Через несколько минут они вернулись в казино. Прежде чем выйти из автобуса, Таня позвонила Тому и сказала, что они почти готовы. Они убрали постели, ему оставалось закончить уборку и заправить баки. У женщин еще было время скормить игральным автоматам по двадцать долларов. Однако на сей раз обе удвоили свой капитал. Вчерашний знаток куда-то подевался, его место заняли десяток таких же забулдыг, но никто не обратил на Таню внимания, что удивило Мэри Стюарт.

– Наверное, тебе стоит почаще разгуливать без косметики, – посоветовала она, залезая в автобус.

Том успел поставить кофейник.

– Спасибо, Том, – поблагодарила Таня водителя, обнаружив, что автобус приведен в полный порядок.

Мэри Стюарт была согласна, что лучшего способа путешествовать просто не существует. Теперь она понимала, почему Том называет автобус «сухопутной яхтой».

В десять часов с минутами они выехали из Уиннемакки и весь день мчались по Неваде. Пустыня угнетала их безжизненностью, но штат Айдахо, куда они въехали вечером, оказался настоящим зеленым сюрпризом. Они продолжали читать, разговаривать, спать. Таня связалась со своим офисом и сделала несколько звонков. На сей раз обошлось без сюрпризов. Никто ничего от нее не требовал, новые травмы и иски были отложены на потом.

– Вот тоска! – шутливо пожаловалась она Джин, сообщившей о полном штиле.

Разумеется. Таня благодарила судьбу за передышку. Новостью оказалось только послание от Зои – она прибывала в Джексон-Хоул вскоре после них. В аэропорту ее должна была встретить машина из отеля. Таня предполагала приехать на ранчо примерно в половине шестого, переодеться и поспеть к ужину. Она утаила от Мэри Стюарт сообщение Зои, хотя подумывала, что подругу стоило бы предупредить. Однако Мэри Стюарт так наслаждалась поездкой, и Тане не захотелось портить ей настроение. Последние часы в автобусе обе спали. Проснувшись, они задохнулись от величественного вида гор Титон – ничего подобного обе раньше не видели. Мэри Стюарт любовалась молча, Таня невольно стала напевать.

Это мгновение обеим суждено было запомнить на всю жизнь. Заслушавшись, Мэри Стюарт взяла Таню за руку. Так, рука в руке, они проехали Джексон-Хоул и устремились в Вайоминг, в городок Муз.

– Постоянно проверяй, хватает ли у нас АЗТ, – предупредила Зоя Сэма, передававшего ее багаж носильщику в аэропорту. – Ты не представляешь, как быстро все расходуется. Я стараюсь раздавать как можно больше АЗТ, одноразовых шприцев и так далее. Получается недешево. – Она отдала носильщику чаевые и билет, чтобы он зарегистрировал багаж. – Главное – постоянно подгоняй лабораторию. Если дать им волю, они будут тянуть целую вечность. Особенно это касается анализов детей: их результаты нужно знать немедленно!

Провожая ее к выходу, он видел, как она волнуется, пытаясь ничего не упустить.

– Может быть, это тебя удивит, – проговорил он, пропуская ее через металлоискатель, – но я тоже изучал медицину. У меня и диплом, и лицензия. Клянусь! – Он поднял ладонь.

Она нервно засмеялась.

– Знаю, Сэм. Прости. Ничего не могу с собой поделать.

– Понимаю. Ноты обязательно сделай над собой усилие и расслабься, а то прямо здесь у тебя произойдет сердечный приступ, и ты не доберешься до Вайоминга. Терпеть не могу заниматься реанимацией в людных местах. Мое дело – замещать врачей, уходящих в отпуск. – Он пытался поднять ей настроение. Ей хотелось прислушаться к его совету и расслабиться, но ничего не получалось.

Зоя чувствовала себя кругом виноватой: ведь она бросала на произвол судьбы своих больных и Джейд и уже сожалела, что согласилась ехать. Она готова была остаться, но это значило подвести Таню. Она обещана ей приехать и, конечно же, нуждалась в отдыхе. Иначе она поехала бы не в аэропорт, а к себе в клинику. Перед отъездом она исчерпывающе проинструктировала Ингу. Когда Джейд, чувствуя, что мать уезжает, залилась слезами, она чуть было не отказалась от поездки. Сэму пришлось тащить на лестницу чемодан и ее саму.

– Теперь я понимаю, почему ты никуда не ездишь, – сказал он, поднимаясь с ней вместе самолет. Он видел, как она бледна, и гадал, в чем причина – в плохом самочувствии, стрессе, нервах? Скорее всего и в том, и в другом, ив третьем. Сэм был рад, что она наконец-то сделает передышку, к тому же он любил ее замещать. Ему вообще нравилось приходить ей на помощь. Сейчас он добровольно жертвовал её обществом, понимая, насколько ей нужны отдых и смена обстановки.

Они больше не возвращались к теме ее личной жизни. После памятного вечера в ресторане Зоя; старалась, чтобы их разговоры не касались иных тем, кроме работы. Однако он не собирался складывать оружие. Он пообещал собственноручно приготовить ужин для нее и Джейд в честь ее возвращения из Вайоминга, и она была вынуждена на это согласиться. Ей виделась в этом возможность, перевести их отношения в разряд чисто дружеских. Но он смотрел на это по-другому.

– Ты не забудешь осмотреть Квинна Моррисона? Я дала ему слово, что ты будешь его навещать, в конце каждого рабочего дня. – Этому больному она очень симпатизировала, больше чем остальным.

Милейший человек семидесяти с лишним лет, он заразился СПИДом во время операции и сдавал на глазах.

– Обещаю, – заверил Сэм.

В клинике она дала ему несколько тысяч поручений. Глядя на нее снежной улыбкой, он обнял ее за плечи. – Еще я буду навещать твою дочку, чтобы помешать твоей помощнице поднимать на нее руку и заниматься в твоей спальне сексом, пока девочка смотрит телевизор.

– Что ты болтаешь? – замахала руками Зоя.

Она не ждала от Инги ничего подобного. Сэм засмеялся:

– Если ты будешь так нервничать, я заставлю тебя, принять успокоительное.

– Отличная мысль! – Она уже начала принимать для профилактики АЗТ. Своим пациентам тоже рекомендовала делать это, не дожидаясь появления симптомов. Сэм получил от нее соответствующую инструкцию. – Напрасно я еду.

Видя, как она терзается, он предложил ей выпить кофе.

– Вряд ли кто-нибудь на свете заслужил отдых больше, чем ты, – серьезно сказал он, заказав два капуччино. – Остается только пожалеть, что ты едешь всего на одну неделю, а не на две. – Впрочем, оба знали, что о двух неделях не может быть и речи.

– Может быть, на будущий год...

– Я поражен! Ты действительно думаешь, что станешь теперь брать отпуск, как все нормальные люди? Я думал, эта поездка – исключение.

Возможно, он ошибается, но причина его ошибки совсем не та, что он мог бы подумать. Она смолчала.

– Посмотрим. Все будет зависеть от того, понравится ли мне эта поездка.

– Что же там может не понравиться? – Он однажды побывал в Йеллоустонском парке и вынес самые восторженные впечатления.

– Главное, чтобы ковбои были посимпатичнее.

Ему не нравилось, когда она его дразнила, но он готов стерпеть от нее и не такое.

– Что я слышу? То ты намекаешь, что собираешься стать монахиней, то несешься в Вайоминг соблазнять ковбоев. Здорово! Не знаю, соглашусь ли подменять тебя в следующий раз. Возьму и напою всех твоих пациентов Плацебо.

– Не смей! – Она погрозила ему пальцем.

– Между прочим, я тоже иногда ношу ковбойские сапоги. Могу даже купить идиотскую ковбойскую шляпу, если это тебе нравится. А вот Дика Франклина я в роли ковбоя совершенно не представляю.

Она засмеялась.

Ему нравилось в отместку дразнить ее напоминаниями о Дике Франклине, который ему совершенно не по душе: напыщенный, заносчивый сноб. На одном медицинском совещании в Лос-Анджелесе они заспорили о методе хирургического вмешательства при раке груди, и Франклин обошелся с Сэмом как с несведущим новичком. Сэм, даже не будучи хирургом, полагал, что его мнение стоит принять во внимание. Дик Франклин так не считал.

– Я привезу тебе в подарок ковбойскую шляпу, – пообещала Зоя, вызвав у него улыбку.

Она так и не убедила его в том, что у нее есть основания для одинокой жизни, и он не собирался признавать себя побежденным.