Вскоре комфронтом был вновь назначен С. С. Каменев. Войска 5-й армии получили задачу — форсировать реку Белую севернее Бирска и обеспечить левый фланг Туркестанской армии, которая в это время наступала на Уфу. С этой задачей 5-я армия успешно справилась.

Успех 5-й армии севернее Уфы позволил Южной группе М. В. Фрунзе нанести удар по городу. 9 июля Уфа была освобождена.

В середине июня 1919 года войска, действовавшие в центре Восточного фронта, вышли к предгорьям Урала.

Освободить до зимы Урал с его фабриками, заводами, шахтами, его пролетариатом — Ленин считал, что от этого зависит судьба революции.

Перед Красной Армией стояла трудная задача. Надо было форсировать малодоступный Уральский хребет, который оседлали колчаковские дивизии.

Куда направить удар 5-й армии? На Златоуст — Челябинск или Красиоуфимск? Командование фронтом за Красноуфимск. Тухачевский против.

Направление главного удара — Златоуст. Молодой командир не постеснялся поспорить с комфронта С. С. Каменевым. И переспорил его.

Новый план Тухачевского таил в себе известный риск, но он был оправдан. Михаил Николаевич учитывал особенности ведения гражданской войны, знал он и силы сторон и своеобразные условия местности, хотя впервые попал на Урал. Стремительность и внезапность удара там, где враг меньше всего ожидает, — это единственная гарантия успеха. И никаких лобовых фронтальных атак, они не могут привести к победе. Для лобового штурма засевшего в горах врага требовалось тройное превосходство в силах. Его не было. Победить врага можно не числом, а умелым маневром.

Тухачевский радовался — 5-я армия стала грозой для колчаковцев. Но из головы не выходили ленинские слова: «Если мы до зимы не завоюем Урала…» Гибель революции, гибель всего, что стало делом жизни миллионов тружеников России.

Михаил Николаевич уже не первый день вглядывался в карту Южного Урала, отодвигал ее, велел седлать коня и в сопровождении ординарца без устали скакал по холмистой равнине у подножья гор. Порой, как в сказке, ему хотелось крикнуть: «Горы, расступитесь!» Замирает конь, задумывается седок, глядя куда-то за хребты на восток.

Ему приходилось успешно форсировать с армией реки — и Волгу и Белую. Его бойцы карабкались по обрывистым склонам под Уфой. И зной и холод, грязь, бездорожье — все было испытано армией. Но горы…

Вековая борода леса курчавится на каменистых щеках. Речные теснины, ни дорог, ни тропинок.

Сквозь горы, ныряя в бесконечные тоннели, на просторы Западной Сибири тянется тонкая нитка железной дороги Уфа — Златоуст.

Достаточно взорвать тоннель, разобрать дорогу на высоких насыпях, и двери Сибири захлопнутся надолго. Левее железки тянется старый сибирский Бирский тракт — дорога каторжников, фельдъегерей, переселенцев. Обе они — и железная и грунтовая — сходятся недалеко от Златоуста. И на обеих красные войска поджидают колчаковцы. Оперативного простора для маневра нет, связи между наступающими колоннами нет, только одно преимущество — горы будут надежно охранять фланги.

Сколько ни ломал командарм голову, но иного выхода не было — придется наступать по этим двум дорогам. Но Тухачевский знал, что такое наступление не будет сюрпризом для противника и 5-я армия окажется в чрезвычайно тяжелом положении при выходе на рубежи атак.

И снова Михаил Николаевич у карты. Ведь где-то же есть тайные лазы через хребет? Его войска должны неожиданно, прямо с гор свалиться на голову тыловым частям колчаковцев. Только так может быть достигнут успех.

Тухачевский подолгу беседует с местными старожилами. Те качают головами. Уважительный человек, хоть и большой начальник, рады помочь, да ведь Урал-то не сдвинешь с места. Вот разве только долина Юрезани…

Юрезань. Тут ее именуют по-разному — Юрезань, Юрюзань, Эрезень, но все эти названия обозначают одно: «быстрая река». Она стекает с гор Яман-тау. Быстрая, местами воды несутся со скоростью 27 верст в час. Сквозь прозрачную воду просвечивает каменистое дно, утонувшие бревна, карчи. А там, выше, будут пропасти, теснины. Старики говорят, пройти можно, а вот пулеметы, пушки, фуры — как проедут они?

У Тухачевского не было выбора. И он уже предусмотрел риск как элемент плана овладения Уралом.

Вдоль железной дороги Уфа — Златоуст пойдет слабый заслон — 3-я бригада 26-й дивизии и конница Каширина.

1-я и 2-я бригады 26-й дивизии, Петроградский кавалерийский полк по Юрезани выйдут к тылам аша-балашовской группы противника, корпусу Каппеля, главному колчаковскому резерву. По тракту Байки — Дуван будет наступать 27-я дивизия. Эти две колонны составят ударную силу 5-й армии.

Раннее утро 25 июня 1919 года. Горы заволокла розоватая дымка. А у их подножья уже копошатся люди. Наступление началось.

В бинокль командарм видит, как передовые колонны 26-й дивизии втягиваются в долину реки и исчезают, заслоненные береговыми обрывами, — как будто канут в воду.

Тревожно тянутся сутки, вторые. У бойцов нет времени для отдыха. Срываются в пучину камни. Срываются и обессиленные лошади. Им дают отдохнуть. Бечевой идут бойцы, как ходили в былые времена бурлаки. На руках втягивают орудия, вьюками тянут пулеметы. А впереди горы, горы и бесконечные извивы горной реки…

Пошли третьи сутки.

В небольшом селении Насибаш 12-я колчаковская дивизия готовилась к отправке на фронт. С утра повсюду слышны зычные команды, идут бесконечные перестроения, репетируется атака рассыпным строем.

Бойцы 1-й бригады 26-й дивизии недолго любовались учениями противника, только пока подтягивались отставшие, пока развьючивались пулемёты. А там внезапная, ошеломляющая атака. Бригада не могла наступать в рассыпном строю. Кручи давили ее с двух сторон.

Белые не успели оправиться от изумления, страха — и 12-я дивизия смята. Теперь уже напрасно колчаковское командование подбрасывает сюда свежие силы, 26-яг дивизия громит их поодиночке. А с севера, там, где по тракту движется 27-я дивизия, слышна приближающаяся артиллерийская канонада — Уральский корпус белых потерял половину состава. Каппелю ничего не остается, как отвести свои части за реку Ай.

Впереди Златоуст. Пройден самый трудный участок пути. 5-я армия подтягивает тылы, перегруппировывается.

10 июля вновь ударили пушки, а 13-го, к исходу дня, 26-я и 27-я дивизии одновременно с севера и юга ворвались в Златоуст.

Это была славная победа. И, может быть, никто так не ждал ее, так не радовался ей, как рабочие Златоуста. Они восторженно приветствовали Тухачевского и по-своему, по-уральски, наградили командарма — клинком, скованным из знаменитой стали «старый соболь». Еще в XVIII веке эта марка прославила уральских сталеваров на всю Европу.

В Златоусте 5-я армия смогла пополнить свои арсеналы за счет трофеев. А трофеи были богатые — 8 орудий, 32 пулемета, бронепоезд, 600 вагонов. В голодающие города центра отправлено около 2 миллионов пудов украденного колчаковцами хлеба.

Теперь уже и Урал позади. Впереди Сибирь. Красная Армия вступает в нее по двум направлениям — на Челябинск — Курган — Омск и на Тюмень.

У главного командования Красной Армией появилась возможность высвободить целую армию — 2-ю. В Сибири для окончательной ликвидации Колчака оставались 5-я и 3-я армии.

5-я двинулась на Челябинск.

Правда, темп продвижения частей армии Тухачевского несколько замедлился: нужно было привести себя в порядок, подтянуть тылы. И дать хотя бы дневной отдых усталым людям. Этим воспользовались белогвардейцы. В колчаковские армии вливается новое пополнение — последний стратегический резерв «правителя».

Район Челябинска. Здесь Колчак решил дать советским войскам решающее сражение и изменить ход боевых действий в свою пользу. План Колчака коварен. 5-я должна попасть в мешок. Ей отдадут Челябинск. А пока Тухачевский будет торжествовать победу, город окружат и…

На северо-западе Челябинска и несколько южнее его скрытно сосредоточиваются две ударные группы белых. 25 июля противник бросается в бой, теснит, отбрасывает 5-ю, и… весь коварный план его проваливается. В плане была упущена одна деталь — мужество красноармейцев, отвага рабочих Челябинска, восставших и ударивших на врага с тыла.