Вновь раздался гудок паровоза. Вагон задрожал, как бегун, ожидающий стартового выстрела. У нее есть деньги, она может купить билет у кондуктора. Паспорт, международный сертификат, подтверждающий прививки, и кредитные карточки у нее с собой. Есть и билеты на самолет из Куско до Лимы, из Лимы до Лос-Анджелеса и оттуда до Сиэтла, а день вылета можно просто изменить у любого агента авиакомпаний.

Она наверняка сможет найти где-нибудь приличное пристанище, пока будет переоформлять билеты. И после ее отъезда никто здесь и не вспомнит о ней. Что касается одежды, вещей и фотооборудования, можно просто передать распоряжение администрации отеля, чтобы их ей переслали. Поезд вновь вздрогнул. И тут Дайана вскочила и побежала к выходу. С платформы она следила за рывками поезда, понимая, что еще не поздно вернуться в вагон, но оставалась на месте. Поезд тронулся и, набирая скорость, все уменьшался, уменьшался, уменьшался…

— Почему же ты не уехала, Дайана? — Резко обернувшись, она увидела Слоуна, появившегося, как всегда, так бесшумно, что это казалось просто противоестественным.

Почему она не уехала? Ей трудно было объяснить это даже самой себе. У нее только было ощущение, что, уехав, она отнимет у себя радость, подобную той, что испытал Джордж Калхени, когда нашел затерянный в джунглях город. Теперь она поняла Джорджа: год за годом он приезжал сюда в надежде вновь пережить тот краткий миг счастья. Дайана чувствовала: ее собственный звездный час ждет ее в джунглях. Пусть Слоун считает, что ее решение поехать с ним объясняется только соображениями карьеры. У нее будет время его переубедить.

— Как это получается и у тебя, и у Джекоса? Возникаете, как из-под земли? — Не обнаруживая своих истинных чувств, она ответила вопросом на вопрос.

— Ты же собралась уехать, правда, Дайана? — продолжал допытываться Слоун. — Так почему же не уехала? Решила, что статья о ворах на археологических раскопках может быть столь колоритной, что нельзя упускать такую возможность?

— Нет, я решила, что без меня ты никогда не увидишь этот свой чертов самолет!

В его глазах мелькнуло что-то, похожее на доверие.

— О Дайана, ты просто Цирцея — была такая волшебница, гениально обманывавшая мужчин. — Он вздохнул, и ей захотелось, чтобы Слоун, как прежде, дотронулся до нее.

— Пойдем, — резко сказал он. — Почему я должен тащить на себе твое снаряжение?

— Какое снаряжение? — Она послушно пошла за ним к маленькому гаражу, где Слоун довольно долго говорил по-испански с одним из водителей. Тот что-то коротко ответил, и Дайана поняла, что он согласился доставить их к отелю.

Они прошли в гараж. В углу небольшого помещения лежало на полу несколько пакетов. Запустив руку в карман, Слоун достал горсть мелких монет и расплатился с мальчиком, который сторожил их. Затем повернулся к Дайане:

— Надеюсь, ботинки подойдут. Я попросил горничную узнать твой размер. Он наклонился, поднял несколько свертков и передал ей.

Дайана безропотно приняла одну за другой все покупки и вышла из гаража вслед за Слоуном, который налегке, слегка улыбаясь, шел впереди. Эту его выходку она приняла без обиды: за время их краткого знакомства она уже получила некоторую закалку.

Мини-автобус шел по самому краю дороги. Казалось, здешние водители предпочитают ездить так, чтобы по крайней мере одно колесо висело над обрывом. При каждом крутом повороте Слоун отодвигался к окну, избегая обычных в таких случаях соприкосновений, а когда автобус поднялся к отелю, быстро открыл дверцу и вышел.

— Забрось вещи в номер и пообедаем. — Он взглянул на часы. — Уже поздно.

Поздно? Сейчас не могло быть больше половины четвертого. Куда торопиться?

— У нас остается меньше двенадцати часов, — пояснил он. — Понаслаждайся комфортом и мягкой постелью, пока это еще возможно.

В номере Дайана открыла коробки. О! Целое богатство: ботинки, нижнее белье, носки, слаксы, куртка, пояс, шарф, маленький переносной ящик и водонепроницаемая сумка для снаряжения и припасов!

Когда она вышла на веранду, Слоун уже был там. Он заказал пачаманка — туземное блюдо, которое готовят особым способом. В яму глубиной примерно полметра на чистые камни кладут дрова, огонь поддерживают два или три часа, затем угли убирают, а завернутые в пальмовые листья куски мяса кладут на камни. На мясо укладывают завернутые в листья зерно и белый картофель, и все это закрывают еще одним слоем горячих камней и слоем земли. Через два часа блюдо готово. Дав все эти разъяснения, Слоун перешел к делу.

— Поставь будильник на половину четвертого утра. — Он поддел вилкой кусок телятины. — Нам надо выйти в четыре. Дэн говорит, что Карлайл не будет ждать, если мы опоздаем. Сложи туалетные принадлежности в маленький пакет, а все остальное — в водонепроницаемую сумку. За твоим номером здесь присмотрят до тех пор, пока ты — или кто-то другой — не вернется за вещами.

Дайана потянулась к будильнику и нажала на кнопку. Странно, что она вообще смогла спать. В комнате было темно и прохладно. Она отбросила одеяло. Глаза уже привыкли к темноте. Не включая свет, она вошла в ванную. Взглянула в зеркало — просто потрясающе: выглядеть такой свежей в столь ранний час!

Умывшись и причесавшись, Дайана просмотрела туалетные принадлежности, решая, что взять с собой. Так — мыло, бальзам для губ, зубная щетка и паста, одежная щетка, расческа. Только потом она обнаружила, что забыла зеркало. Она сложила самое необходимое в маленький пакет и сунула его в водонепроницаемую сумку, упакованную еще с вечера. Оделась, удивляясь тому, что все впору. Немного беспокоили ботинки. Ей даже показалось, что Слоун нарочно купил не тот размер — их трудно было надевать. Однако, когда она немного прошлась в них, оказалось, что они очень удобны.

Дайана повернулась к зеркалу в ванной, посмотрела на себя — выглядит как человек, готовый шагнуть в неизвестность, в приключение. Такой она себе, безусловно, понравилась.

В дверь постучали. Это был Слоун, одетый в вылинявшие брюки из грубой хлопчатобумажной ткани и такую же куртку, в голубую рубашку, расстегнутую у ворота, черные ботинки для верховой езды. И Дайана в который раз невольно отметила его красоту — красоту, которую нисколько не умаляла небрежность одежды.

— Готова? — спросил он и, легко повесив на правое плечо ее сумку, направился к выходу. Дайана по-настоящему поняла, что она действительно в пути, когда они уже находились на верхнем конце дороги «Хайрем Бингем», и удивилась, узнав, что надо пройти дальше.

— Разве мы не поедем вниз?

— Так рано поезда не ходят, — усмехнулся Слоун. — Надо поискать другой транспорт.

Они шли в густом тумане. В глубине каньона Урубамбы клубились плотные облака, в которых утонули горы. Изредка из тумана как бы вырывались отдельные скалы, как что-то призрачное, навсегда обреченное то появляться, то исчезать. Луны не было видно, но ее присутствие угадывалось за плотными облаками, потому что темнота не была совсем уж густой, несмотря на столь ранний час. По тому, как тяжело было идти, Дайана чувствовала, что они вдут в гору. Влажный воздух проникал сквозь водоотталкивающую одежду, и вскоре девушка продрогла до костей.

— Осторожно, — предупредил Слоун, — следи за ногами.

Камни стали опасно скользкими, и Дайана начала считать шаги. Один… два… двадцать… сто… двести…

Примерно час спустя в тумане начали появляться просветы, приоткрывавшие фрагменты причудливых развалин.

— Верхний сторожевой, — пояснил Слоун, останавливаясь у огромных каменных глыб, плотно подогнанных друг к другу. Дайана привалилась к ним, дыша тяжелее, чем ей хотелось бы.

— Зачем ставить здесь сторожевой пост? Они что, ожидали вторжения с неба?

— Сюда подходила дорога. Инки шли к Мачу Пикну не снизу, от каньона Урубамбы, как сегодня туристы, а через горы. А дальше располагались другие крепости и поселения: Чокесуисуи, Коригуарачина, Рувкурасаи.

— Сколько времени ты учился выговаривать это, не спотыкаясь? — засмеялась Дайана.