— Значит, в душе Дупа атеист, и не верит ни в Архитектора, ни в Подрывника?

— Если и верит, то весьма специфически, — отвечал Отшельник. — Он ведь вполне может и так рассуждать: Архитектор всегда готов возлюбить мучеников. Очень хорошо-с, предоставим ему их, послав стройбанов на Голгофу. А Люминофор обожает наслаждаться мучениями невинных жертв, они составляют самое утонченное блюдо из его сатанинского рациона. Еще лучше. Таким образом, запросы потусторонних сил, вопреки их диаметрально противоположной направленности, будут удовлетворены в одном меню. Беспроигрышный ход, согласись.

— И нашим, и вашим?

— Вот именно. А Гелий Дупа, как ухитрившийся оказать услуги обоим реципиентам хитрован, получит в награду трансфер на Чердак без пересадок.

— И у этой сволочи есть шансы? — спросил я дрогнувшим голосом. Мне очень захотелось, чтобы Дупа разом с Опричниной зажарился на углях в аду.

— Этого я не скажу, — передернул плечами Отшельник. — Но, вообще говоря, сомнительно. Он ведь не первый умник, пытающийся сесть жопой на два стула. Вспомни хотя бы, что случилось с Сарами, подбившими сидней на строительство Чердака Основоположников. Разделавшись с беляками, они выдали каждому хаму по заступу, и вперед, за орденами, ишачить на стройках века. Сами же удобно устроились в теньке, чтобы руководить процессом дистанционно. Но из этого ничего не вышло. Чтобы выточить черенки для лопат, а какая стройка без инструментов, хамам пришлось вырубить все свои былинные дерева, а они, как ты знаешь, обеспечивали отсеки кислородом. Кроме того, Сары строжайше запретили хамам Самодыхание, заменив торжественными маршами стройбанов, парадами ополченцев и пионерскими линейками. В результате чудовищного перерасхода воздуха на фоне гибели уникальной экосистемы, дышать бывшим сидням стало нечем. Ну а когда Сары ввели режим жесточайшей экономии, задув под ее предлогом все лампадки под образами Архитектора, до сидней стало доходить, что Самодуры и беляки, с их Самодыханием, были не так уж плохи. Обстановка накалялась. Сары, чтобы ее разрядить, пошли на беспрецедентный шаг, одолжив в Пентхаусе крупную партию воздуха. Правда, за него было нечем платить. Мазерфакелы, обещая дать взаймы под большие проценты, выдвинули Красноблоку свои, весьма жесткие условия, которые Сарам довелось безоговорочно принять, хотя правившие Пентхаусом управдомы по части жадности ничуть не уступали отправленному ими в Балласт Самодуру. Получилось, сидни сменяли шило на мыло. Разразился бунт, известный, как Гражданская война. Сидни сражались отчаянно, хотели доказать девчатам, что им, сам тамбовский волк не брат. Неизвестно, чем бы все обернулось для Сар, если бы они не протравили тамбовские леса боевыми отравляющими веществами. Но даже после этого их положение оставалось шатким, пока управдомом Геронтобюро не сделался Большой Брат В.В., Отец и Учитель стройбанов. Он живо вернул отсекам сидней былую стабильность. Жильцов поголовно переименовал в стройбанов, обрил, пронумеровал, сформировал в отряды и распределил по казармам. Ну а тех Хамов и Сар, кто, слишком вжившись в образ хамысара, не пожелал расстаться с полюбившимися кожанками, сдать маузеры и вкалывать на стройках, прихлопнув рты, отправил в Балластные шахты. Избавившись от возмутителей спокойствия, Отец велел первым делом велел построить ССанКордон, а уж затем развел за ним такой ошеломляющий Домострой на одном, отдельно взятом этаже, о котором самодуры минувшей эпохи не смели даже мечтать. Что было дальше, ты знаешь без меня. Стройбаны положили кучу жизней и сил, и все, ради того, чтобы в Перестройку узнать, Чердак нашей титанической Красной башни едва дотягивает до цоколя Западного крыла. Или даже служит ему фундаментом, как твердили отдельные злые языки. Ходил по казармам и такой слушок, дескать, так им и задумывалось прагматичными западниками, искавшими простаков, чтобы на дурняк укрепить массивное основание Западного крыла, слегка накренившегося из-за высоких темпов застройки. Мол, с тем к простодушным сидням и заслали вспыльчивых Сар, вот вам и фитнес, что называется. Правда, было не понять, как, в таком случае, быть с нашими героями внебашенниками…

***

О верхолазах-внебашенниках я уже вскользь упоминал. Они были первыми из всех стройбанов, кому выпала высокая честь вскарабкаться на крышу Красноблока, чтобы собственными глазами увидеть ее конек. В отличие от крановщиков-высотников, в чей отряд когда-то давно пытался записаться Отец, внебашенникам никто не заклеивал стекол на шлемах. Иначе, как бы они нашли самый подходящий шпиль, чтобы прикрепить к нему гордое знамя Красноблока из особопрочного пластика цвета давленной свеклы. Не вслепую же внебашенникам было искать самую верхнюю точку Дома. А именно такую задачу поставило перед ними руководство, родное Геронтобюро, водрузить на крыше флаг. Чтобы все жильцы осознали, кто в Доме хозяин.

Верхолазы-внебашенники… Что тут еще сказать? Когда я был маленьким, то грезил стать одним из них. Во всем Красноблоке не было профессии почетней. Герои, рисковавшие жизнями, и, одновременно, счастливчики, побывавшие за внешними стенами, в кошмарном Застеночном пространстве! Даже не верится, что сейчас мало кто помнит о них. А ведь были времена, когда их мужественные лица не сходили с первых полос стенгазет. Их подвиги прославлялись в стихах, про героев складывали песни. Внебашенники были нашими символами, олицетворением самых грандиозных достижений стройбанов. Целиком заслуженно, между прочим. Шутка ли дело, вскарабкаться на крышу по отвесной стене в тяжелом скафандре, защищающем от губительного воздействия агрессивной среды. Один неверный шажок по скользкой черепице, всего лишь неловко поставленная стопа, и герой соскальзывал в бездну, глубину которой даже представить себе нельзя из опасения перед головокружением.

Сколько их было, вгрызавшихся в наледь храбрецов, балансировавших у самого края, продуваемого пронизывающим кинжальным ветром карниза с ледорубом в руке, обморозившихся, задохнувшихся и погибших, прежде чем восхождение завершилось триумфом? Этого вам не скажет никто, сведения до сих пор засекречены.

Естественно, что дошедших до вершины смельчаков в Красноблоке чествовали, как величайших героев. Они и были героями, безусловно. За это им устраивали такие овации, от которых вибрировали стены. Их часами качали на руках. Им на головы одевали лавровые венки. Об их бессмертном подвиге рассказывали дошкольникам, чтобы было с кого брать пример. Скажу больше: внебашенников даже выпускали за Госпорог, под сильным конвоем соглядатаев, разумеется. В целях агитации и пропаганды, чтобы триумфаторы, следуя с этажа на этаж под бурные рукоплескания соседей, поделились с ними нашим торжеством. Чтобы радость победы, охватившая нас, сделалась общим достоянием и гремела на весь Дом.

Между тем, внебашенники не думали почивать на лаврах, обещая, мы слышим лишь первые аккорды величественной симфонии, которую они сыграют до конца. В ту пору много и восторженно говорилось о скорой экспедиции на Соленоиду — недавно открытый учеными необитаемый балкон, о котором практически не было никаких сведений. Никто из ученых толком не знал, каким образом он крепится к Дому и откуда взялся. Существование Соленоиды было предсказано чисто теоретически.

— Математики, конечно, молотки, что вычислили ее. Так держать! А мы вам, товарищи, даем честное слово, что вскарабкаемся туда с красным вымпелом, — обещали с телеэкранов внебашенники. — Пускай это будет нашим вкладом в реализацию решений предыдущего Съезда жильцов-соглядатаев и подарком к следующему.

Курировавшие программу восхождений ученые в чине военруков высоких рангов вели себя сдержаннее, но тоже намекали: тщательное обследование Соленоиды — не за углом, вопрос с отправкой туда наших героев решен на принципиальном уровне, осталось утрясти дату старта. Для доставки исследовательской экспедиции до пункта назначения была сооружена невиданно мощная катапульта «Восторг-М», далеко опередившая аналогичные наработки мазерфакелов. Словом, мы продвигались вперед семиэтажными шагами. Но затем стряслось нечто из ряда вон. Что именно, нигде не сообщалось, просто в одно мрачное утро идеологи молча обвели фотографии смельчаков-внебашенников траурными рамками. Из скупого официального сообщения, на которое чуть позже расщедрился Домком, явствовало, что герои погибли при испытаниях какой-то сложнейшей системы жизнеобеспечения. Какой именно, не уточнялось. Естественно, павшим храбрецам отдали все подобающие масштабу подвига почести. Их зачислили в вечные стройбаны, навечно прописав в самой благоустроенной казарме. Закрепили за ними столик в столовой, почетные места в праздничных колоннах трудящихся и в очередях за колбасой, обязав других стройбанов пускать героев без очереди. Чуть позже разговоры о покорении Застеночного пространства как отрезало. И о намечающемся полете к Соленоиде больше никто не заикался, словно тему табуировали. Затем, когда страсти улеглись, героев перестали упоминать, а отряд внебашенников тихо расформировали.