В феврале 1917 года пала монархия. Началась демократизация армии. Павлова избрали в полковой комитет.

Офицеры, которых страшила его популярность, делали все возможное, чтобы помешать этому. Никакие ухищрения не помогли. Солдаты не представляли себе работу комитета без участия Павлова. Его популярность неуклонно росла. Вместе с ней рос и масштаб его общественной деятельности.

Штабс-капитана Павлова последовательно избирают членом солдатских комитетов 3-й гвардейской дивизии, 2-го гвардейского корпуса, 7-й армии и, наконец, Юго-Западного фронта.

Свершилась Великая Октябрьская революция. В ноябре 1917 года состав солдатских комитетов был переизбран. Но в солдатском комитете Волынского полка по-прежнему оказался Павлов.

Худощавый, высокий, с какой-то особенной собранностью, которая делала его еще стройнее, стоял он в окружении солдат полка. То и дело повторялась одна и та же фраза:

— Поздравляем… товарищ Павлов.

И каждый раз он улыбался, голубые глаза смотрели мягко и радостно. Товарищ! Первое звание, которое дала ему Советская республика.

Контрреволюция была разбита, но не сдалась. Враги ждали удобного случая, чтобы нанести удар молодой советской власти.

Не отказалась от борьбы и националистически настроенная украинская буржуазия. Не рассчитывая на свои силы, она обратилась за помощью к кайзеровской Германии. Весной 1918 года на Украину вторглись германские войска. Власть оккупанты передали царскому генералу, крупному украинскому помещику Скоропадскому. Он стал «гетманом» Украины.

Большевики ушли в подполье. В тяжких условиях преследований и кровавых расправ коммунисты вели непримиримую борьбу с захватчиками и их украинскими наймитами.

Павлов остался в Киеве. Прекрасно владея украинским языком, он по заданию подпольной партийной организации формировал повстанческие отряды, вел активную пропагандистскую работу. Свою подпольную деятельность Павлов маскировал чтением легальных лекций на культурно-просветительные темы.

Павлов был прекрасным оратором. Как бы долго ни говорил он, внимание и интерес слушателей не ослабевали. Тема лекций была вполне безобидная.

Например, «Задачи демократии на Украине». Но в словах оратора содержалась такая бичующая оценка положения, в котором очутилась Украина, что сам собой напрашивался единственно возможный вывод: так дальше продолжаться не может, надо бороться с теми, кто довел родную землю до такого отчаянного состояния. По существу, это были не лекции, а страстные пропагандистские выступления.

Долгое время деятельность молодого лектора оставалась вне поля зрения гетманской охранки.

Наконец шпики обратили внимание на настроение слушателей после «невинных» лекций. Павлову пришлось скрываться. Особенно усложнились условия конспирации после объявления гетманом мобилизации всех мужчин от 18 до 35 лет и в первую очередь бывших офицеров.

Весной 1918 года для подпольщиков даже появление на улице было связано с риском. Но партийная организация и в этих условиях продолжала свою деятельность.

После очередного собрания подпольного кружка Павлов вышел на улицу вместе с одной из участниц подполья.

Город был погружен во тьму. Ни одного огонька не видно в домах. Где-то прозвучало несколько выстрелов, и снова тишина. За месяцы оккупации подпольщики привыкли быть постоянно настороже. Шли, вглядываясь в ночную тьму, прислушиваясь к каждому звуку.

Опять выстрел прогремел где-то совсем неподалеку.

И сразу, словно из-под земли, показались три мужские фигуры.

— Ваши документы!

Павлов шагнул навстречу гетманскому патрулю, стараясь отвлечь внимание на себя. Начальник патруля повторил свое требование. Павлов с нарочитой медлительностью стал искать «документы». Он их искал то в одном кармане, то в другом. Потом спохватился, что они не там, и снова принялся за поиски.

Прием оправдал себя. Патрульные занялись «подозрительной личностью», а в это время спутница Павлова успела скрыться. Когда по расчетам Павлова она была уже вне опасности, фальшивый документ, наконец, «нашелся»… Он не вызвал подозрений у начальника патруля. Профессия — адвокат. Основание для освобождения от воинской службы — инвалидность. Все в порядке.

Офицер уже собирался было вернуть его Павлову и вдруг обратил внимание на выправку задержанного. Она не соответствовала ни профессии, ни состоянию его здоровья.

— Марш за мной в комендатуру! Там разберутся! — скомандовал он.

Точным ударом Павлов сбил с ног патрульного, стоявшего рядом, и стремительно перемахнул через невысокий забор. Лавируя между деревьями, выбежал к противоположной стороне сада. Снова перескочил через забор и оказался на другой улице.

За спиной раздавались свистки, ругань, выстрелы.

Павлов все яснее слышал топот по плитам тротуара. Вот-вот преследователи настигнут его, а вокруг глухие стены домов с запертыми подъездами.

Вдруг с балкона второго этажа раздался чей-то голос:

— Скорее сюда! Скорее!

Это была спутница Павла. Случайно он оказался возле ее дома.

К балкону примыкала фигурная ограда. Через минуту Павлов уже стоял на ней. Потом схватился за балюстраду балкона, подтянулся. Маленькая, но сильная рука помогла ему.

— Останетесь до утра у нас. Я предупрежу отца.

Из-за тяжелой шторы балконной двери Павлов следил за гетманским патрулем. На секунду задержавшись около дома, патрульные ринулись дальше. Скоро стук тяжелых сапог затих вдалеке.

Эта тревожная ночь положила начало дружбе Павлова с участницей киевского подполья Идой Амханицкой, которая вскоре стала его женой.

…Павлова схватили во время выступления в казармах гайдамацкого полка. Он призывал солдат к восстанию против гетмана. Как большевик — «агент Ленина» — Павлов был заключен в знаменитую в Киеве Лукьяновскую тюрьму.

Тщетно искал Павлов хоть какую-нибудь возможность побега. Надежны каменные стены каземата. На окнах решетки. В коридоре надзиратели и часовые с винтовками в руках. И вдруг среди тюремной стражи мелькнуло знакомое лицо. Ошибся? Нет. Кузьмичев — унтер-офицер роты, которой когда-то командовал Павлов в Волынском полку.

Узнал и Кузьмичев своего бывшего командира.

Некоторое время при встрече они только посматривали друг на друга и молчали. Наконец, выбрав удобный момент, Кузьмичев подошел к Павлову.

— Можете на меня рассчитывать, Павел Андреевич. Если согласны бежать — помогу!

Предложение застало врасплох. Охватили сомнения: можно ли довериться, почему Кузьмичев пошел служить в тюрьму; что, если это провокация?.. Нет, не может быть. Павлов направил Кузьмичева к своей жене.

— Пусть она посоветуется с кем нужно.

Подпольная организация одобрила план побега.

Кузьмичев действовал осторожно и смело.

В ночь с субботы на воскресенье, когда начальства в тюрьме не было, он споил надзирателей корпуса, в котором находилась камера Павлова.

Вместе с Павловым они связали и обезоружили часового. Затем оба (Павлов успел переодеться в форму часового) выбрались за ограду тюрьмы. Благополучно миновав заставы, они скрылись в лесах Киевщины. Здесь их ждал организованный раньше Павловым повстанческий отряд.

Суровая дисциплина, правильная расстановка сил помогли превратить отряд, в котором было много необстрелянных партизан, в грозную боевую единицу. Бывшие фронтовики делились с новичками своими опытом и военными знаниями. В короткий срок отряд приобрел качества, присущие регулярной «обстрелянной» воинской части.

С ранней юности Павлов встал на путь революционной борьбы. Каждый шаг его жизни был служением революции. По существу, еще не вступив в партию, Павлов был коммунистом. В январе 1919 года он оформил свою принадлежность к Коммунистической партии официально.

В феврале Киев радостно встречал регулярные советские войска. В них влились партизанские отряды, в том числе отряд Павлова.

Через несколько дней после взятия Киева Центральный Комитет Коммунистической партии Украины возложил на Павлова руководство борьбой с контрреволюцией и бандитизмом в Киевской губернии. Коммунист Павлов назначен киевским губернским комиссаром, а затем командующим Киевским боевым участком. Должности разные — задача одна: уничтожение врагов на «внутреннем фронте».