– И здоровье сильно откачнулось после травмы головы, – догадался Вадим. – Об этом тоже, можно не сомневаться, помянули. Придурка в боевом подразделении опасно держать – вдруг кого укусит.

– Хватит дурь пороть, укусит он… – слабо запротестовал Дед, из чего следовало, что об этом тоже был разговор. Не о том, что укусит, естественно, а о здоровье.

– А я напирал на то, что твой опыт нужен молодым, – сказал Мао и покачал головой. – Полная безнадега! И слушать не захотели. Единственное, что пообещали, что эта командировка не дольше чем на год. Ну, может, на полтора… или два. А потом назад в Отдел вернешься. Если захочешь… И насчет согласия: тебя в двенадцать часов сегодня ждут на беседу в Службе.

– А может, мне сразу рапорт на увольнение написать? – мечтательно вопросил Вадим. – И никаких проблем. Выслуги у меня с «боевыми» и «дикими» выше крыши. Пенсия выйдет неплохая. А там в охрану куда-нибудь пристроюсь – сутки через двое. Или швейцаром в «Метрополь». А еще домик куплю в деревне… Красота!

– Точно, у парня с головой непорядки, – убежденно сказал Олег Петрович. – То, что тебе, Вадим, предлагают, может, и не повышение по службе, хотя и это спорно, а переход в другое качество. Неужели не хочется нового попробовать?

– В Отделе ты на месте, и нам не хотелось бы тебя терять как специалиста, как товарища в конце концов… – начал было Мао, но Вадим его перебил.

– Меня уже теряют? – с сарказмом хохотнул он. – Спасибо за доброе слово! Кто же еще так порадует, как не лучший друг.

– Не цепляйся к словам, – помрачнел Сергей. – Подумай хорошенько. Не век же тебе, Викинг, киснуть моим замом по боевой подготовке. Я считаю, ты большего заслуживаешь. Так что поразмысли, с Надеждой посоветуйся…

– Отказаться всегда успеешь, как и дверью хлопнуть, – поддержал Салтыкова Олег Петрович. – Лично я думаю, надо тебе соглашаться. Там и перспективы неплохие, да и зарплата достойная. А если еще и работа интересной окажется?!

Возвращение в Москву показалось Вадиму нестерпимо долгим. Он вел машину едва не на автопилоте, машинально реагируя на дорожные знаки и сигналы светофора. Благо маршрут был хорошо знакомый и водительские навыки позволяли ему отвлечься от дороги и обдумать то, что он услышал от Сергея и Олега Петровича.

Мысли, особенно поначалу, были тяжелые. Вадим не представлял себя вне Отдела, который долгие годы был не только работой, но и домом, и семьей. Правда, сейчас он ехал туда, где у него были настоящие дом и семья. Веклемишев не знал, как отреагирует на новость Надежда. Она уже почти два года после рождения сына не работала. Вместе они решили, что, пока Василию не исполнится пяти лет, Надя будет заниматься только сынишкой. И от того, что ему скажет жена, во многом зависел исход предстоящей беседы в Службе.

Слова об увольнении, брошенные сгоряча Мао и Деду, не были пустым звуком. Вадим ощущал себя едва ли не униженным категоричностью высшего начальства. Этот непонятный запрос из ООН был принят руководством как приказ к исполнению. И никакие доводы Салтыкова и Олега Петровича не повлияли на решение. Как-то легко с ним расстаются. А из этого можно было сделать вывод, что его не ценят и те годы, что он отдал Отделу, ничего не значат. Опыт и знания Викинга не нужны, и с работой, которую он сейчас делает, может справиться любой… В общем, обида захлестывала с головой.

Правда, когда Вадим въехал в пределы Москвы, настроение стало потихоньку выправляться. Он более трезво оценил доводы высшего начальства, которыми они забили Сергея и Олега Петровича.

Действительно, на том, чем он занимался в Отделе все эти годы, можно поставить крест. Под прикрытием Викинг работать уже не сможет. Если на него конкретно пришел запрос из ООН, значит, личность В. А. Веклемишева идентифицирована и, без сомнения, занесена не в одну картотеку спецслужб мира. Прав Дед: он капитально засветился в Сьерра-Марино и на боях без правил.

И слова начальства, что Викинг из возраста вышел, чтобы с автоматом бегать, хотя и больно ударили по самолюбию, являлись правдой. Уже за сорок перевалило. Хотя Вадим и чувствовал в себе силы и по пустыне пробежаться, и по отвесной скальной стене подняться с полным боекомплектом, меру следовало знать. Да и молодежь уже подпирала, дорогу просила.

Кстати, здоровье, как ни строй из себя оптимиста, оставляло желать лучшего. Хотя и прошел Вадим серьезные курсы лечения и реабилитации, остаточные явления травмы головы давали о себе знать. Совсем редко, но все же посещала его нестерпимая боль в затылке, едва не до потери сознания.

И, наконец, пришло время признаться в том, что Вадим скрывал от других, а главное – от себя. Сегодняшняя работа в Отделе его не то чтобы не устраивала – не грела. Монотонная рутина боевой подготовки, разработка планов занятий и графиков тренировок, контроль за их выполнением наводили на Вадима откровенное уныние. Привыкший за долгие годы к активным действиям, физическим и нервным нагрузкам на пределе возможного, он чувствовал, что ему скучно и тоскливо раз за разом перемалывать то, что сам он прекрасно знал и умел. Выходило, что педагог и организатор учебы из него никакой. Вот если бы с «калашом» в джунгли…

Надежда отреагировала на новость на удивление спокойно. Она практически повторила слова Салтыкова о том, что Вадим заслуживает большего, чем сидеть до пенсии в его замах. А что им придется на время расстаться, так это дело привычное. Тем более вряд ли разлука продлится долго. Предстоящая работа – практически дипломатическая миссия, а дипломатам, как известно, жить с семьей вовсе не возбраняется, а очень даже приветствуется.

В общем, когда Вадим зашел в «высокий» кабинет, он был тих, аки агнец, и его мнение едва ли не по всем пунктам совпадало с мнением начальства. Единственное условие, которое он твердо выставил, было возвращение в Отдел после командировки или досрочного ее прекращения. Оно было принято без возражений. Ну а дальше все завертелось в ритме кадрили, так что у Вадима голова пошла кругом.

Беседы, инструктажи, согласования и наставления на высших, не очень высоких, низеньких, но о-очень важных уровнях, от Администрации президента и МИДа до родной Службы и ДЭЗа, в который следовало предоставить справку, что гражданин имярек убывает в длительную командировку и с него не стоит брать денег за коммунальные услуги; оформление документов, виз и билетов отобрали кучу нервов и сил. Опомнился Вадим уже в самолете, держащем курс на Лондон. Он летел с пересадкой в сердце туманного Альбиона в Асунсьон, столицу Парагвая, которую выбрали в качестве штаб-квартиры регионального центра по борьбе с терроризмом.

Его расположение чуточку не угадал Олег Петрович, укоряя Вадима в желании погреться в «риодежанейрах». Та же широта Южного тропика, вот только с пляжами в Асунсьоне был явный дефицит по причине нахождения Парагвая почти в центре Южной Америки. До ближайшего атлантического песочка, что в Рио-де-Жанейро, тысячи полторы верст наберется. А может, Дед и не угадывал, а уже точно знал, куда отправится Вадим?

Для него самого назначение в этот регион явилось достаточно неожиданным. Он больше специализировался по Ближнему и Среднему Востоку, но никак не по Латинской Америке. Викинг, правда, участвовал в одной краткосрочной операции на юге Колумбии, да еще «прорезал» по Сьерра-Марино.

Колумбийская операция случилась более десяти лет назад. Вадим был пристегнут к ней буквально за несколько дней до начала из-за болезни одного из бойцов из группы Мао, которая привлекалась на заключительный «боевой» этап. Тогда они пресекали деятельность отечественных дельцов, пытавшихся наладить канал поставки в Россию кокаина из медельинского картеля. У родных осин их прижать было никак нельзя, слишком высокая «крыша» прикрывала шустрых ребят. Вот и решили нарисовать картинку местных разборок, под которые те должны были случайно попасть. Сработали успешно. Группа российских «туристов», плывшая на переговоры с одним из наркобаронов, упокоилась на дне реки вместе с катером. На том печальном эпизоде и завершилась попытка налаживания делового контакта с медельинцами.