Внезапно у нее волосы встали дыбом от страха: кто-то или что-то схватило ее за ногу и потянуло. Она поняла, что падает, дернулась в надежде удержать равновесие и повалилась на мягкую землю, всего-навсего зацепившись за лиану. Подняв голову, в полуметре от себя она увидела крест, сооруженный из стволов деревьев, и табличку, на которой значилось: «Гэри Хольстеен».

— Дайана! — услышала девушка удивленный голос Слоуна. Вытирая пот со лба выпачканной в земле ладонью, он изумленно взирал на нее с высоты своего роста. Дайана поспешно рассказала о том, что Дэн ранен, и они немедленно вернулись в лагерь.

Дэн был в сознании. Слоун ловко промыл рану водой, которую Дайана принесла из ближайшего ручья, и присыпал ее порошком из своей аптечки, затем с завидной сноровкой сделал перевязку.

— Ничего, — успокоил он Дэна. — Думаю, все обойдется. Хорошо бы, конечно, выбраться отсюда и обратиться к врачу. Лучше, чтобы пулю вынул профессионал.

— А еще лучше вызвать домашнего врача, — пошутил Дэн. Он уже выглядел лучше, более бодрым, даже глаза посветлели. Дайана напомнила о возможности вылететь вертолетом.

— Вертолет? — усмехнулся Дэн. — Ему здесь негде сесть. Если только найдешь пилота, который снимет тебя с дерева… И потом… Если вертолет направится к какой-нибудь поляне в этом районе, его тут же собьют. Ни Карлайл, ни его конкуренты этого не потерпят.

— Но ведь в джунглях не одна поляна, — возразила Дайана, — можно поискать в другом месте.

— Если только не слишком далеко, а то мне не дойти, — вздохнул Дэн.

— Дойдешь. — Слоун протянул ему обезболивающее.

Дэн лег, Дайана посидела возле него, пока он не уснул. Затем подошла к Слоуну.

— Поздравляю!

— Поздравляешь? — Не поворачиваясь к ней, Слоун задумчиво смотрел в ту сторону, где успокоились наконец останки пилота Хольстеена. Проследив направление его взгляда, Дайана не увидела ничего, кроме тех самых больших деревьев, которые послужили ей ориентиром.

— Ведь это — самолет твоего отца?

— О да! — Странно, но в его голосе не было радости. — Мне надо вернуться туда, Дайана, — сказал он после короткой паузы. — Ненадолго, только до вечера. Нет смысла трогаться в путь до утра. И уж во всяком случае — не с Дэном в его теперешнем состоянии.

— Затем тебе возвращаться? Ты ведь нашел доказательства? Это был Хольстеен?

— Мне просто нужно идти. Это важно, поверь!

— Я верю, — кивнула Дайана. Но на самом деле его слова посеяли в ней сомнения, причинившие почти физическую боль. Что, если с самого начала он был неоткровенен с ней? Если Слоун приехал сюда не для того, чтобы убедиться в том, что это самолет его отца, тогда для чего же?

— И все-таки, скажи, почему это так важно? — На мгновение ей показалось, что Слоун собирается ответить: на его лице отразилась внутренняя борьба, но что-то остановило его.

— Нет, — покачал он головой. — Сейчас не могу сказать. Может, когда-нибудь…

— Понимаю. — Но на самом деле она ничего не понимала. Если бы он любил ее по-настоящему, а не на словах, у него не было бы тайн от нее.

— В любом случае возвращайся, — сказала она, чувствуя глубокое разочарование. Похоже, он говорил ей неправду. А что хорошего может получиться из лжи?

Слоун вернулся поздно вечером, и за время его отсутствия Дайана еще больше утвердилась в своих подозрениях. У нее болело сердце, но она приняла решение выложить все начистоту. Больше всего ее огорчило то, что Слоун повел себя так, словно ничего не произошло, даже приветствовал ее подозрительно бодрым поцелуем, что, однако, не изменило хода ее мыслей. Дайана не спрашивала больше, нашел ли он то, что искал, а он тоже промолчал об этом, но как ни в чем ни бывало заявил, что завтра они уходят отсюда, и начал собирать вещи. Выложив сухие фрукты и орехи для сегодняшнего ужина и завтрака на следующий день, он сказал, что разжигать костер не стоит: это может привлечь к ним внимание, и они не смогут уйти спокойно. Потом он как можно удобнее устроил Дэна, накрыл его еще одним одеялом и дал снотворное.

По мере приближения ночи Дайана нервничала все больше и больше, а Слоун не делал попыток разъединить спальные мешки. Прошлая ночь казалась ей теперь чем-то очень далеким и нереальным. После ужина Слоун предложил лечь спать, чтобы завтра подняться пораньше. Видя, как он спокойно раздевается, Дайана поняла, что Слоун собирается повторить прошлую ночь. Он с улыбкой взглянул на нее, проверил, нет ли в спальниках незваных гостей, и скользнул внутрь. Дайана не шевелилась.

— Если ты стесняешься Дэна, то напрасно. От этих таблеток он не проснется до утра. Ты идешь? — спросил Слоун.

Но Дайана думала не о Дэне. Просто после всего, что случилось, она не могла лечь снова с этим мужчиной, которого все-таки любила. Но не спать же в одежде! Она сняла пояс, ботинки, куртку и стала медленно расстегивать блузку. Слоун смотрел на нее.

— Отвернись, пожалуйста, — прошептала она.

— Но мне нравится смотреть на тебя. Между прочим, я не выступал с такими требованиями, когда ты смотрела, как я раздеваюсь, верно?

Дайана побледнела.

— Пожалуйста, — повторила она.

Усмехнувшись, Слоун послушно закрыл глаза. Дайана расстегнула блузку, твердо решив, что вчерашнее не повторится.

— Прости, Слоун, я не могу. — Слова застревали у нее в горле.

Слоун открыл глаза.

— Я не понимаю, — сконфуженно пробормотал он.

— Прости, — повторила Дайана. — Это просто больше невозможно.

На лице Слоуна отразились обида и разочарование, он явно не понимал, как все испортил, и это убивало Дайану.

— Но почему? Прошлой ночью…

— Прошлой ночью было совсем другое дело! — И ему еще нужны объяснения! — Прошлой ночью я думала, что ты любишь меня.

— А что изменилось?

— Все, раз ты солгал мне!

— Солгал?! — переспросил Слоун с неподдельным изумлением. — Я никогда не лгал тебе, Дайана, никогда!

— Ты сказал, что приехал, чтобы найти и опознать самолет и останки человека в нем.

— Ты думаешь, это ложь?

— Да! — Дайана решила идти до конца. — Ты ищешь здесь что-то, за чем приехал на самом деле.

Слоун встал и подошел к ней. Без одежды он выглядел странно беззащитным. Со стыдом она почувствовала, что близкое соседство его сильного тела вот-вот заставит ее забыть о том, что он обманул ее доверие, ее заботу, ее любовь.

— Не подходи ближе. — Она попыталась унять дрожь в голосе. — Я не хочу, чтобы ты еще когда-нибудь ко мне прикасался.

Слоун остановился, смущенно взглянул на нее и беспомощно развел руками.

— Я никогда не лгал тебе. Никогда. История моей семьи и Хольстеена — правда. От первого до последнего слова.

— Но ты приехал сюда не только ради доброго имени своей семьи, не так ли? — Дайана очень надеялась услышать хоть что-нибудь, что восстановило бы ее доверие к нему.

— Нет, не только, — признался Слоун после продолжительной паузы.

— Ты не собираешься ничего объяснить? Неужели я не стою большего?

— Я уже говорил, что когда-нибудь, возможно, расскажу.

— Знаю, — перебила Дайана. — Ты надеешься рассказать когда-нибудь.

Черт возьми, она начинает плакать!

— Если я попытаюсь объясниться сейчас, это только все испортит. Поверь мне… Ладно, ложись спать. Я люблю тебя. Вот это-то — истинная правда.

Вытянувшись в своем спальнике спиной к Слоуну, Дайана думала: истинная правда — только то, что сердце ее разбито.

Прошло еще два дня казавшегося бесконечным перехода по джунглям, и становилось ясно, что здесь очень трудно найти поляну, где мог бы сесть вертолет. Казалось, целую вечность они не видели неба и солнца. Деревья, лианы, вечный полумрак… Выстрелов, звуки которых сопровождали их весь первый день пути, слышно не было.

Но это не сделало лес менее страшным. По-прежнему Дайане чудилось невидимое присутствие страшного зверя, приготовившегося к прыжку. Сегодня они сделали большой переход и остановились только что, с наступлением темноты. Слоун пошел искать место для ночлега, а они с Дэном, совершенно обессиленные, блаженствовали, привалившись к какому-то валуну.