Для себя Джастина выбрала длинное вечернее платье цвета морской волны, дополненное блестящим русалочьим шлейфом. Вот только ходить по траве на каблуках было не очень удобно.

С заднего сиденья «Олдсмобиля-56» медленно выбралась Эстелла.

— Боже, что с тобой случилось? — воскликнула Джастина, глядя на ковыляющую подругу.

Эстелла приехала в платье красного цвета в белый горошек. Наряд дополняли розовые солнечные очки, а на ногах вместо туфель были поддерживающие электромускульные ботинки.

— Дорогая, мне так жаль портить своим видом ваше торжество, — сказала Эстелла после приветственных поцелуев. — Но я вывихнула обе лодыжки. Это было так больно, только не смейся.

— Как тебе это удалось?

— Глупо вышло. На вечеринке я танцевала на кофейном столике, а потом спрыгнула и неудачно приземлилась. Не понимаю, как это произошло. Я сотни раз танцевала на столе, но никогда ничего подобного не случалось.

Джастина не позволила себе ни слова упрека, это выглядело бы слишком покровительственно.

— Меня никогда не приглашали на такие вечеринки.

— Конечно, нет, сенатор. Тебе надо поддерживать репутацию.

— Ох, спасибо. Если я и нуждаюсь в поддержке, то только от таких, как ты.

— Я знаю, дорогая. — Эстелла взяла Джастину за руку. — Как у тебя дела? Тебя не слишком замучили?

— У Томпсона отличная команда, и мне остается только голосовать по их подсказке. Я даже еще не начала разбираться в делах. В конце концов, это толь­ко временное назначение. Однако при голосовании все сенаторы единогласно поддержали мою кандидатуру, даже противники Томпсона. Думаю, они были в шоке или же слишком напуганы. До сих пор сенаторов не убивали. Это своего рода предупреждение убийце: политических деятелей этим не остановишь. Так что мне приходится всего лишь держать оборону, пока он не выйдет из клиники.

— Не переживай.

— Ты же меня знаешь.

У Джастины вырвался нервный смешок.

— Уже известно, кто это сделал?

— Нет. И зачем это понадобилось, тоже непонятно. Глупо. Кому надо в наше время убивать людей? Мы ведь уже не варвары.

Эстелла одернула на себе платье.

— Сегодня нас можно считать варварами.

— Верно. Ты останешься на вечернее представление? Будет «Сон в летнюю ночь». Говорят, что актеры из Толторп-холла неплохо играют, а сцену установили на открытом воздухе, перед нижней буковой рощей.

— Дорогая, я сейчас никуда не хожу. Крепкая выпивка и симпатичный официант, живущий первой жизнью, — вот и все, что мне надо.

— Хорошо. Мы еще поболтаем чуть позже, ладно?

— Обязательно. Это ведь Мюриэл?

— Конечно.

Джастина представила подругу невесте с женихом, поджидавшим у противоположной стороны навеса.

Мюриэл для сегодняшнего дня выбрала точно такое же платье, какое было на Мэрилин Монро в фильме «Зуд седьмого года», и Джастина не могла не признать, что выбор был удачным. Девушка обладала невероятно красивой фигурой, и к ней прилагался чудесный характер, так что Джастина, несмотря на свое молодое тело, чувствовала себя старой и разбитой. Юный Старрал Константин не скрывал своей влюбленности, и молодые постоянно держались за руки. Джастина ощущала усталость от одной только их близости. Она уже целую вечность наблюдала энтузиазм Мюриэл, слушала о ее любви, о предстоящей свадьбе, об их будущей совместной жизни и многочисленных детишках, которых она собиралась подарить (посредством естественной беременности, слава богу) своему прекрасному возлюбленному. После окончания Йеля Мюриэл пять месяцев провела в Доме Тюльпанов, и помощь в планировании каждой мелочи оказалась весьма утомительной. Даже праймы и Флот отошли на второй план.

А потом какой-то безумец убил Томпсона.

«Почему?»

Теперь ей приходилось быть решительной и сильной, какой должен быть старший представитель рода Бурнелли. А Джастине хотелось обнять младшего брата и баюкать его, как она делала в возрасте пяти лет, когда Томпсон был младенцем.

— Что с тобой? — спросила ее Мюриэл.

Джастина, к своему ужасу, поняла, что глаза у нее увлажнились. Проклятье, только не сейчас!

— Справляюсь, — твердо ответила она. — Только время от времени вспоминаю его, вот и все.

Мюриэл обняла ее так по-детски, так искренне, что Джастина всерьез испугалась, что разрыдается во весь голос.

— Все в порядке, — тихонько прошептала Мюриэл. — Он скоро вернется.

— Да, спасибо. — Джастина благодарно кивнула, стараясь не видеть озабоченной улыбки Мюриэл. — Извини, я порчу тебе праздник.

— Мы же одна семья, значит, должны вместе переносить все превратности судьбы.

Джастина подняла руку и поправила бретельки на плечах девушки.

— В горе и в радости, верно?

— Да, и сейчас у меня время радости. — Она оглянулась на Старрала, и тот ответил ей понимающей улыбкой. — А знаешь, он очень хорош в постели, — доверительным тоном добавила Мюриэл.

— Да, дорогая, ты мне об этом уже говорила.

— Я не буду возражать, если ты захочешь провести с ним пару ночей. Пока мы еще не женаты.

Джастина непроизвольно хихикнула: Мюриэл говорила об этом вполне серьезно. Как прекрасно быть такой молодой.

— Ладно, ладно. Наслаждайся им сама, все видят, какая добыча тебе досталась. Доводи его до экстаза каждую ночь, и пусть на других у него не останется сил.

— Я очень стараюсь быть плохой девчонкой, — скромно сказала Мюриэл.

— Правильно. Нам, девочкам Бурнелли, надо поддерживать свою репутацию. И я прошу тебя не уронить честь семьи. Если они утром еще в состоянии ходить, значит, мы были недостаточно плохими девчонками.

После этого захихикала Мюриэл. Старрал, наблюдавший за тайным женским советом, бросал в их сторону подозрительные взгляды.

— О господи! — пробормотала Джастина, увидев остановившуюся удлиненную «Шкоду». — Посмотри, кто приехал. Вот потеха, она привезла с собой свою новую шлюшку.

Обе Бурнелли выпрямились и с притворными улыбками поздоровались с подошедшей Алессандрой Барон.

— Мой дорогой сенатор, примите соболезнования по поводу несчастья с вашим братом, — заговорила Алессандра. — Его участие в моем шоу всегда доставляло истинное наслаждение. Я называла его порядочным политиком. Таких осталось очень мало.

Джастина продемонстрировала гостеприимство, поцеловав воздух рядом со щекой гостьи.

— Благодарю. То же самое он всегда говорил о вас.

— Передайте ему мои наилучшие пожелания, как только его новое тело обретет сознание. Я с радостью буду ждать его возвращения на шоу.

— Непременно передам. Спасибо.

— Позвольте представить вам моего нового и подающего большие надежды репортера, — продолжала Алессандра. — Меллани Рескорай.

Джастина улыбнулась и пожала руку молодой женщине: она явно жила первой жизнью и была примерно в том же возрасте, что и Мюриэл. Но на этом их сходство заканчивалось. Джастина увидела в ней настоящего бойца, опасно­го и очень амбициозного. Странно, что этого не заметила Алессандра. Видимо, она утратила бдительность, любуясь на себя в зеркало.

— Для меня это большая честь, сенатор, — сказала Меллани. — У вас здесь прекрасный дом.

— Благодарю. Я видела некоторые из ваших репортажей. Вы прекрасно показали себя, особенно на Элане.

— Эти люди совершают ужасную ошибку, противодействуя Флоту. Содружество должно было узнать об их поступках.

— Да, конечно.

— Ну, Меллани, мы же на празднике! — воскликнула Алессандра. — А это, должно быть, счастливая невеста. — Она взяла Мюриэл за обе руки. — Примите мои поздравления с помолвкой, дорогая. Вы великолепно выглядите и заставляете всех остальных стыдиться своей одежды. И это правильно.

— Я тоже вас поздравляю, — добавила Меллани. — Вам очень повезло.

Ее слова прозвучали достаточно искренне.

Джастина подождала, пока журналисты не закончили приветствовать Старрала и не покинули шатер.

— Напомни-ка мне, почему мы ее пригласили?

— Это же светское событие. Таковы правила.

— Ах, да. Я знала, что должна быть веская причина.