Встал поздно, короче, — Мелкий будить пришел, но он ему промычал что-то сквозь сон, позже, мол, зайди. В час проснулся, без десяти, что ли, тут же вспомнив, что решил вчера. А потом спустился вниз, и Генка тут был, и идиотская такая была ситуация, потому что он с ним старался ни о чем не говорить, но одновременно не хотел показывать, что его избегает. И снова разговор вчерашний вспомнился, и показалось, что, может, решение звонить Трубе поспешное, может, еще время надо, чтобы обдумать все услышанное, про Ольгу, про все остальное. В общем, так и не позвонил — ни вчера, ни сегодня. Удивляясь собственной нерешительности, оправдываясь тем, что слишком непростая проблема.
— Андрюх — в Переделкино? — поинтересовался Голубь, кучковавшийся с пацанами около подъезда. — Или, может, съездим куда расслабимся — в «Какаду» или «Найт флайт»? Че там делать-то, на даче? Да, ты мобилу мне оставил, тебе какой-то Черный звонил — кто такой-то?
Он напрягся в момент, а потом расслабился, впервые за два последних дня расслабился, думая о том, что сколько от судьбы ни бегай, она все равно за тобой придет. Вот и здесь так — сам не решился позвонить Славке, думал и сомневался, словно тот мог исчезнуть куда-то вместе со своим предложением, а тут Славка сам ему звонит, через близкого своего, напоминая, что выбор все равно придется делать. И времени на раздумья уже нет.
— Ладно, пацаны, поехали гульнем, — бросил весело, потому что, хотя и не хотелось гулять, лучше было завалиться куда-нибудь и вернуться ночью, чем сидеть в доме и смотреть в глаза Корейцу. И уже в машине, вырулив на Ленинский, вытащил из кармана визитку, набирая номер Трубы…
— Слушай, Алка, какого ты себе мужика отхватила! — Голос Ольги, сведенный до шепота, был возбужденным, взбудораженным. — Слушай, если он тебе не нужен, познакомила бы его со мной, а? Да ладно, шучу, мужик высший класс, я чуть от зависти не сдохла…
— Ты о чем, Оль? — Она непонимающе потрясла головой, решив, что неправильно что-то расслышала. — Ты о чем?
— Не о чем, а о ком! — Шепот стал громче и жарче, видно, Ольга прижала трубку телефона поближе, видно, еще кто-то был на кафедре и она не хотела, чтобы ее слышали. — О поклоннике твоем, о ком еще? Только что ушел — я сразу тебе…
Она не ждала звонка — может, поэтому растерялась и никак сейчас не могла понять, что говорит Ольга и кого имеет в виду. Ольга стольких зачисляла в Аллины поклонники — с десяток мужчин институтских как минимум, и с военной кафедры, и с перевода, и с испанской, — что не разберешь, о ком речь. И зачем было звонить, она тоже не понимала, — ведь виделись сегодня, сама из института вернулась час назад, а Ольга осталась, у нее пересдача была.
Так что час назад всего пришла. Пока матери перезвонила узнать, как там они со Светкой, пока душ приняла, пока кофе сварила… И буквально только-только села с чашкой перед окном — чтобы понаслаждаться тишиной и спокойствием, расслабиться после напряженного достаточно экзамена. Зная, что звонить некому — обычно ученики звонили ей днем, время занятий перенести или уточнить что-то, но их до конца января ждать не стоило. И потому она знала, что никто не отвлечет и можно спокойно посмаковать купленный случайно в недавно открывшемся супермаркете поджаренный по-французски, до черноты то есть, кофе. И на тебе…
— Оль, ты мне объясни толком. — Она перенесла телефон на столик и села обратно в кресло, держа в руках чашку и вдыхая новый аромат. — Что за поклонник и что за срочность, собственно?..
— Андреева, ты там спишь, что ли? — Ольга, похоже, обиделась, видно, ждала от нее другой реакции. — Я же тебе говорю — твой поклонник. Ты представь — я сижу, и вдруг такой мужчина заходит, что закачаешься. Красивый, спортивный, молодой. Одет — с ума сойти, да еще и в белом пальто. Как из фильма какого-то западного явился. Браслет золотой, на мизинце кольцо от Картье, знаешь, тройное такое — сразу видно, богатый молодой человек. Ну, я ему — вы не ко мне, случайно? А он улыбается так — к сожалению, нет. А я ему — может, вам чем-то могу помочь? Можете, если подскажете, где я могу Аллу Михайловну Андрееву найти. Я ж не сразу поняла, кто он, а мужик супер — ну и спрашиваю, может, могу ее заменить как-то?
Ольга сделала паузу, давая ей возможность вставить что-то, ожидая от нее каких-то слов, — но она молчала. Ольга врала, должна была врать, в этом не было сомнений — но почему так точно описала его?
— Ты слышишь, Ал? Я ему заменить тебя предлагаю, а он так усмехается — классная усмешка, сразу видно, настоящий мужик. К сожалению, не можете, мне именно Алла Михайловна нужна. А я его все не отпускаю — а зачем, а по какому вопросу, мы с ней подруги, между прочим, так что, если что… Вижу — ни в какую. Извините, говорю, дома Алла Михайловна — часа два как ушла, теперь только пятнадцатого будет. Но если хотите, если у вас что-то срочное, могу ей позвонить. А он в ответ — спасибо за информацию, до свидания. И уходит. А я еще думаю, что за тип странный, надо бы узнать, кто это приходил к тебе. Ну и за ним. Выскакиваю, а он в «мерседес» черный садится. Тут-то я и поняла, что это твой поклонник и есть.
Она молча поставила чашку обратно на блюдце, умудрившись расплескать кофе, оставить на придвинутом к окну столике ароматные черные пятна. Как-то странно все это звучало — и очень было похоже на неправду. Потому что этот тип не знал, на какой кафедре она работает, — и плюс он не должен был приходить. После того… того случая он не объявлялся больше. Пятый день пошел, а он не объявлялся, и она была уверена, что он не объявится вообще. Потому что он видел то же, что и она, — ту омерзительную картинку, отразившуюся в зеркале.
И если она, никогда не ощущавшая свое тело, никогда его не рассматривавшая, равнодушно к нему относившаяся, умудрилась его возненавидеть и даже в душе раздевалась теперь с опаской и старалась как можно меньше к себе прикасаться, и то только губкой, — то уж какое впечатление осталось у него, наверняка видевшего без одежды немало молодых красивых тел, легко можно было представить.
— Так что я тебе скажу, Ал, мужик классный! — Ольга уже говорила громко — значит, осталась одна. — Я еще обратно на кафедру иду и думаю — ну Алка, ну дает! Всегда такая тихая, скромная, на мужчин ноль внимания — а как решила поклонника завести, так такого завела, что просто обалдеть. Пить — так водку, спать — так с королевой. Точно, Ал?
— Оль, прекрати! — Она судорожно пыталась высчитать, сколько ему ехать от института до ее дома. Если это он, конечно, а это не должен быть он. — Ты ничего не перепугала, а?
— А что я могла перепутать? Светлые волосы, глаза такие светлые, холодные, щетина модная, в белом пальто, пиджак, рубашка, галстук фантастический, желтый такой. На вид — американский миллионер или английский лорд. Что, не он? Не он?! Я себе в жизни не прощу, если это не твой — а я его просто так отпустила…
Что ему надо, интересно? Может, отдать ей паспорт — отдать обратно ее советский паспорт, сказав, что ничего не получается, давая понять, что больше сталкиваться с ней не хочет? Но он бы мог его Ольге отдать. Так что тогда? Да нет, не он. Скорее отец кого-то из учеников. Похож просто, и все…
— Ладно, Ал, двоечники мои пришли, — протянула разочарованно Ольга. — Послезавтра поговорим. Или лучше я тебе завтра позвоню, договорились?
Она не успела повесить трубку, как телефон зазвонил снова. Господи, вот неймется Ольге — уже эти пришли на переэкзаменовку, а она все равно звонит, забыла сообщить что-то необычайно важное, ради чего звонить совсем не стоит.
— Алла, добрый день. Это Андрей…
Она онемела просто, ей показалось, что все это в каком-то сне — и Ольгин звонок, и его теперь. Потому что он не мог ей позвонить — он просто не мог знать ее номер телефона. Сергей говорил, что вообще любой дурак может компьютерную программу купить, где все телефоны есть, — но их домашний засекречен, так положено.
— Алла, ты меня слышишь? Это Андрей Семенов…
