♦ Сначала надо «спрыгнуть с гвоздика».

♦ Потом научиться самостоятельно держаться на ногах.

♦ Обрести внутреннюю точку опоры.

♦ Понять, как сохранять равновесие.

♦ И тренироваться ходить самостоятельно, без ниточек!

♦ А для этого — просто вспомнить, что ТЫ ЕСТЬ ТОТ, КТО ТЫ ЕСТЬ!

— Действительно, просто, — согласилось Перышко. — На первый взгляд… Часто Марионетки даже не пытаются сломать привычный порядок вещей. Ведь столько соблазнов переложить ответственность за свою жизнь на Кукловода!

— Я и сама так долго делала, — покаянно вздохнула Лика. — Но это потому, что жила в Страшной Сказке, и даже не представляла, что ее можно переписать. Вот правильно сказали: я себя плохо знаю! Я и сейчас в сомнениях: на что я способна? Что могу? Какие у меня таланты? Какой я вообще могу быть?

— Это дело поправимое! — утешило ее Волшебное Перышко. — Я знаю, куда тебе надо!

— И куда же? — сразу воспряла духом Лика.

— Туда, откуда взялась твоя шляпка-незнакомка. К шляпнице, вот куда!

— Зачем? — ужасно удивилась Лика. — При чем тут шляпа?

— Да при том, что это не простая Шляпница, а сказочная! — горячо воскликнуло Перышко. — Моя Сказочница знаешь как с ней дружит? Она тоже страсть как любит шляпы менять! И поэтому она Женщина-без-Возраста!

— Ну, раз Сказочница любит… — похоже, Лика уже признала безоговорочный авторитет неведомой Сказочницы.

— Да мы и сказку про нее писали! Там с одной девушкой такие волшебные метаморфозы произошли! Вот слушай…

Сказка тринадцатая

ШЛЯПНИЦА

 шляпнице я попала благодаря Натусику. Натусик — это моя подруга. Она очень красивая и словно подсвеченная изнутри. Рядом с ней и я кажусь себе гораздо симпатичнее. Натусик не любит засиживаться подолгу на одном месте и часто вытаскивает меня, как она говорит, «проветриться» — в театр, в кино или просто побродить по городу. Вот и тогда мы собирались, кажется, в парк…

— Ты готова? — спросила меня Натусик, наводившая последние штрихи на лицо перед огромным, в половину прихожей, зеркалом.

— Ну в общем да, — порадовала я. — Сейчас беретку надену, и выходим.

Я подошла к зеркалу, натянула беретку и застегнула «молнию» на куртке. В зеркале отразились мы обе — я и Натусик. Я безрадостно вздохнула. Натусик была похожа на орхидею в выставочном зале, а я — на сорняк, притулившийся под забором.

— Мм-да, — сказала Натусик, оценивающе окинув нас взглядом.

— Вот и я говорю — мм-да… — уныло согласилась я.

— А я говорю — ты цены себе не знаешь! — завела привычную песню Натусик.

Натусик была целиком и полностью права. Цены я себе действительно не знала. Если бы Натусик была выставлена на продажу — то непременно в отделе «Эксклюзивные товары», на центральной витрине с подсветкой, и по самой высокой цене. А если бы продавали меня — ой… Наверное, в отделе «Неликвиды». Или на распродаже. Или даже со склада не стали бы доставать — вернули бы производителю, с рекламацией…

— Я знаю, о чем ты думаешь, — заявила Натусик. — И ты не права! У тебя отличная фигура, ты хорошенькая, ты умнее всех на свете, только вот не умеешь себя подать, потому что сама себя не ценишь.

Натусик всегда старается повысить мою самооценку, но в этом плане я безнадежна. Да и хорошо ей говорить: у нее врожденное чувство стиля, она сразу видит, что с чем сочетается, она из булавки, старого чулка и пары перьев за пять минут может смастерить такую брошь, что в театре люди больше смотрят на нее, чем на сцену. А я… Натусик сама водит меня по магазинам и подбирает мой гардероб, но на мне даже самые стильные вещи смотрятся уныло и несуразно, как на колхозном пугале. И сочетать я их ну совсем не умею! Ну не фактурное я существо, не фактурное!

— А знаешь что? — вдруг прищурилась Натусик. — Ну-ка, сними свой жуткий берет!

Я покорно стянула берет. Лучше, по-моему, не стало.

— Я поняла! — торжественно заявила Натусик. — Тебе нужна шляпа.

— Что-о-о??? — безмерно удивилась я. — Мне? Шляпа??? Да ты с ума сошла!

— Разумеется, не с этой курточкой и не с джинсами, — успокоила Натусик. — Знаешь, в девятнадцатом веке все женщины носили шляпы, и выглядели при этом прекрасно! Шляпа придает шарм, не позволяет сутулиться и вообще вырабатывает царственную осанку.

— Натусик, да побойся Бога! — воззвала я. — Ну ты в шляпе — это я понимаю. Но я в шляпе??? Ты хочешь, чтобы надо мной кони ржали?

— У нас в городе нет коней. Я не видела, — сообщила Натусик, бегая по мне взглядом. — Так что ржать смогу, в лучшем случае, я. А я — не буду, обещаю.

В глазах ее появился лихорадочный огонек, что означало — на нее снизошло творческое вдохновение и теперь она не отстанет, пока не воплотит задуманное во что-то материальное. Сопротивляться ей в таких случаях бесполезно и даже опасно для жизни.

Вот так я и оказалась у шляпницы. Адрес мне дала Натусик, но сама со мной не поехала — сказала, что шляпница принимает исключительно по рекомендации и индивидуально, поэтому я должна выпутываться сама.

Шляпница жила на окраине города, в старом двухэтажном доме с таким странным балкончиком — не балкончиком (мезонином? — всплыло из глубин памяти). В общем, очень старорежимный дом.

Жилище ее оказалось таким же старорежимным. Высокие потолки, лепнина, закругленные углы, плюшевые тяжелые шторы (драпри? — услужливо выдала память).

И шляпница выглядела старорежимно: невысокая сухонькая дама (назвать старушкой — ну язык не поворачивался!), в строгом черном платье с белым ажурным воротником, в лаковых туфлях и с такой замысловатой прической, что я обомлела. Не думала, что такие в обыденной жизни вообще встречаются! Особенно у пожилых шляпниц!

— Вы по чьей рекомендации? — осведомилась дама.

— Натусика… То есть Наталии Осипчук, — старательно отрекомендовалась я.

— Ах, Натусик! Как же, помню, очень ценю, замечательная девушка, высший класс! Очень приятно. Проходите, — гостеприимным жестом дама указала мне на дверь в комнату.

— Что привело вас ко мне? — спросила она, когда мы устроились в глубоких креслах у плетеного столика.

Этот же вопрос первым делом задал мне психолог, к которому Натусик отправляла меня в прошлом году. Психолог был молодой, видный, и кончилось тем, что я позорно в него влюбилась и сбежала, так толком и не ощутив каких-либо позитивных результатов. Но в пожилую даму я вряд ли влюблюсь, так что же я теряю?

Я набрала воздуха побольше и выпалила:

— Хочу шляпу!

— А зачем вам шляпа, милая? — ласково спросила дама. — Вы же их, я вижу, отродясь не носили?

— Не носила, — подтвердила я. — Но Натусик говорит, что шляпа вырабатывает царственную осанку. И вообще…

— А вам не хватает только царственной осанки? — мягко и настойчиво продолжала расспрашивать шляпница.

— Мне много чего не хватает, — неожиданно для себя призналась я.

— Чего же? — подбодрила меня она.

— Веры в себя, например. И еще я не знаю себе цены. Неуверенная я, опять же. Хорошие вещи носить не умею. Сутулюсь… В общем, наверное, зря я к вам пришла! Какие уж мне шляпки??? Моя одежда — джинсы и джемпер, летом — футболка. Сверху куртка по сезону — и порядок. А к ней — вязаная шапка или беретка, и еще у меня на холода норковая формовка есть… Вот. Извините. Я пойду?

— Нет, милая, не пойдете, — весело сказала шляпница. — Потому что вы совершенно правильно сюда пришли! И я с удовольствием с вами поработаю. Ах, какой экземпляр!

Я удивилась: что уж там она во мне увидела? Но заметно было, что она действительно мною заинтересовалась. И в глазах у нее появился такой же лихорадочный огонек вдохновения, который я так часто видела у Натусика.

— Пройдемте, милая, в студию, — пригласила она. — Сейчас, я только включу дополнительный свет…

Студия ее меня поразила. Больше всего она напоминала чердак, на котором в относительном порядке хранятся разные вещи. Чего тут только не было! Чугунные утюги, теннисные ракетки, потемневшая от времени прялка, спортивная рапира, вычурные вазы разных размеров, рыболовная сеть и еще куча всякого хлама. Зачем все это шляпнице??? Я ничего не понимала. И у меня сразу как-то глаза разбежались и все в голове сместилось. Я даже подумала, что так, наверное, и бывает, когда говорят «крыша поехала». Моя — точно поехала.