Зиндрик, по-прежнему видел темноту: погреб с плотной крышкой являлся традиционным способом защиты от утренних зенитов и свет совершенно не проникал туда. Молодой исследователь также думал о том, что он должен найти кронга, собрать с него уцелевшее оборудование и получить воду из докку. Идти пешком по дюнам означало скорую смерть – еды всего три банки, а воды он смог бы взять с собой не более одной канистры. Пятьдесят тысяч шагов до следующего зенита и всё. Логичнее было оставаться, выкорчевать дикие докку под ноль, нацедить из них воды и, ждать караван, который, впрочем, может вообще не пролететь над этим местом. А также, параллельно с этими занятиями, необходимо искать в древнем городе носители мудрости и духовной культуры. В этом случае Зиндрик мог прожить ещё около двух мегамигов или же двадцать пять зенитов, но потом снова маячил выбор: умереть легко или медленно.

Имбрг ещё немного корчился от боли, стонал, и затем затих. А потом закончился зенит.

Хоронить Имбрга пришлось прямо в антипесочном шлеме. Зиндрик вынимал руками горячий сухой песок и откидывал его в сторону. Когда почерневшее от ожогов тело напарника было предано Пустыне, зимбр посмотрел вокруг и, найдя рядом глиняный зернистый столбик, установил его в изголовье, а сверху положил на него хронометр Имбрга. Солнце прошло свою обычную зенитную и смертельную фазу и теперь грело и светило достаточно терпимо. На щёку Зиндрик наклеил единственную уцелевшую пластинку, а в один из карманов жилета положил оставшиеся от напарника вещи: фонарик, аккумулятор к рации, зажигалку и нож с кривым лезвием. За время совместных исследований, окружающих Зимму пустынь, они достаточно крепко сдружились. Зиндрик ещё не знал, как сообщит о его смерти, но для этого ему самому требовалось выжить и выбраться отсюда.