Впрочем, вчерашний день уже кончился, а сегодня Чарльз поднялся на ноги и протянул лапу Ким. Потом они, держась за лапы, пошагали к павильонам мастеров.

Обойдя по кругу почти половину площади, они вышли, наконец, к нужному ряду. Некоторые мастера уже продавали готовые изделия, некоторые одновременно делали что-то новое. Слон-морф продавал стеклянные побрякушки, бижутерию и сувениры — мастер-стеклодув, сегодня он ничего не выплавлял, только продавал. Кимберли долго рассматривала стеклянную модель самой Цитадели — изящную, витую, разбрасывающую брызги радужного цвета во все стороны. Леди даже осторожно провела пальцем по знакомым улочкам и аркам, заставив слона понервничать. В конце концов, мастер не выдержал и заявил, что модель не продается, поскольку еще не готова.

Кимберли со вздохом оставила стеклянные игрушки в покое и шагнула прочь от деревянной будки. Чарльз, взяв ее под руку и утешающе приобняв, осмотрелся по сторонам, выискивая знакомых мастеров. На глаза ему попались сразу несколько интересных лавок — мастер-гончар крутил ногами круг, выделывая изящную чашку, его ученик тут же лепил детские игрушки — свистульки, фигурки самых экзотических зверей и чудищ. Мастер-кондитер украшал пирог завитушками из теста, прежде чем сунуть в походную печь. Даже один кузнец, поставил маленькую наковальню и звонко стучал молотом, выкручивая и выгибая металлические узоры. И почти с краю Маттиас увидел кабинку, в которой на столе были расставлены деревянные бруски — по размеру, от самого большого, до самого маленького. За столом стоял Гектор. Вымытый, вычищенный, аккуратно причесанный и веселый Гектор.

Потрясающе.

Таким Чарльз его еще не видел. И куда делся мрачный, вечно всеми недовольный, опустившийся, всегда грязный крысюк? Им призывно махал лапой веселый, чуточку самодовольный, одетый просто, но не без шика джентелькрыс.

Приветственно шевельнув ушами и кивнув, Чарльз повел Кимберли к его будке.

— Доброе утро, Гектор.

— Наше вам с хвостиком, мастер Чарльз, леди Кимберли!

— Здравствуйте, Гектор, — улыбнулась Кимберли, осторожно вдыхая ароматы свежего дерева — приятный, ласкающий запах кедра, едкий запах осины, острый запах ели, чуть маслянистый — дуба и вяжущий на зубах и в горле, занозистый даже издали «аромат» лиственницы.

Гектор передвинул пару брусков с места на место, его лапы с короткими крепкими пальцами и длинными когтями, спокойно легли поверх них.

— Ты всё же нашел способ, как резать дерево, верно? — спросил Маттиас, в данный момент чувствующий прямо-таки осязаемое облегчение, почти счастье от того, что все они были крысами, и были вместе и у них все было хорошо.

Он не знал почему, но лучше всего он себя чувствовал, находясь в кругу друзей-грызунов. В кругу его стаи. Магус объяснял это морем умных слов, говоря о каком-то непонятном телесном сродстве, о природных влечениях и естественном поведении крыса-доминанта... Практичная же Паскаль свела все к трем словам: «среди своих лучше!»

— Да нашел, — ответил на вопрос явно очень довольный собой Гектор. — И теперь чувствую себя идиотом: почему я не додумался раньше? Пусть у меня больше нет моих рук, но есть же кое-что другое, не хуже!

— В самом деле? — удивилась Кимберли. — И что же?

— Зубы, мадам.

Гектор широко открыл пасть, обнажив большие резцы. Потом поднял кедровый брусок и начал обкусывать-обрезать зубами. Однако почти тут же положил обратно:

— Забыл предупредить. Дело в том, что в процессе работы я буду становиться все меньше и меньше, пока не стану почти совсем крысой. Так что, мне придется обнажиться перед каждым, кто пожелает себе скульптуру.

— Гектор, не беспокойся, — с усмешкой напомнил ему Чарльз, — некоторые из здесь присутствующих вообще больше не носят одежду.

Гектор все еще глядел смущенно, но все же кивнул:

— Ну, есть желающие?

— О, может быть, меня? — неожиданно спросила леди Кимберли.

Маттиас чуточку удивился — он как-то не ожидал, что она может пожелать такое...  такое напоминание о том, чем она стала. Однако раз она этого хочет, значит, она это получит!

— У тебя есть какие-нибудь деньги? Я просто не могу делать это бесплатно. По крайней мере, сейчас, не могу, — сказал Гектор.

Кимберли растерянно посмотрела на него, и повернулась к Чарльзу. Маттиас же на секунду замер, даже не зная, что и сказать. Он определенно не собирался упускать такой шанс, но у него просто-напросто не было с собой нужной суммы. Впрочем... Разве его слово уже ничего не значит?

Маттиас подхватил Гектора под локоть и оттащил в сторону:

— Сделай это для нее, а я оплачу тебе работу... ну скажем, завтра с утра.

Гектор кивнул:

— Ладно, Чарльз.

Маттиас улыбнулся Ким, и коротко обнял её, пока Гектор выбирал нужный кусок дерева и присматривался к ней. Гектор, выбрав наконец заготовку, присмотрелся к леди Кимберли... обошел и посмотрел сбоку... потом потянулся лапой к её морде и осторожно коснулся, отчего она вздрогнула, невольно отстраняясь.

— Я лишь хочу правильно оценить структуру кожи и меха, леди Кимберли, не беспокойтесь.

Кимберли расслабилась и позволила ловким пальцам мастера ощупать морду, тронуть зубы, и даже толкнуть нос, при этом ее усы раздраженно передернулись, а она сама оскалилась и сердито шикнула. Чарльз, увидев её реакцию, не сдержался и коротко хихикнул. Кимберли и сама усмехнулась, когда Гектор сел на табуретку и приготовился к работе. Он взял кусок дерева и кивнул им, предлагая подождать в сторонке.

Пока Ким наблюдала, как Гектор обкусывает и подрезает заготовку, Чарльз принялся разглядывать гостей, прибывших на фестиваль.

Народу на главной площади Цитадели заметно прибавилось. И... Хм... Ему показалось, или сама площадь тоже как-то изменилась? Э-э-э... Нет, правда, вон того прохода между лавками утром не было... И вот этого просвета... И поле в центре... А широкий проход за последним рядом павильонов? Еще недавно они примыкали вплотную к стене, Чарльз мог бы в этом поклясться!

Еще повертев головой, Маттиас, в конце-концов решил — к демону! Он пришел сюда веселиться... а на все загадки Цитадели и жизни не хватит! В конце-концов, на то оно и Метамор, чтобы метаморфировать!

В последний раз оглядев саму площадь, Чарльз вновь принялся рассматривать гуляющих по рядам гостей и местных жителей. Да... Сегодня вечером в Молчаливом Муле будет тесно! Им стоит прийти туда пораньше, если они хотят получить, хоть что-то съедобное. А ведь еще предстоит вечерняя служба, не зря же приехал отец Хуг! Праздничная проповедь, может быть, святой отец даже споет... у него великолепный бас, а некоторые главы и наставления Белой Книги написанные в стихах, прямо просятся на язык.

Жаль, что в Цитадели до сих пор нет ни церкви Эли, ни даже просто постоянной комнаты с алтарем, и каждый раз им приходится импровизировать, используя один из больших залов в самом замке. Впрочем, временный алтарь уже должен быть готов, святой отец как раз сейчас должен бы проводить обряд его освящения...

Тем временем Гектор уменьшился настолько, что не мог больше держать заготовку в лапах. Закончив очередной этап, он становился все меньше и все больше походил на настоящую крысу. В конце концов, когда заготовка обрела ясно видные очертания головы леди Кимберли, одежда с него полностью свалилась, а сам он стал ростом не больше фута.

Кимберли восторженно смотрела, как под лапами и зубами из под слоев  древесины постепенно проявляется её собственное лицо. Чарльз знал, что после изменения она не смотрелась в зеркало, если могла обойтись. Но вот теперь у нее перед глазами постоянно будет изображение, непрерывно напоминающее о её внешности грызуна... но она не выглядела недовольной!

Наконец, Гектор полностью став крысой, обкусил последние мелкие детали и скульптура была закончена. Бюст получился замечательно похожим на голову леди Кимберли, вплоть до мельчайших деталей. Чуть прижатые уши, прищуренные глаза, получились даже глазные яблоки, гладкие, как будто чуть влажные... Правда, не было усов — по-видимому,  древесина была недостаточно прочной, чтобы изобразить столь тонкие детали.