Присев на край кровати, и упершись локтями в колени, он уронил голову на руки. Какого черта, все это подошло к такому быстро приближающемуся сокрушительному концу? Обычно он не привязывался так быстро к человеку... но эта связь с Рейн, была до ужаса реальной, гораздо сильнее, чем то, что было между ним с Гвинет.

Потерев лоб ладонью, он, массирующими движениями, надавил пальцами на глаза. Он ни черта не понимал, что случилось с ним со времени приезда в "Темницу", но одно он знал точно, что лучше сдохнет, чем отпустит Рейн от себя.

Если Хаммер так хотел ее вернуть... что ж, Лиам умеет вести грязную игру.

Солнечный свет ослепил Хаммера, и он зажмурился.

Было ощущение, что в его голове играл духовой оркестр, да еще и в полном составе. Гребаное похмелье. Все что он понял из вчерашнего вечера, так это то, что залить боль от потери Рейн алкоголем ему не удастся.

Застонав, он скатился с кровати и с заплетающимися ногами поплелся в душ, в надежде, что горячая вода сможет привести в порядок его пульсирующую голову. Даже глаза, казалось, своей пульсацией отбивали точный ритм его сердца, будто собирались выскочить из орбит.

Кусочки прошлой ночи постепенно складывались в общую картинку в его мозгу и он смутно начал припоминать, как Бек разыгрывал из себя частного психолога на выезде. А он излил ему свою душу, как гребаный слабак.

- Зашибись! - проворчал он, чувствуя, как на него накатывают волны смущения.

Торопливо помывшись и обтерев свое ноющее тело, он старательно почистил зубы, чтобы избавиться от стойкого послевкусия Patrуn у себя во рту. Натянув одежду, он застонал. Сейчас ему нужно найти таблетку аспирина и сварить кофе. И проделать это нужно именно в таком порядке.

Придя на кухню, где так любила хозяйничать Рейн, знакомое беспокойство, от которого он так и не смог избавиться, снова схватило его за яйца.

Не в силах спокойно ждать, пока кофеварка сварит кофе, он напряженно наблюдал за тем, как медленно заполняется напитком его чашка. До сегодняшнего дня, за последние шесть лет, он делал себе кофе всего лишь один раз, и то, когда Рейн заболела гриппом. Тогда, он всю ночь просидел у ее постели, наблюдая за ее неспокойным сном, и когда она просила, помогал ей добраться до ванной комнаты. Чтобы не заснуть, он варил себе целый кофейник, и, захватив с собой свою кружку, нес все это к ней в комнату, чтобы неустанно присматривать за ней. Но это было тогда... а сейчас она исчезла из его жизни.

Выпив немалую дозу обезболивающего, и налив себе здоровенную кружку кофе, он шагнул в безлюдное подземелье. Все члены клуба давно разошлись, и комната, похожая на пещеру, казалась холодной и мертвой... точно, как и его душа. Слоняясь мимо разных приспособлений, расставленных по комнате, он даже не был удивлен, когда, придя в себя от размышлений, он обнаружил, что стоит около той самой скамьи для порки, на которой совсем недавно Рейн принимала свое публичное наказание.

Разве это случилось всего лишь два дня назад? Хаммеру казалось, что прошло уже, как минимум, две жизни.

От образа Рейн, пристегнутой наручниками к скамье, его внутренности стянуло тугим узлом. А его член, словно у проклятого извращенца, вновь вернулся к жизни. Даже сейчас, когда ему до жути хотелось проломить башку Лиаму за то, что тот заявил права на его Рейн и увел ее у него из под носа, он не мог отрицать того, как великолепно она смотрелась, будучи связанной и покорной. Но еще более восхитительно, она выглядела в его постели, принимая в себя его член.

Пусть даже он не сможет прикоснуться к ней снова, но он не собирался спокойно сидеть и ждать, сложа руки, пока Лиам где-то прячется, украв у него Рейн. Он перероет каждый гребаный участок этой земли, пока не найдет ее, и начнет он с дома Лиама в Нью-Йорке. Ведь, так или иначе, ему все равно придется совершить свое ежегодное путешествие... хотя сейчас, он вообще не хотел об этом думать.

Потягивая горький напиток из своей кружки, он прикидывал в уме, кому ему нужно будет позвонить и какие вопросы стоит решить сначала. Он был совершенно готов к тому, чтобы оказаться на другой стороне континента еще до обеда.

Хаммер прошелся пальцами по мягкой коже скамьи.

- Я найду тебя, прелесть. И верну тебя домой, где бы ты сейчас не находилась.

И что тогда? Усмехнулся надоедливый голосок где-то в его подсознании. С тяжелым вздохом, он выбросил этот тревожный вопрос из головы. Он что-нибудь придумает. Детали не важны, главное найти ее. И прямо сейчас, ему нужно пойти и упаковать свои вещи для полета.

Нет, все, в чем он сейчас действительно нуждался, так это - увидеть ее красивое лицо... почувствовать ее мягкое и нежное тело в своих объятиях... услышать ее сладкие крики удовольствия, резонирующие в его ушах. Черт возьми, нет! Ему всего лишь нужно знать, что с ней все в порядке. Конец истории.

Оторвавшись от скамьи, он большими шагами двинулся в сторону своего офиса. И замер, услышав, как открылась входная дверь.

Было еще слишком рано, чтобы кто-то из гостей решил посетить клуб. Проблеск надежды мелькнул в его сознании, когда он бежал к парадному входу, по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Свернув за угол, он увидел ее. Рейн. Ох, слава Богу. Она пришла домой, к нему.

Даже не смотря на то, что Лиам еще не успел зайти и был практически не виден за ней, Хаммер не мог не почувствовать, исходящие от мужчины волны ярости. Долбанный ублюдок.

И ему было плевать на то, как сильно был оскорблен Лиам. Теперь только одна вещь имела значение - Рейн вернулась.

Хаммер в несколько шагов преодолел расстояние между ними. Его тело не успевало за мыслью, он просто физически не мог приблизиться и притронуться к ней так быстро, как ему того хотелось. Но как только он потянулся, чтобы обнять Рейн, Лиам выступил вперед и спрятал ее себе за спину, принимая при этом защитную и предупреждающую позу.

Смерив его ровным и холодным взглядом, Лиам произнес:

- Отойди. Ты не имеешь никакого права, прикасаться к ней.

Уклонившись от другого мужчины, Хаммер вторгся в личное пространство Рейн и внимательно посмотрел ей в глаза. Но на этот раз, ему не удалось прочесть, о чем она думала. Что, черт возьми, этот мудак сделал с ней?

Он наклонился к ней, намереваясь обхватить ее щеку ладонью.

- Не смей, блять, прикасаться к ней, - прорычал Лиам.

Хаммер застыл, не отрывая своего пристального взгляда от Рейн.

- Мне нужно поговорить с тобой, прелесть. Пойдем со мной в мой кабинет, всего на несколько минут.

Он со злостью посмотрел на Лиама.

- Наедине.

Прикусив губу, она отвернулась от него, и с немым вопросом в глазах, взглянула на Лиама. Его словно ударили коленом по яйцам, когда он понял, что она спрашивает у Лиама разрешения.

Ох, блять, нет! Как, черт возьми, Лиам смог приручить ее, чуть больше, чем за двадцать четыре часа?

Хаммер судорожно сглотнул, пытаясь восстановить свое дыхание. Это, должно быть, какой-то запутанный эпизод из "Сумеречной Зоны".

Лиам покачал головой. Плечи Рейн опустились, она вздохнула, и, кивнув, уставилась своим взглядом в пол.

- Ублюдок! зашипел Хаммер, его сердце сжалось от шока и ярости.

- Что ты сделал с ней, сукин сын? Заставил ее с отличием закончить университет Степфорда по специальности «Сабмиссив, как стиль жизни»?

- То, что должен был сделать ты! понизив голос, Лиам шагнул в сторону Хаммера, не отрывая от него своего взгляда.

- И если она беременна, ты эгоистичный мудак, то клянусь всеми святыми, что возьму пинцет и лично порежу твое тело на мелкие кусочки.

Слова Лиама оскорбили его, но нежное выражение лица Рейн стерло обиду. Беременна? Разумная его часть уже хотела в ужасе отшатнуться от возможной перспективы, но что насчет его примитивной природы? Которая, уже хотела праздновать победу.