Так уж повелось, что в мои обязанности входит, хотя это нигде и не прописано, присоединяться к компаниям отдыхающих, для которых отель устраивает вечеринки на песчаных отмелях или пляжные барбекю. Считается, будто присутствие первого лица администрации острова добавляет особый шик в проводимое развлекательное действо. Я же убежден, что самим гостям мое участие на фиг не нужно. Тем не менее мы привыкли, что посещение пирующих является частью работы, и обычно направляем туда кого-то из руководящих сотрудников. Должны же мы убедиться, что все идет нормально и гости наслаждаются экзотическим отдыхом. Сегодня вечером я должен заглянуть на вечеринку мистера Георгия. Но думаете, я там так и останусь? Увы, нет, нужно будет несколько раз уезжать и возвращаться обратно. Одновременно мы проводим еще два подобных мероприятия на песчаных отмелях. Слава Богу, что существуют быстроходные катера.

— Так что, Жан-Франсуа, список вин утвержден? — беспокоюсь я, свободной рукой укладывая на кровати запасные белые рубашки изо льна.

Кейт принимает душ. Мы с ней уже разговариваем, но чувствуется сдержанность в общении. Я не настаиваю, чтобы она сопровождала меня вечером, но Кейт неожиданно со вздохом заявляет, что люди могут превратно истолковать мое появление на столь крутом мероприятии без спутницы. Ее замечание не лишено смысла, для нас этот мистер Георгий является важным клиентом. Русский господин готов сорить деньгами, ни в чем себя не ограничивая. В итоге Кейт достает шифоновое платье с блестками, чтобы как следует сыграть для отеля отведенную ей роль.

— Вроде бы я подобрал все сорта, — откликается француз. — Как, по-твоему, пятнадцать бутылок «Домэн де шевалье» две тысячи первого года по четыреста пятьдесят долларов за бутылку — это нормально?

— Конечно, — радостно соглашаюсь я. Чувствую даже, как у меня усилилось слюноотделение, едва я представил восхитительный вкус этого белого бордо.

— Еще пятнадцать — это «Шато лафит Ротшильд», урожая девяносто пятого года, по тысяче двести долларов. Но есть одна проблема, — меняет тон Жан-Франсуа. — Я вот сейчас как раз и нахожусь в винном погребе и что-то не вижу, наберем ли мы пятнадцать таких бутылок. Может быть, придется взять несколько штук сорта «Мутон» девяносто пятого года по тысяче за бутылку. Как ты считаешь, согласится на это клиент?

— Ты хочешь сказать, что у нас закончился «Лафит» девяносто пятого года?

— Пожалуй, что так, — признает мой собеседник. — Здесь со мной Марко. Мы искали вместе, но больше ничего нет. Хотя по журналу должны быть еще две бутылки.

— Выходит, у нас пропали две бутылки превосходного вина?

— Вполне возможно.

— Хорошо. Вернемся к этому позже. Бери пока этот «Мутон», думаю, сгодится.

— Эй, подожди, тут еще одно дело, — приободряется от моей реакции Жан-Франсуа.

— Что именно?

— Нам придется сегодня плыть на другую отмель.

— Это еще почему?

— Понимаешь, я поплыл туда днем, ну, на то привычное место, и как-то мне оно показалось маловато, что ли. Да и не было у нас никогда подобных праздников для такой оравы.

— Ты в этом уверен?

— Ни разу, за все десять лет.

— Не может быть!

— Так что, мне кажется, это место не вместит всех желающих. Представь, нам нужно разместить музыкантов, расставить столы, откуда-то все подавать, да еще подушек этих дурацких целая куча будет. Боюсь, места явно не хватит.

— Понял, — задумчиво говорю я, пытаясь оценить серьезность ситуации. Вот дерьмо собачье. Как же я ненавижу такие сюрпризы, в особенности когда на кон поставлены серьезные деньги и публика суперважная!

— Зато другое местечко куда как больше, — успокаивает француз. — Для нынешнего случая подходит идеально.

— Отлично, — приободряюсь я. — Встречаемся в десять возле «Лотоса».

Пока мы едем к ресторану «Лотос» за шампанским, Кейт жалуется, что она не успела высушить волосы. До этого я уже наслушался ее причитаний о том, что она выглядит просто ужасно. На мой вкус, легкая небрежность в прическе ей только к лицу. Когда постоянно видишь вокруг себя холеных и изысканно одетых дам с горделиво торчащими носами и сосками, очень приятно отдохнуть взглядом на милой непосредственности очаровательной девушки. Но сколько я бы ни говорил Кейт, как чудесно она выглядит, в ответ слышу лишь упреки, что мои комплименты неискренние. По нашей вялотекущей перебранке непохоже, что нынешней ночью мне суждено быть победителем.

— И еще одно заруби себе на носу, — сердито выговаривает Кейт, когда мы уже выруливаем к ресторану. — Не вздумай меня на весь вечер оставлять одну с этими проститутками.

Бедная Кейт. Действительно, участвуя в подобных поездках, она вечно оказывается в обществе незнакомых дам. Как-то получается, что мужчины, способные оплатить пир на необитаемом островке, не слишком склонны долго уделять внимание своим спутницам. Что для них женщины вообще? Предмет обожания, кукла для украшения, наконец, партнерша для секса. Отдыхающим у нас богачам и в голову не придет сделать приглашенных дам равноправными участницами застольных бесед. Я часто думаю, что целое столетие женской эмансипации отбрасывается в сторону, едва лишь гостьи нашего острова проходят через зону таможенного контроля.

— Обещаю, ты будешь со мной, — пытаюсь успокоить свою подружку.

— Если мне придется шесть часов обсуждать достоинства разных диет и модели модных стрижек, как было в прошлый раз, я точно застрелюсь, — заявляет она.

Изображая на лицах счастливые улыбки, мы с Кейт проходим между огромными драконами и поворачиваем к бару. У самого берега покачиваются на волнах два рыболовных кораблика, типичных для здешних мест. Они украшены цветочными гирляндами и фонариками, развешенными на веревках, протянутых от мачт. В результате суденышки выглядят романтично и сказочно. Погода в конце концов смилостивилась к нам, и солнечный диск ласково сияет, опускаясь по безоблачному небу и обещая великолепный фон для фотосъемки. К нам приближается мистер Георгий. Он весь в белом — рубашка с широким воротом и брюки. Русский богач широко улыбается и протягивает руки навстречу нам.

— Просто фантастика! — восклицает он, сделав глоток из бокала, наполненного «Кристаллом». — А это шампанское вне всяких похвал!

— Рад слышать это, мистер Георгий, — говорю я. — Позвольте вам представить мою подругу. Это Кейт.

— Значит, по-нашему — Катя. — Олигарх склоняется и прикасается губами к руке моей спутницы. — Вы само очарование. Галя! — громко зовет русский. На его зов оборачивается невыразимо прекрасная газель. — Подойди сюда, — командует мистер Георгий. Девушка покорно подходит. Изумрудно-зеленое платье с глубоким вырезом идеально облегает точеную фигурку. Мне кажется, я всей кожей ощущаю вспыхнувшую в Кейт волну раздражения. — Познакомься с Катей, — заканчивает богач.

— Привет, — роняет Галя. — Рада познакомиться. — Она небрежно и вяло протягивает руку с безупречным маникюром.

— Возьми-ка Катю с собой, познакомь ее с нашими девчонками. Уверен, вам будет интересно пообщаться.

— Ясное дело, — хихикает Галя. — Пошли, что ли.

Пригвоздив меня к месту гневным взглядом, Кейт все же следует за Галей. Обе подходят к стайке умопомрачительных по внешности красоток, которые весело щебечут между собой по-русски. На вид самая старшая из них моложе Кейт лет на семь.

— Приду к тебе через минутку, — обещаю я.

— Не сомневаюсь в этом, дорогой, — бросает Кейт. — Ты ведь не хочешь неприятностей.

Громко смеюсь. Хорошо, что мистер Георгий увлекся разглядыванием округлостей удаляющейся девушки и не обратил внимания на слова Кейт.

— Я вот еще что хочу сказать, — обращается русский, стискивая мне руку. Пытаюсь отвести глаза от его часов «Брейтлинг». — Пока что мне все это очень нравится. Даже лучше, чем я себе представлял. Думаю, надо будет приехать еще разок и организовать вечеринку только для себя.

— О, замечательная идея, — широко улыбаюсь я. Не облажаться бы нынешней ночью.