Он моргнул от удивления, но ничего не сказал, пока они не оказались в безопасном помещении.

— Ты что, к обыску готовилась? Хотя в таком наряде обыск вряд ли понадобится.

— Не будь идиотом, — ответила Маев. — Думаешь, за мной не наблюдают?

Ньянгу покачал головой, изображая непонимание.

— Я полагаю, что кто-то видел, как мы разговаривали, — сказала Маев. — Наверняка они удивятся, что может быть общего у коммандера и важного лейтера. Я даю им очевидный ответ. Все надутые болваны, которые командуют Лариксом и Курой, уверены, что любая женщина на все готова, чтобы переспать с ними.

— Прошу прощения. Хочешь что-нибудь выпить? Или поесть? Моя кухонная прислуга еще работает.

— Я поела в офицерской столовой, — сказала Маев. — А пью я мало, и никогда не пью, если есть дела.

— Ну, извини, что я такой алкоголик, — сказал Ньянгу и подошел к бару. Однако он ограничился пивом.

— Вот как обстоят дела, — деловито начала Маев, сидя в мягком кресле, но не расслабляясь. — Если ты и правда Эб Йонс, шпион Протектора на Камбре, то я в дерьме — у тебя здесь может быть сколько угодно жучков. Но, как я уже сказала, я так не думаю. И то, что ты меня сюда пригласил, еще более подтверждает мою гипотезу.

— Может, я просто ловко завожу тебя в ловушку, — предложил Ньянгу, — чтобы узнать, какие у тебя есть камбрийские сообщники.

— Да, это было бы в стиле Протектора, — согласилась Маев. — И тогда меня накачают наркотиком правды, и хорошему следователю я обязательно выложу, что тебя на самом деле зовут Ньянгу Иоситаро — я вспомнила твое имя с час назад — и твоей карьере это никак не поможет. Так ведь?

— Все правильно, — согласился Ньянгу. — Хватит играть. Я… тот, кем ты меня считаешь. — Он задумался, почему ему так не хочется произносить свое имя. — Да, кстати, тогда на «Малверне» я не успел узнать твою фамилию.

— Маев Стиофан. — Она слегка расслабилась. — Да. Мы были… заняты, правда? — Она улыбнулась.

— Ну, так расскажи, что с тобой было, когда Селидон захватил корабль и я оттуда убрался.

Рассказ Маев был коротким. Рекрутов отвезли на Ларикс, разделили и прогнали через жесткую программу тренировок Редрута.

— В армии Конфедерации я пошла учиться на связиста. Я решила, что такая профессия всюду пригодится, даже когда я вернусь на гражданку. Мне не очень-то хотелось возвращаться на фермерскую планетку, на которой я выросла. Только когда я подписала контракт, я поняла, что и сидеть всю жизнь с наушником в ухе мне тоже не очень хочется. Но и маршировать в грязи я не собиралась. Так что когда я попала в кадровый отдел Редрута, то попросилась в отдел дистанционных переговоров с «Жуковыми». Туда меня и направили. «Жуков» — это номинация Конфедерации. Мы их зовем «айша», они…

— Я знаю, что это такое, — сказал Ньянгу. — На Камбре мы их тоже используем.

Редрут заставлял всех годных по здоровью мужчин и женщин служить три года — год общего обучения, год обучения по специальности и год на действительной службе.

— Из тех, кто хоть на что-то годится, большая часть оказывается на флоте, — сказала она. — Редрут явно считает космические корабли своей основной защитой. Армия, несмотря на свой размер, выполняет в основном полицейские функции. Не то чтобы тут было какое-нибудь сопротивление. Он, его отец и дед так всех придавили, что никому даже не приходит в голову мысль о переменах.

— Да, я это заметил, — согласился Ньянгу. — Сложно будет его свергнуть.

— Я так понимаю, потому ты и оказался на Ларикс Приме, — сказала Маев. — Редрут заявлял насчет того, что Камбра принадлежит ему по праву, еще когда я была простым солдатом.

На лице у нее было написано отчаяние:

— Ньянгу, у Камбры есть связь с Конфедерацией? Что вообще происходит? Мы никогда ничего не знаем, а я не так тупа, чтобы верить пропаганде Редрута.

Ньянгу рассказал ей все, что они знали об очевидном падении Конфедерации.

— Значит, наша пресса не врала. Кто-нибудь знает, что случилось?

— Мы знаем только то, что я тебе рассказал, и не больше. Может, дела там и не так плохи, как кажется, и не все рухнуло. Я надеюсь. Давай дальше.

Маев выжила в жестоких казармах потому, что ловко отбивалась, неважно, пинком ли в пах или монетами в кулаке. А еще быстрее она составляла планы.

— Славная у Редрута армия. Всем наплевать, если сержант затащит солдата к себе в постель, или лишит его одного-двух обедов, или заставит чистить ботинки и вообще превратит в прислугу. Те, у кого две нашивки, имеют тех, у кого одна, ну и так далее. А еще для сержантов и офицеров узаконены дуэли. Вызвать можно равного или ниже себя по званию. Хотя обычно, если вышестоящий офицер хочет от тебя избавиться, он просто устраивает, чтобы тебя перевели на какой-нибудь астероид. И куча людей занимают место своих начальников после того, как эти начальники по глупости вызвали их на дуэль. Я вообще удивляюсь, что армия еще держится. Но, тем не менее, она в боеготовном состоянии, — неохотно признала Маев, — хоть и убивает не меньше своих солдат, чем любой враг.

— Так что ж ты остаешься? Прошло пять лет, а ты сказала, что призывают на три года.

— Армия — полное дерьмо, но это лучше, чем быть крестьянином, которым может командовать любой, — объяснила Маев. — Если ты что-то соображаешь, не боишься работы и время от времени вызываешься добровольцем, то это сразу выделяет тебя из кучи несчастных обормотов, которых в армию загнали силком. Так что тебя замечают и продвигают по службе. Скоро я поняла, что «айши» — не то, что меня интересует. Я сделала что нужно для кое-кого, и мне за это отплатили — рекомендовали к обучению на офицера. Это была еще большая куча дерьма, чем обучение для солдат. Но потом я попала в гвардию Протектора. Я решила, что рядом с Редрутом, здесь во дворце в Агуре, я найду способ убраться отсюда к чертовой матери. Но ничего не выходило. И тут я увидела твою улыбающуюся физиономию. Ну, а что случилось с тобой, и что ты здесь делаешь?

Ньянгу изложил ей сокращенную версию своих странствий и то, как он заменил покойного Эба Йонса.

— Значит, крот, да? — задумчиво сказала Маев. — Внедряешься, докладываешь… А как, кстати, ты докладываешь, можно поинтересоваться?

— Нет, извини.

— Я бы никому не сказала. Значит, докладываешь, а потом в подходящий момент выбираешься. Мне кажется, что у тебя есть лазейка, и что в нее могут пролезть двое. Поэтому я и здесь.

— Нет, у меня нет никакой лазейки.

Маев удивленно уставилась на него:

— Ты что, самоубийца?

— Нет, просто идиот. Идея была в том, что я просижу тут до начала войны, делая все, что смогу, а потом уже подумаю, как выбираться.

— Ну, до войны недолго, — обнадежила Маев. — Говорят, мы послали миссию на Камбру.

— Да, вы послали. Ядерную, — ответил Ньянгу. — Все очень засекречено, но Селидон заявляет, что на D-Камбре — это наша центральная планета — большие разрушения. Не знаю, правда это или нет.

— А Камбра объявит войну?

— Честно говоря, я удивлен, что еще не объявили.

Маев пристально поглядела на него:

— Ты, похоже, не в особо тесном контакте со своим командованием. Или ты просто все еще осторожничаешь?

— А ты все понимаешь, — сказал Ньянгу, решив рискнуть и сказать правду. — Я могу посылать данные, но не могу получать. Местные власти не хотят, чтобы даже лейтер прикасался к межзвездному коммуникатору. Я еще не придумал, как это обойти.

— А у меня есть такой коммуникатор, — с триумфом в голосе заявила Маев. — Ты ведь знаешь, на какой частоте тебе могут передавать?

— Знаю.

— У меня такие идиоты подчиненные и такая куча оборудования вокруг валяется, что я могу настроить хоть десять коммуникаторов и прослушивать любую частоту, какую захочу. Значит, это я тоже включаю в сделку.

— Согласен, — ответил Ньянгу. — Но у меня есть предложение и получше… Во всяком случае, тебя оно может заинтересовать. Когда я сейчас такая шишка, то могу затребовать к себе кого угодно.