Шел октябрь 1920 года. Блестящий полководец-ленинец Фрунзе громил барона Врангеля — ставленника Антанты — на просторах Таврии. Другой выкормыш мирового капитала, пан Пилсудский, после «чуда на Висле», позволившего ему с помощью французского генерала Вейгана, французских пушек и американских долларов выиграть варшавское сражение, поторопился в Станислав. Здесь, в ставке Петлюры, этого слуги не двух, а двадцати двух господ, он заявил, что польская армия за Збруч не пойдет, но окажет необходимую помощь союзнику и вассалу.

По условиям перемирия войска Пилсудского очистили украинскую территорию к востоку от Збруча. Но там еще оставались вооруженные силы Петлюры — союзника пана Пилсудского. С его помощью самостийники сумели собрать и двинуть на фронт 40 тысяч солдат. По тем временам довольно внушительная сила! Петлюровцы рассчитывали быстро покончить с поредевшими после летней кампании советскими войсками и в несколько дней захватить огромную территорию до Днепра и столицу Украины — Киев. Польские магнаты Потоцкие, Сангушки, Браницкие уже назначили управителей сахарных, винокуренных заводов правобережья.

Впоследствии, когда жалкие остатки наемных полчищ бежали за Збруч под крылышко пана Пилсудского, петлюровские писаки бессовестно, как и раньше, врали, заявляя, что петлюровскую армию разгромили несметные орды китайцев и латышей. Даже им, давно потерявшим всякий стыд, совестно было признаться, что они потерпели поражение от своего же народа.

В дни культа, когда в чрезвычайно тесную обойму героев гражданской войны по указанию Сталина вошли лишь считанные единицы, много писалось о Чапаеве и мало о чапаевцах, вовсю прославлялся Щорс и меньше всего щорсовцы, говорилось много о Котовском и мало о котовцах, очень много писали о Сталине и очень мало о народе — творце побед, о партии — организаторе побед. Это лило воду на мельницу петлюровских писак, и поныне утверждающих там, за кордоном, что советская власть на Украине утвердилась с помощью штыков оккупантов.

И лишь после XX съезда партии появилась возможность сказать правду. Показать, кто в действительности на протяжении всех тяжелых лет гражданской войны беззаветно боролся за победу ленинского дела на Украине. Поведать народу, кто разбил и вышвырнул за кордон полчища щирых самостийников и их союзников — ярых монархистов, которых объединила в «священном» союзе лютая ненависть к трудящимся.

В ноябре 1920 года разгромила эту черную свору 14-я советская армия во главе с командармом Василенко и членом Реввоенсовета Рухимовичем.

В эту героическую армию, обескровленную многолетними боями и походами, входили: 41-я стрелковая дивизия, выросшая из боевых партизанских отрядов юга Украины. С ней отважный начдив Осадчий брал Одессу. 45-я дивизия, Бессарабская. Под командованием мужественного начдива Ионы Якира она покрыла себя неувядаемой славой. В эту дивизию входила и знаменитая кавалерийская бригада Котовского. 60-я дивизия, созданная на Черниговщине знаменитым героем гражданской войны Крапивянским. Конница Виталия Примакова, червонное казачество, которое к тому времени уже развернулось в Конный корпус. Этой внушительной силе, состоявшей из полусотни украинских полков, помогали братские полки волжан 24-й Самарской дивизии, два полка башкир, включенных в корпус Примакова, и бронепоезда «Ленин», «Лейтенант Шмидт», «Углекоп», «Бела Кун».

Петлюровский главком генерал-хорунжий Омельянович-Павленко, ревниво опекаемый представителем французского генштаба полковником Льоле, наметил день атаки на 11 ноября 1920 года. Но… рано утром 10 ноября 1-я дивизия червонных казаков, 45-я дивизия Якира и бригада Котовского, перейдя в решительное наступление, сразу же перепутали карты петлюровским генштабистам и их покровителю из Парижа. Опрокинув решительными атаками довольно-таки стойкую оборону врага, советские войска вышли в район Шендеровка — Вендичаны на глубокие тылы петлюровцев.

Вот как выглядит в изложении самих самостийников результат первого столкновения: «10 ноября противник прорвал фронт Правой группы. 3-я дивизия под натиском вражеской конницы отошла. Отошли части и Херсонской дивизии. Введены в бой 4-я Киевская и Отдельная. корная. Средняя группа под натиском конницы оставила Копай-город. 3, 4, 5, 6-я, Отдельная конная и Пулеметная дивизии понесли тяжелые потери. Решающее значение на исход боев в пользу врага имела конная дивизия червонных казаков». («Оперативные документы штаба армии УНР», Варшава, 1933.)

Спрашивается — где же тут штыки оккупантов и несметные орды китайцев и латышей?

13 ноября в доме ялтушковского попа при свете керосиновой лампы Примаков наставлял своих командиров и политработников:

— Кого-кого, а червонное казачество петлюровцы знают и помнят давненько. Наше первое знакомство состоялось в январе восемнадцатого года под Полтавой. Надо, чтобы предстоящая встреча с заклятым врагом Украины была для него последней. И так оно и будет! Не зря Омельянович-Павленко в своем приказе вспомнил о нас. Наши казаки и вы все, товарищи, работали отлично. С самого начала. И это лучший залог дальнейших успехов. Важен почин!

А почин был на славу. И у нас, и у Якира, и у Котовского. Армия Петлюры должна была еще вчера по первым ее наметкам захватить Вапнярку — Винницу. А где она? В Новой Ушице — Баре!

Примаков повел коротким чубуком трубки по карте.

— Конечно, при данной ситуации очень заманчиво двинуться на Проскуров — разгромить глубокие тылы противника. Но на Жмеринку нацелен крупный сгусток петлюровских сил. Я решил ударить по их флангу. Прямо на Бар — Деражню. А потом уж махнем к Збручу. Петлюра, — продолжал командир корпуса, — надеется еще на своего союзника — третью русскую армию генерала Перемыкина. Но, как говорится, не удержался за гриву — за хвост не удержишься! Наша задача — сорвать замысел врага и уничтожить его… Выступаем завтра на рассвете…

В своем приказе от 13 ноября петлюровский главком писал: «Завтра будет дан бой коннице противника, который решит участь всей операции… Правительство генерала Врангеля признало независимость УНР и нынешнее ее правительство…»

Эта «радостная» весть была и лживой и запоздалой. В тот самый день, когда писался этот приказ, рассчитанный на поднятие духа «жевтоблакитного» воинства, советские войска, разгромив армию Врангеля, подходили вплотную к Севастополю.

В те памятные дни червонные казаки — славные сыны трудовой Украины, предводимые молодым боевым комкором, хорошо дали о себе знать своим лютым врагам — петлюровским самостийникам. Их главком писал 17 ноября: «Перед фронтом армии УНР незначительные силы пехоты. Главную роль играет конная группа Примакова».

Доблестные советские стрелковые дивизии — 41, 45, 60-я неотступно гонят на запад гайдамацко-белогвардейские полки. Бригада Котовского, воспользовавшись тем, что основные силы самостийников вели бои с пехотой 14-й армии и с корпусом Примакова в районе Деражня — Бар, 18 ноября заняла Проскуров.

Петлюра, собрав остатки армии в районе Войтовцы — Писаревка, приказал генерал-хорунжему Удовиченко лечь костьми, но не допустить большевистской кавалерии к Збручу. 21 ноября разыгрался жестокий бой западнее Писаревки. От правды не уйдешь: лихо рубились под Писаревкой гайдамаки, но не устояли против дружного напора старых знакомых — червонных казаков. Много петлюровцев было изрублено в тот день — в последний день боев, много их попало в плен, кое-кому удалось ускакать за Збруч. Генерал-хорунжий Удовиченко не выполнил приказа головного атамана — он не лег костьми и не остановил советской кавалерии. Кто не удержался за гриву — за хвост не удержится…

Так закончилась двенадцатидневная война, которая навсегда покончила с организованными вооруженными силами петлюровщины. Труженики Украины, их славные боевые дивизии — 41-я (одесситы, херсонцы), 45-я (бессарабцы, приднестровцы, подоляне), бригада Котовского (молдаване), Конный корпус червонного казачества Примакова («боевая голота всея Украины») с помощью братьев — волжан 24-й дивизии и братьев — башкир бригады Горбатова развеяли в прах армию слуги двадцати двух господ — головного атамана пана Петлюры.