Кстати, рецепт изготовления дыхсмеси — Top Secret, охраняемый самыми отборными пожарными Пентхауса. За его разглашение карают смертью на электрическом стуле. А вот из того, как устроено снабжение отсеков кислородом, никто никакого секрета не делает. Это открытая информация. Сейчас расскажу.
От Воздухогенераторов МВФ дыхсмесь по трубам стекает вниз, с этажа на этаж и из отсека к отсеку. Или самотеком, или нагнетается компрессорами, если давление падает, это не принципиально. Куда важнее, что и насосы на подаче воздуха, и заслонки, определяющие производительность трубопроводов, управляются дистанционно из Аппаратной. Это режимное помещение расположено в самой укрепленной части Пентхауса, доступ туда крайне ограничен. Управляющие Воздушным Фондом и, как я слышал, некоторые, самые уважаемые члены Биллиардного клуба — вот, пожалуй, и все жильцы, кто имеет право входить туда без стука. В общем, Аппаратная — святая святых. Что вполне естественно, ведь именно оттуда поступают команды, кому и сколько качать, а кого посадить на голодный паек, чтобы не выпендривался. С чисто технической стороны могут и асфиксией заморить, без проблем, вспомните историю с бесноватыми швабрами Шпиля Грубого, когда они совсем разошлись. Так что, хотя формально, все наиболее спорные ситуации в Доме разруливает Ассамблея Организации Объединенных Отсеков, где заседают представители этажей, большой вопрос, кто кого держит за бороду. Много они у себя в Ассамблее нарешают, если МВФ отключит от воздухоснабжения конференц-зал, а ведь это, по сути, всего один поворот вентиля.
Конечно, управляющие Межэтажным Воздушным Фондом ни при каких обстоятельствах не станут душить членов Ассамблеи, которые у них на побегушках. Разграничение полномочий между ветвями власти и баланс сил служат на благо нашему Дому, именно поэтому он так долго простоял. И дальше будет стоять, куда он денется. Я только хотел показать, как важен Воздушный Фонд и каково его значение для ДОМОУКЛАДА в целом. Неудивительно, что сторонники разнообразных конспирологических теорий именно распорядителей МВФ настоящими хозяевами Дома, которых уважительно называют Теневым Домкомом и еще — Домовой Закулисой, смотря кто из них сколько храбрости набрался.
В своем подавляющем большинстве пневмопроводы МВФ, по которым осуществляются самые масштабные транзакции, проложены глубоко в стенах и, таким образом, надежно защищены от любых посягательств. Кроме того, они находятся под защитой лучших пожарных Пентхауса. Стоит кому-то только попытаться начать несанкционированный отбор, и мобильные пожарные расчеты — тут как тут, ну а там уже — по-накатанной: мордой в пол, гидрант в задницу и к Маме Гуантанамаме на ковер…
Разбегаясь из Пентхауса с этажа на этаж, пневмопроводы оканчиваются терминалами. Это такие толстостенные, хорошо охраняемые емкости размером с большую цистерну, где накапливается поступившая из Межэтажного Воздушного Фонда дыхсмесь. Чем многолюднее и зажиточнее этаж, тем больше у него запасов дыхсмеси. Скажем, у лапшистов — всего две цистерны с сжиженным воздухом. У лягушатников их три, у работящих швабров — пять, а то и шесть, в Подвале — десятка два, если не больше…
Цистерны-накопители зовутся нацбанками. Чем вместительнее нацбанка, тем комфортнее жизнь, и тем увереннее смотрят жильцы этажа в ближайшее будущее.
Правда, хранящийся в нацбанке воздух распределяется между жильцами не напрямую, а через комбанки, удовлетворяющие нужды обитателей прилегающих к ним квартир посредством мини-терминалов или загубников, как окрестили эти устройства бывшие стройбаны. Усредненная плотность загубников на квадратный метр площадей, соотнесенная к количеству прописанных там жильцов, является одним из важнейших показателей обустроенности помещений, влияющих на так называемый инвестиционный микроклимат. В Пентхаусе плотность загубников чрезвычайно высокая. Можно сказать, вне конкуренции. По Западному крылу в целом показатели несколько скромнее, но, если судить по отдельно взятым квартирам, то тут, как раз наоборот. В ежемесячных рейтингах, публикуемых аналитической ячейкой МВФ, швабры, к примеру, делят одну строчку с мазерфакелами и опережают наглосаксов, а швейцары, в силу ряда причин, далеко вырвались вперед.
Объемы потребленной этажами дыхсмеси фиксируются сотнями опломбированных манометров, расходомеров и других контрольно-измерительных приборов, чьи показания регулярно считываются уполномоченными аудиторами Межэтажного Воздушного Фонда. Бухгалтера сводят полученные ими данные в баланс, из которого видно, сколько задолжал за потребленный воздух тот или иной отсек. Подсчеты по традиции ведутся в Гринах, это мера измерения объема дыхсмеси, принятая у мазерфакелов. Один Грин равен десяти литрам дыхсмеси под давлением в двести атмосфер. Такой запас воздуха в баллоне считается мазерфакелами оптимальным, чтобы продержаться не менее двух часов в условиях полного вакуума, чувствуя себя при этом вполне комфортно.
Почему выбор МВФ пал на Грин, удивитесь вы? Тут все просто и вполне логично. Именно мазерфакелы мешают в Пентхаусе дыхсмесь, которой пользуются остальные жильцы. Грин — жаргонное словечко из обихода технарей, обслуживающих Воздухогенерирующие машины. Никакой крамолы оно, кстати, в себе не несет, даже на уровне подтекста. Просто мазерфакелы подкрашивают свою дыхсмесь зеленкой в определенной, известной одним им пропорции. По ее консистенции, имея под рукой специальные пробники-эталоны, а такие есть у персонала каждой Нацбанки, несложно определить, не разбавили ли мошенники дыхсмесь по пути от Воздухогенераторов до потребителей. Такие досадные происшествия порой случаются, поэтому, контрольные замеры, которые делают фискалы — весьма распространенная в Доме практика.
В общем, как вы поняли, Грины — единицы измерения и не боле того. Точно такие, как принятые в Западном крыле Евро, Юани, которыми пользуются в своих вычислениях чайники, Иены катан или наши многострадальные Гр1вны. Они ничуть не хуже Рубасов, с которыми, особенно в последнее время, в Соборе носятся, как с писаными торбами. Ну Рубли, и что с того? Вкладывать в этот термин какой-то Сакральный смысл, по меньшей мере, глупо. В чем толк гордиться линейкой, чье единственное предназначение: отмерять изготовленную в Пентхаусе смесь? Ее ведь все равно приходится выменивать на природный газ, которым так богата Заколоченная лоджия.
Кстати, именно из-за материала линеек, которыми пользуются счетоводы Собора во взаиморасчетах с бухгалтерами МВФ, Рубли частенько зовут деревянными. По делу, они деревянные в той же степени, что и Грины. Просто линейки в СОБРе по традиции вырезают из бересты, только и всего. Тут нет никакой дискриминации, поверьте.
Гуляющие по Собору Рубли не стоит путать с теми, что имели хождение в Красноблоке. Там был совсем другой коленкор. Они, конечно, тоже были мерами измерения, но с одной существенной поправкой: ими меряли собственный воздух. Пускай, не самого лучшего качества, грубой очистки и с сильным химическим привкусом. Но — свой.
Как я уже не раз говорил, до Перекраски у Красноблока была собственная, автономная система жизнеобеспечения. А на пользование импортной дыхсмесью был наложен строжайший запрет, за незаконное хранение Гринов в два счета отправляли в Заколоченную лоджию, где валютчиков перевоспитывали честным каторжным трудом. Впрочем, подавляющее большинство стройбанов не имело даже отдаленного представления, каковы они, эти самые Грины, на вкус. Откуда нам было знать?
Конечно, для оперативных нужд в Спецхране при Комитете жильцов-соглядатаев имелся приличный запас скрытно доставленной через ССанКордон дыхсмеси. Ею пользовались для подкупа чиновников из Западного крыла, брать нашу дыхсмесь они категорически отказывались из опасений, что ее выявят по запаху, и тогда за взяточничество доведется отвечать перед Мамой Гуантанамамой. Кроме того, воздух Пентхауса требовался нашим оперативникам для тренировок. Они приучались к нему, чтобы потом, на ответственном задании родины, вдруг не случилось головокружений или диатеза. Это была далеко не лишняя предосторожность.
