В одном столичном городе на очень важной улице в нижнем этаже громадного дома жил-был очень ученый человек.

Однажды сидит ученый у окна, — а окно у него всегда было шторой завешено — и слышит такой разговор:

— Прокошк, а Прокошк?

— Что?

— Хорошо бы нам с тобой невидимками стать.

— О, о, о! Мы бы тогда делов наделали.

Ученый приподнял немного штору и выглянул во двор. Разговор вели Игнашка Точеный — сын бондаря и Прокошка — сын портного. Обоим вместе было лет двадцать пять. Ученый их знал хорошо; они были самые оголтелые ребята во всем дворе.

Стоило только ученому открыть окно, как в комнату к нему влетал камень, подбитая галка или ободранная кошка. Так уж и знали, чья это работа.

Особое внимание к себе ребят и всей дворни приобрел ученый тем, что по двору носился слух, будто бы он по ночам с чертями знакомство водит.

Как-то Прокошкин отец проходил двором ночью в пьяном виде да под самыми окнами ученого и растянулся в луже.

— Ах, будь ты неладен! — выругался портной, взглянув в окно ученого.

— Ну, подожди ж ты, сатанинское семя, — погрозил он в окно.

Поглядел портной в окно да так и обмер… Видит он: стоит ученый у стола и какое-то снадобье из одной посуды в другую переливает. А снадобье — то красное-красное, словно кровь человека, и пар от него по всей комнате. И вдруг… комната наполнилась желтым светом, и ученый исчез.

Обомлел тут портной, куда и хмель девался, не рассмотрел как следует, в чем и дело, вскочил да бежать.

— Слушай, баба — закричал он своей жене, — запирай скорее двери да крести все щели; ученый к себе чертей в гости вызывает… ох, уж и много налетело… с нами крестная сила!

С тех пор и пошел по двору слух ходить, что ученый по ночам с чертями в карты играет.

А ученый этот был просто химик, производил разные опыты, хотел превратить глину в золото. Он был немножко больной ученый, но добрый; золото он хотел из глины делать для того, чтобы раздать его бедным людям; ему думалось, что, если у всех будет золото, всем будет хорошо. Он не знал, что народ богат не тогда, когда у него много золота, а когда он много добывает хлеба, одежды, мяса, машин.

Но ученый как ни трудился из глины золото делать, у него ничего не выходило. И вот, когда он услыхал разговор Прокошки с Игнашкой о том, что недурно бы невидимкой сделаться, ученому пришла в голову мысль изобрести шапку — невидимку: берет человек в руки чудесную штуку, — и не видно его.

Ученый действительно открыл особый газ, который имел свойство пропитывать человека, окрашивать его под цвет света и скрывать от глаз другого.

Но этого было мало ученому. Он стал добиваться того, чтобы сгустить этот газ, превратив его в шарик, дабы человек, как взял его в руку, так стал невидим. Ученый добился и этого, но… только наполовину.

Шарик должен быть засушен в лучах солнца. Ученый приготовил два таких шарика, и они несколько дней лежали уже на окне и сохли. И вот, когда уже все было готово, к окну ученого подошли Игнашка с Прокошкой.

— А ну-ка, Прокошк, становись к стене: я влезу на окно, посмотрю, что ученый делает..

Миг… и два хорошеньких шарика были в руках Игнашки. Словно солнцем кто заслонил парня, — он стал легким и невидимым.

— Игнашка! — окликнул его Прокошка, — где ты?

— Да вот, рядом с тобой, что ты, ослеп, что ли? На вот шарик.

Прокошка ощутил в своей руке шарик и моментально скрылся из глаз Игнашки.

— Прокошка! — закричал тот, испугавшись исчезновения приятеля.

— Я тут.

И не успели приятели разобраться, в чем тут дело, как над ними, словно бомба разорвалась, ученый в окно высунулся.

— Ай, ай! — закричал он на весь двор — жулики… держите, ловите. Караул! Шарики украли.

Прокошка с Игнашкой, видя, что деле плохо, но совершенно не подозревая, что они невидимы, бросились бежать.

Думая, что на самом деле к ученому забрались жулики, выбежал дворник с метлой, бондарь, портной, булочники с лопатами, словом, вся дворня. Ученый висел на окне и кричал; шарики, шарики.

— Ну, кажется, доучился наш барин — сказал дворник.

— Да, раз дело до шариков дошло у человека, значит, капут ему.

— Прокошк? — окликнул Игнашка.

— Здесь.

— Ну-ка, попробуй, положи в карман шарик.

— Клади и ты.

Ребята положили в карман шарики и моментально стали видимы.

— Вон они, вон! — закричал ученый. — Лови их, держи! Жулики!

Вся дворня кинулась к ребятам. — Держи их!

— Бери скорей шарики в руки, — шопотом сказал Игнашка.

И ребята снова скрылись из глаз дворни.

— Прокошка! — закричал его отец.

— Игнашка, поганец, вернись домой!

— Жулики! — ревел ученый.

— Городовой! — орал дворник.

— Караул, грабят! — хором кричала вся дворня.

А Прокошка с Игнашкой стояли в сторонке и, посматривая на все это, посмеивались.

Когда во дворе все стихло, ученый успокоился, он решил сделать еще один шарик и пуститься за ребятами в погоню. Дворня разошлась. Прокошка с Игнашкой решили начать действовать. Первое, что им взбрело в голову — это снять вывески и перепутать их. Сапожника вывеску они повесили к портному, портновскую к бондарю. Пробравшись к дворнику, они забрали у него лопаты и метлы и покидали их на крышу. Заметив мимоходом в одном месте — люди обедают, они подсели рядышком, и только второе блюдо подали — они у двоих раз из-под самого носа и унесли.

Пошалив у себя на дворе, ребята вышли на улицу. Вот тут-то им было раздолье.

— Слушай, Прокошк, давай всем людям хвосты навяжем.

— Идет.

Ребята захватили в одной лавчонке хлопчатой бумаги, понаделали крючков из проволоки и кто бы ни шел по улице: барин ли, барыня — Прокошка с Игнашкой каждому хвост сзади подвешивают. Идут люди и смеются друг над другом — каждому думается, что у самого-то у него хвоста нет. Хватились — у всех хвосты, и пошли люди себя руками по заду водить, нет ли хвоста. Заметив такое-безобразие, постовой городовой дал свисток. Его обступили недовольные граждане.

— Городовой, городовой! Что это за безобразие на улице творится! Честным людям проходу нет от хулиганов.

— Братцы, да у него у самого хвост сзади! Вот так городовой!

— Разойдись! — рявкнул он, срывая с заду бумажный хвост.

Толпа шарахнулась в сторону. Городовой бросился бежать на тротуар.

— А-а, так вот тут кто этими делами занимается! — вцепился он в какого-то молодого человека, из любезности незаметно пожелавшего снять хвост с хорошенькой барышни.

— Помилуйте! — вскрикнул тот.

— Ой! — взвизгнула барышня.

— Га-га-га! — ржали извозчики.

Чем туг дело кончилось, Прокошка с Игнашкой дожидаться не стали; они вскочили в пролетку первого попавшегося извозчика и поехали в центр города.

— Не мешало бы нам с тобой, Игнашка, приодеться малость, — предложил Прокошка.

— За чем же дело стало?

В первом магазине наши приятели выбрали себе самые лучшие костюмы, спокойно примерили их, в другом магазине обулись и, когда все ими было сделано, они положили шарики в карман и как ни в чем не бывало пошли по главной улице. Теперь их все видели, но никто на них не обращал внимания. Это были обыкновенные мальчики, прилично одетые, но немного неумытые. Дело было уже к вечеру. В магазинах зажгли огни, на улицу падали тени ночи. Ребята наши устали.