Почесав уши и пригладив усы-вибриссы, крыс поплелся к выходу из книгохранилища.

«О чем я только думал? Ожидал, что выслушав несколько слухов, Лис тут же выложит всю свою жизнь, как на духу? Ха-ха! Больно ему оно надо! Это все медовуха... будь она неладна!»

— Чарльз, подожди!

Обернувшись, Маттиас наткнулся на задумчивый взгляд Куттера:

— Ты действительно хочешь знать, почему и как я сюда попал?

— Да! — ответил Чарльз, глядя прямо в глаза Фоксу.

— Я скажу тебе... но в ответ я хочу узнать, что случилось в подвале с тем рыцарем, Саулиусом.

Крыс с шипением втянул воздух сквозь зубы и яростно вгрызся в палку. Несколько ударов сердца они с лисом соревновались взглядами, потом Чарльз медленно опустил лапу:

— Это будет... справедливо.

— Еще бы! — горько усмехнулся Фокс. — Но давай перейдем в мою комнату. Нам предстоит долгий разговор, не вести же его на лестнице между стеллажами!

Комната Фокса оказалась совсем рядом с библиотекой, практически в двух шагах.

Проведя Маттиаса внутрь, Куттер разжег камин, придвинул к огню пару кресел и, подвесив над огнем котелок с вином, уселся в кресло.

Подождав пока Чарльз устроится, Лис пошурудил в камине кочергой, сыпанул в котелок с подогретым вином специй и, добавив меда, помешал ложкой...

— Тяну время, — кисло сказал он Маттиасу. — Я так привык таиться от всех и каждого, что перебороть себя... непросто. Но мне нужно хоть кому-то рассказать эту историю... она тяготит душу, и рано или поздно утянет меня во тьму, если...

Язык лиса скользнул по губам, и нервно сжимая когтистые лапы, Куттер откинулся на спинку кресла.

— Что ж... Начну. Когда десять лет назад я пришел на эту землю, я не знал и не имел ничего. Люди, культура, даже язык — все было чуждым. Мне некуда было пойти, я был совсем один, настоящий чужак. Однако я был молод, энергичен, и льщу себя надеждой — немного умен, потому быстро научился выживать на задворках городов и деревень. Жил за счет отбросов, нищенствовал, побирался... дрался с такими же, защищаясь и отбирая чужое... охотился и воровал, если мог. Но прежде всего я учил язык. Язык, людей, общество...

Вино в котелке покрылось пеной. Сняв с огня готовый глинтвейн, Лис процедил его сквозь тряпицу, и разлил по кружкам, оставив котелок у огня, чтобы тот не остыл.

Отхлебнув из кружки, он продолжил:

— Итак, язык... ключ к любому обществу — его язык. Научись говорить правильно — и у тебя появится шанс. Не возможность, нет — всего лишь шанс, — но даже это много... для уличного попрошайки. И я слушал, вслушивался, сопоставлял, знакомился. С другими уличными крысами, с крестьянами, с приказчиками, с торговцами победнее. Ну, знаешь — подай, принеси, выброси, держи-монетку-видел-чего? Видел... и мог подсказать... иногда. Мог толкнуть, ударить... и знал, кого просто толкнуть, а кого — ударить так, чтоб сам не встал. И меня... заметили. Кто-то из местных решил дать мне шанс.

Прервав рассказ, Куттер снова отхлебнул из кружки. Воспользовавшись паузой, Маттиас спросил:

— Думаешь, тебя вели?

— Возможно, — не стал отрицать Куттер. — И я даже знаю, кто мог это делать... а возможно и делал. В общем, я смог устроиться на работу смотрителем. Или, говоря по-простому вышибалой и охранником. Людей, имущества... охранял лавки торговцев, дома богачей. Несколько месяцев даже присматривал за местным храмом последователей Эли. Отец-открывающий пути научил меня читать и писать... хорошее было время! Два года я прожил так, почти счастливо. Но потом в одночасье все изменилось. Я оказался как в центре урагана — вокруг прошла целая полоса странных происшествий, проблем и таинственных смертей. Никто и никогда не обвинял меня... прямо, но мыслям не прикажешь, и языкам тоже...

Воспоминания о прошлом, ушедшем и безвозвратном, заставили лиса задуматься и замолчать на пару минут. Наконец, допив уже остывший глинтвейн, он долил в кружку еще горячего из котелка. Коротко глянул на сосредоточенно ожидающего продолжения Чарльза, Фокс продолжил рассказ:

— Да, слухам рот не заткнешь... а они говорили, что убийца — я. Что ж... так тому и быть! И когда меня нашел... «ночной мастер», я уже был готов ко всему. О да... «ночной мастер»... Он был видным человеком. Уважаем в местном обществе, богат, известен. С одной стороны. И в то же время — мастер своего дела. Мастер-убийца. С другой. Он искал ученика, и выбрал меня. А я... я ухватился за выпавший шанс, посчитал его ключом к чему-то... к приличной жизни? Это тоже. И стал преступником. Это оказалось совсем легко!

Его рассказ был прерван раздавшимся резким треском — Чарльз прокусил насквозь палку для грызения. Отложив ее, Маттиас вцепился дрожащими лапами в кружку, выпил залпом, и некоторое время глядел в тлеющие угли, успокаивая разбушевавшиеся мысли. Потом высказался:

— Да... это так просто... шагнуть во тьму. Открыть дорогу смерти и страху, дать им путь в свое сердце... и я... я тоже сделал такой шаг... в свое время...

Какое-то время в комнате царила тишина, лишь потрескивали в камине прогоравшие угли. Поворошив их, Фокс подбросил еще дров, долил опустевшие кружки, и продолжил:

— Может быть. Я знал, что это неправильно, но мне было все равно. Я хотел хорошо жить... и все прочее поблекло перед этим желанием! — он горько усмехнулся, словно это была мелочь, незначительный пустяк.

Чарльз кивнул:

— Я понимаю. Продолжай.

Прежде чем продолжить, лис еще отхлебнул глинтвейна и облизнул губы.

— Я хорошо учился, и уже вскоре превосходно выполнял задания, самостоятельно убирая малозначащие цели. Так что теперь на моих руках кровь более чем дюжины человек...

 Какое-то время все шло прекрасно. А потом, примерно за месяц до моего прихода в Цитадель, все опять изменилось. Мне поступило очень выгодное предложение. Клиент пожелал убить одного... очень известного человека. Он вскоре проездом должен был появиться в нашем городке. Причина была... причина была. И причина веская. Просто удивительно, как много злодеяний смог совершить этот... «рыцарь». Для всех он был героем, мне же была открыта иная сторона его жизни. Открыта кем-то, кто слишком много знал... и кто решил наказать этого «рыцаря».

Что ж... он стал моим последним. Последним, убитым мною. И я знал, на что иду. Для всех вокруг он был героем, светочем истины и самоотречения. Человеком, чья смерть непременно будет отомщена. Я знал, что меня найдут. Рано или поздно. И я бежал.

— Я бы сделал иначе... — хмыкнул Маттиас.

— Да? В самом деле? И как же? — криво усмехнулся Куттер.

— Ну... я бы попробовал возглавить расследование убийства. И пресек бы нежелательное развитие событий.

— Ха! — откинувшись в кресле, лис потер лапами уши, потом взял кружку, и ткнул ею в сторону Чарльза. — Тебе, похоже, тоже есть о чем рассказать! Жаль, что такая идея не пришла мне в голову тогда. Но, в конце концов, тот путь привел меня сюда. А ведь до того я уже думал о Метаморе... да-да! Я заранее обдумывал, где можно укрыться так, чтобы меня никогда не нашли. Или, скажем так, не стали искать. И даже найдя, сто раз подумали, стоит ли идти следом.

Цитадель идеально подходит для человека, пожелавшего исчезнуть. Исчезнуть совсем. И я пришел сюда. Пришел ночью, тайно... несколько дней наблюдал за патрулями, изучая маршруты. А когда представился подходящий момент, я встал у главных ворот, взял нож и... вонзил. Себе. В живот. Пять раз.

С каждым словом Фокс ударял себя в грудь кулаком, а Чарльз вздрагивал при каждом ударе.

— Потом я отбросил нож далеко в сторону, и закричал, падая на ступени. К сожалению, а может быть и к счастью, падение оказалось чрезвычайно неудачным, так что к ножевым ранам добавился перелом и ушибы. Но уже через несколько мгновений меня нашли, и естественно, доставили в Цитадель. Раны оказались достаточно тяжелы, лечение, даже с помощью магов, шло медленно, а учитывая еще и те дни, что я провел у стен, следя за патрулями... придя в себя, я уже знал, что останусь здесь до конца жизни.