- Прекрасно, девочка.

Еще шоколад. Он опустился на ее язык, сладкий и твердый, пока она не начала рассасывать его. Медленно, он таял у нее во рту, заставляя ее вкусовые рецепторы петь.

- Это лучший шоколад, который я когда-либо пробовала. И если бы я могла, я ела бы его каждый день.

- Ага, и у тебя обязательно разболелся бы живот.

Он усмехнулся.

- Возможно, будет лучше, если я время от времени буду тебя им кормить. Как думаешь?

Наверное. Иначе ей быстро придется сменить весь ее гардероб. Она сморщила нос.

- Мне трудно признавать это, но Вы правы, Сэр.

- Хорошая девочка.

Он скормил ей еще немного говядины и ананаса. Когда он отнял стакан от ее губ, оказалось, что она допила вино. Расслабление, которое она почувствовала, говорило о том же.

Улыбка на ее лице была, возможно, чересчур счастливой, но она не могла справиться с эйфорией от того, что уехала из клуба, хорошо выплакалась и восхитительно поела с мужчиной, который, казалось, заботился о ней. Она почувствовала облегчение, душа уже была не настолько отягощена сожалениями. Конечно, многие из них еще остались. Но хотя бы сейчас, они не угрожали ее затопить.

- Что с тобой произошло, когда ты была ребенком, Рейн?

Вопрос возник из ниоткуда, словно удар тяжеловеса в живот. Ахнув, Рейн с трудом могла сделать вдох. Открыв рот, она не смогла издать ни звука. Упираясь на одно колено, она вскочила на ноги, пятясь от Лиама.

- Нет.

Она лихорадочно замотала головой, зная, что не может видеть его. Сейчас, она бы скорее согласилась принять телесное наказание, чем отвечать на этот вопрос.

- Если тебе так хочется это знать, спроси Хаммера. Один единственный раз я говорила об этом, с кем-то более-менее важным в моей жизни. И этот же раз был последним.

Она ощутила близость Лиама прежде, чем он схватил ее за руку. Хоть его захват и не был грубым, но был очень крепким.

Он прорычал ей на ухо.

- Я не давал тебе разрешения подняться. Обратно, к кровати, на колени.

Он резко дернул ее, возвращая на место и направляя, чтобы она не споткнулась. Ковер под ее коленями еще сохранил тепло ее тела.

- И я ни черта не собираюсь спрашивать у Хаммера. Ты расскажешь мне сама.

Да хрена с два, она когда-нибудь это сделает. Ее губы сжались в упрямую линию. Он не заставит ее говорить. И не сможет протолкнуть маринованный укроп ей в рот.

- Ты поняла?

- Я слишком устала от этого откровенного разговора по душам.

- Ответь на мой вопрос, и я разрешу тебе поспать.

Нет, после того, как она ответит ему, он и дальше продолжит копаться в ее душе. Потому что ему нужны были детали. Он захочет узнать, как она прошла через все это. Все мельчайшие подробности, о которых она не рассказывала даже Хаммеру.

- Спроси меня о чем-нибудь еще.

- Нет. Я спросил именно то, что хочу знать.

Ее переполняла паника.

- Могу ли я сейчас воспользоваться своим стоп-словом?

- У тебя всегда есть такая возможность, - уверил ее Лиам.

- Ничего не изменилось. Но я же не причиняю тебе боли.

- Как раз наоборот!

- Подумай хорошенько. Эмоциональный дискомфорт не в счет, физически, я поранил хоть какую-то часть твоего тела?

Нет. Но она же не может выложить ему свое гадкое прошлое за одну секунду, будто у нее словесное недержание. Вместо этого, она потянула от него свою руку.

- Ты сжимаешь слишком сильно.

Это было не так, но ей больше ничего не оставалось. В течение очень долгой минуты он не двигался, затем ослабил хватку до состояния обычного прикосновения.

- А так тебе больно?

Рейн услышала, как его голос опустился еще ниже. Он с большой осторожностью подбирал слова. Его тон сам по себе выражал предупреждение. Хоть его терпение и подходило к концу, он, скорее всего, позволит зайти этому еще дальше из-за своего сочувствия к ней.

Бедная дурочка, девочка с разбитым сердцем, слишком сильно облажавшаяся, чтобы иметь смелость быть честной... Так должно быть он думал о ней. От этого ее замутило. Но она не имела, ни малейшего представления о том, как это исправить.

- Нет, Сэр, - пробормотала она.

- Хорошо. Давай внесем некоторую ясность. Я не позволю тебе больше возводить стены между нами. Ты меня понимаешь?

Боже, как он терпелив. Было бы гораздо проще, если бы он уже разозлился и наорал на нее. Это можно было бы легко проигнорировать. Но он даже ни разу не повысил свой голос... и продолжал добиваться своего с завидным упорством.

- Да, Сэр.

Она заерзала на коленях. У нее кончались отговорки. Что же делать?

- Я все еще жду твоего ответа. Что с тобой случилось, когда ты была ребенком?

На вновь заданный вопрос, она вздрогнула. Тысячи образов впились в ее душу с силой разящего кулака. Борясь со слезами, она покачала головой. Она скорее примет свое наказание, чем откроет эту банку с червями. В конце концов, ей уже не впервой терпеть подобное.

- Просто отшлепай меня, и покончим со всем этим.

- И не обращать внимания на твои синяки и ушибы?

Его голос звучал ласково, но ощущался острой ледяной гранью, скользящей по ее груди. Его тон стал даже глубже, когда он начал поглаживать ее по волосам.

- Нет. У меня нет желания причинять тебе еще больше боли. Но я не позволю тебе игнорировать или отвергать меня. И потом, у меня есть прекрасное вознаграждение для тебя, если ты просто доверишься мне.

Еще больше шоколада? Но даже ради этого, она бы не ответила на его вопрос.

- Я сожалею, - с трудом произнесла она.

- Я тоже, - сказал он с сожалением, после чего схватил ее за волосы и притянул к себе.

Ее голова откинулась назад. А рот открылся.

Он протолкнул ей в рот большую порцию укропа и, надавив на подбородок задней частью ладони, заставил закрыть его. Вкусовые рецепторы Рейн бурно запротестовали. Глаза заслезились.

- Жуй, - потребовал он.

- Ты должна съесть это.

Дерьмо, бежать было некуда. Она не могла вырваться из его хватки, не потеряв прядь своих волос, но и открыть рот, чтобы выплюнуть эту мерзость, у нее тоже не получалось. Она заставила себя быстро жевать и попытаться проглотить это. Но куски были слишком большие, и она подавилась. Немедленно отпустив ее волосы, Лиам обхватил ее одной рукой за талию. Другой рукой, он хлопнул ее между лопатками. И она проглотила последний кусок маринованного укропа, но его мерзкий вкус, все равно, задержался на ее языке.

- Вы не сможете заставить меня ответить Вам.

Он замер за ее спиной. Медленно, убрал от нее руки. И она тут же ощутила холод и одиночество.

Рейн скорее почувствовала, чем услышала, как Лиам сел на постель.

- Ты права. Однако я могу сделать твою жизнь настолько невыносимой, что ты сама прибежишь ко мне, чтобы все рассказать.

- Если в моем рационе постоянно будут соленья, меня только вырвет.

- Вполне возможно. Я подержу тебя за волосы, когда ты будешь склоняться над унитазом.

Он что, шутит?

- Это отвратительно.

- Это конечно не самый предпочтительный вариант, но если это то, что нужно...

Она почувствовала, как он пожал плечами.

- Кажется, ты видишь во мне своего врага. Что я тебе такого сделал, что ты подумала о том, что я способен обидеть тебя?

Ничего. На самом деле, ничего. Он, наоборот, из кожи вон лез, чтобы заслужить ее доверие, а не просто взять ее силой.

- Тот, кто причинил тебе боль в прошлом... я не один из них, девочка.

Ее плечи поникли. Рейн ничего не видела, но даже если бы и могла, ее взгляд все равно бы был сейчас прикован к полу.

Лиам скользнул ладонью вверх по ее спине, и, забравшись под ее волосы, он обхватил ее за шею.

- Я не оставлю этот вопрос без ответа, Рейн. Хочу, чтобы ты хорошо подумала над тем фактом, что ты никогда не будешь счастлива, если не научишься делиться внутренней болью и страхом. Также, ты никогда по-настоящему не сможешь ощутить свою связь с Домом или любым другим человеческим созданием, пока не откроешься. В противном случае, ты обречена на одиночество.