Хорошая страна. Населения много, территория небольшая; много холмов, но на трассах, пролегающих в долинах, создаётся ощущение неограниченного простора, радующее глаз и душу. Дороги идеальные. Люди простые. Всячески популяризуют идею о том, что южные и северные корейцы - абсолютно разные нации. Южные - это потомки японцев (умная нация), а северные - потомки китайцев (чуточку поглупей). Большие трудяги. Очень серьёзно относятся к капризам погоды. Второго января температура упала до минус двух и пошёл небольшой снег. С нашей точки зрения - обычная слякоть, они же немедленно объявили чрезвычайную ситуацию, расставили полицейские посты для регулирования дорожного движения в экстремальных (!) условиях. Но в тот же день жильцы домов, отвечая на дверной звонок, выходили на улицу в одной майке, игнорируя уличный холод.
Кстати, тогда же мы убедились, какая роскошь - тёплые полы. Поскольку корейцы сидят прямо на полу, то содержат их в идеально чистом состоянии. Естественно, все, заходя в дом, обязательно разуваются. Уютно, полезно для здоровья. Странно, почему мир не перенимает этот ценнейший опыт.
И ещё тёплые полы чем хороши: после напряжённого рабочего дня все совещания сторон (корейские заказчики и мы - исполнители в лице руководителя группы и переводчика) проводили лёжа на тёплом, чистом полу. Благодать!
На улице в городе, в районе постройки нового здания, перекрывают половину проезжей части и ничего - водители спокойно проезжают в полуметре от строительных лесов.
Были, то есть мылись, в банях. Единственное число здесь не подходит, так как комплекс, построенный на горячих подземных источниках, включает в себя и сауны, и контрастные (холодные, рядом горячие) бассейны, и торговые точки, уместные при бане; и даже зал релаксации, где клиенты после купания полулежат в мягких креслах и с полчаса дремлют в полусумраке под спокойную, еле слышную музыку.
Проезжали мимо и сделали остановку на оленеводческой ферме, специализирующейся на пантах - рогах оленей, перерабатываемых на ценнейшие лекарства. Очень познавательно.
Удивительным поначалу показалось множество парников и теплиц. У каждого индивидуального дома или домика. Оказалось, как мы больны грядками с луком и редиской, так они заражены выращиванием женьшеня, так как на этом можно неплохо заработать.
В одном из дворов корейской деревни чуть было не споткнулись о камень, которым была придавлена крышка глиняной макитры (вроде нашей), закопанной в землю. Так они хранят квашеную капусту, популярную в их меню, чтобы избежать её специфического аромата в помещении.
Познакомились с меню корейцев и вникли в него: жареная селёдка, имбирный чай при малейшем поводе, сладкая горячая водка крепостью 25 градусов, ну, и, конечно, собачатина.
Корейцы попросили меня не говорить нашим о том, что это собачка, и вся наша группа каждый день уплетала и нахваливала барашков. Только в самолёте на обратном пути в Москву я признался, но, как ни странно, никто не ужаснулся. Видимо, в душе каждый догадывался, каких барашков кушал, тем более, что в одной из поездок в поле мы увидели мясокомбинат, перерабатывающий собачек на мясо. Лай, вой братьев наших меньших - страшноватая картина, поэтому не буду об этом в деталях.
Из множества корейских впечатлений, расскажу о незабываемом. Нам очень хотелось вернуться домой к старому Новому году, поэтому при возможности группа разделялась, чтобы охватить двойной объём работ. Оплата командировки была установлена заранее, поэтому заказчик не возражал против нашей штурмовщины, тем более, в случае нашего раннего отъезда, он ещё и экономил на расходах на наше питание.
Чтобы выйти к трассе, где в назначенное время меня взяла бы наша машина, я должен был пройти один пешком пару километров по неизвестному мне населённому пункту. При этом ориентироваться надо было по солнцу. Вроде элементарно, но, учитывая, что первый раз в жизни, (не стыдно признаться в том), я заблудился и попал в квартал рабочего посёлка.
Всё - как у нас в каком-нибудь палаточном городке; хатки размерами с нашу палатку туристическую на 4-5 человек. Поразила идеальная чистота и отсутствие людей - ни души во всём городке. А мне надо было спросить дорогу. А двери во всех домиках не заперты. Я в одну - никого, в другую - никого.
Вдруг появляется мальчик лет двенадцати, шагает ко мне и вроде что-то говорит. Я радостно бросаюсь к нему и в тот же момент понимаю, что ребёнок - идиот. Вместо слов - мычание, слюна катится, улыбка счастливая. Представьте: один на один, ребёнок-инвалид и иностранец, появившийся ниоткуда. В этот момент я испытал, кажется впервые в жизни, настоящий ужас. Не помню, чтобы когда-нибудь я чувствовал такое - ни до, ни после.
Как рванул я оттуда, и дорогу никого не спрашивал, и на трассе каким-то чудом оказался. Дальше всё нормально. Наши геологи подоспели и мы поехали к месту ночёвки.
Может, такой ребёнок оставляется взрослыми специально, вместо сторожа? Будь я местным жителем - испугался бы не меньше, встретившись с таким дежурным один на один.
Вернулись домой. Перспективы на будущую работу реальные: собрать бригаду (бурильщики, гидрогеолог, геолог) и ехать с собственной буровой установкой для разведки и последующего водоснабжения горячей водой для дальнейшего создания силами местных строителей бальнеотерапевтического СПА комплекса. По примеру того, в который нас возили.
И так, по возвращению началась активная подготовка оборудования и подбор буровиков для поездки на заработки.
И всё-бы было хорошо, но подвела наша совковая безалаберность и “авось”.
Корея не пускает в страну подержанное (бывшее в употреблении) оборудование, нас об этом предупредили, но “авось” есть “авось”. Взяли мы старенький УРБ-ЗАМ выкрасили его в надежде, что номер пройдет и отправили морем. А таможня в корейском порту Пусан авантюру сразу раскрыли и в соответствии с законом вывезли нашу установку в открытое море и утопили.
На этом Корея для нас закончилась.
БУРКИНА-ФАСО
Я, рассказывая о Египте, закончил очерк словами: "Пока об Африке хватит". Сейчас хочу добавить, так как недавно мне довелось побывать в государстве Буркина-Фасо (Верхняя Вольта) в середине Африки, окружённом подобными государствами, среди которых лучше живут те, у которых есть выход к океану: Того, Гана, Бенин, Кот-д'Ивуар (Берег Слоновой Кости). Летели мы туда с пересадкой в Париже. Аэропорт де Голля - громадный комплекс, больше, чем аэропорт Кеннеди в Нью-Йорке.
В аэропорту де Голля в центре зала стоит стеклянная клетка - террариум для курящих. Курить разрешается только находясь внутри неё. Стенки прозрачные - все видят медленного самоубийцу. Я испытал - очень неловко себя чувствуешь, как на витрине, и курение не в радость.
Столица Буркина-Фасо - Уагадугу. Многоэтажек очень мало, поэтому население менее 300 тысяч занимает много места. В городе машин много, но главная помеха для движения - скутеры. Как муравьёв.
Народ по-настоящему чёрный. Как обувной крем. Белые - только иностранцы. Все деловые, чем-то похожи на одесситов: сделки, договора, обсуждения, готовность на всё без всякого понятия, о чём идёт речь. В банке при обмене долларов на местные деньги потерялся паспорт нашего старшего - искали полдня, но, правда, нашли, с чем нас и поздравили (от всей души).
Асфальтовые дороги - только в столице и в направлении океанских портов. А по стране, в основном, грунтовые. Дожди этим грунтовкам не страшны, грязи нет. Кстати, земля красная, пыль красная, и даже в воздухе постоянный красный тон.
В переводе с национального языка "Буркина Фасо" значит "страна чистой совести". Для меня эта поездка оказалась интересной тем, что я впервые увидел, что такое коррупция и даже побывал рядом с людьми, для которых другого способа ведения бизнеса просто нет.
Официальное толкование этого термина подразумевает участие государственных мужей в процессе раскрадывания в любых сферах и в неограниченных масштабах. С местными аферистами "посланцы" Украины обсуждали различные схемы жульничества международных масштабов, причём я был принят ими за участника-сообщника, посвящённого во все тонкости этих махинаций. Там я узнал, что есть народные депутаты Украины, имеющие собственные золотые прииски в Мали - сосед Буркина Фасо. Понятное дело, наш старшой при мне не назвал ни одной фамилии нашей стороны, помня, что я - человек, причастный к поездке чисто как технарь, и, возможно, будущий производитель буровых работ.
