– Ну уж нет! – рыжий самурай вдруг ехидно оскалился. – Я умирать никак не намерен и буду сражаться с четкой целью победить! Против миллиона, так против миллиона. Меньше пессимизма, генерал! Именно пессимизм и делает из нас плохих самураев. Почему солдаты Юидая выглядят так убого? Потому что смирились с поражением и рабством. А мы еще побрыкаемся! Пусть мародеры и бандиты из страны Камней подваливают! У меня в колчане полно бронебойных стрел. Я уж продырявлю им пару толстолобых черепушек, чтобы лапы не тянули к нашим сокровищам! В том числе и к Маеми-чан. Не раскисайте, генерал. Скажу прямо – паршивое зрелище!

– Когда-нибудь я все же снесу тебе голову за дерзость, – с печальной ухмылкой ответил Шичиро. – Но не сейчас. Не стану делать нашим врагам такого одолжения.

– Ну, раз сегодня умереть не получится, тогда я, пожалуй, пойду. Леди Кицунэ ждет обещанное. Спасибо за разрешение, Шичиро-сама.

Куо исчез за дверями, а Шичиро вдруг снова поник и сгорбился. Нервная дрожь затрясла его тело, но рука вдруг крепче сжала рукоять вакидзаси.

Когда Куо вернулся, Кицунэ даже не сразу сообразила, что ее задание уже выполнено.

– Как быстро! – она с восторгом схватила трубку из рук Куо. – Ваши шиноби действительно очень профессиональны, Куо-сан!

– Дураков не держим! – самурай гордо ухмыльнулся. – Рад был исполнить ваше поручение, моя госпожа.

«Я все-таки надеялась, что у него хватит здравомыслия не приносить эту вещь, – леди Така вся подобралась, как перед прыжком в холодную воду. – Придется попросить Микио серьезно побеседовать с вами, молодой человек».

– А из чего она? – Кицунэ вертела трубку перед собой, рассматривая новую игрушку с неподдельным интересом. – Из чьей кости? Кита? Акулы?

– Она стилизована под кость крупного морского животного, но выполнена из дерева. Кости в своем большинстве для создания трубок не подходят.

– Значит, деревянная? Это хорошо. Не очень приятно брать в руки кость. Кано-кун, смотри! – девочка повернулась к другу. – Настоящая трубка капитана!

– Интересная штука, – выражение глаз принца, однако, отражало совсем другие чувства. Крашеный кусок дерева его не особенно-то заинтересовал. – Это как герб, значок или кольцо в некоторых организациях? Вещь, подтверждающая статус своего владельца?

– Да! Наверно.

– Не совсем, – Куо покачал головой. – Трубка, без сомнения, предмет благородного господина, но она не только указывает на его статус. В трубках курят табак...

– Вот оно что! Я видела, как гейши вместе с посетителями у нас в Сандзе курили разные порошки и травы!

Лица двух самураев и старой служанки вытянулись в изумлении. Сама того не подозревая, Кицунэ в один миг опустила в их глазах гейш Сандзе до уровня наркоманок. Леди Така даже не сразу очнулась от потрясения и запоздала с реализацией желания отобрать у внучки опасный предмет.

– Мне теперь нужен табак! – продолжала меж тем девчонка, не замечая шокового состояния окружающих. – Куо-сан, где его можно взять хоть немного?

– Э-э-э... боюсь разочаровать вас, леди Кицунэ, но в замке табака нет. Курящие самураи еще в детстве погибают от деревянного меча наставника, а те что доживают до наших лет, обычно не курят.

– А я видела, как важные дядьки и самураи тоже курили вместе с гейшами Сандзе.

– Очень странный город, – буркнул Макото. – Очень странный...

– Почему странный? – Кицунэ пожала плечами. – Обычный город. Куо-сан, а что такое табак?

– Табак? – рыжий почесал затылок. – Растение из семейства пасленовых. Стебель прямой, с зелеными заостренными листьями. Цветы белые такие, звездочкой.

– Растение, значит? Ну, ладно. Нет табака, – Кицунэ обвела взглядом оранжерею. – Но здесь полно растений! Давайте попробуем их?

– Кицунэ-сама! – леди Така выросла за спиной девчонки величественной скалой. – Сейчас же отдайте мне этот предмет.

– Не-а! – маленькая оборотница прижала трубку к груди и. глянув на Таку снизу вверх, насупилась. – Я же капитан! А что за капитан без трубки?

– Я позже прочитаю вам лекцию о вреде курения, Кицунэ-сама. А сейчас отдайте мне трубку. Немедленно!

Кицунэ заколебалась. Приказ старших был нерушимым законом, но девочка чувствовала, что, отдав игрушку, больше ее уже не увидит.

– А почему нельзя? – капризно спросила Кицунэ. – И гендзюцу нельзя, и капитаном нельзя... Скоро сладости запретите, да?

– Кицунэ-сама! Курение и сладости совершенно разные вещи! Отдайте мне трубку. Не заставляйте еще раз повторять.

– Ну хорошо... – маленькая оборотница опустила голову и со вздохом подняла руки, держа игрушку на ладонях. – Тогда никто не будет капитаном!

Быстрым движением, прежде чем Така успела среагировать, Кицунэ сунула трубку себе в рот и... проглотила.

Старая служанка остолбенела. Макото с недоверием посмотрел на рыжего напарника, ища подвох, принц фыркнул от смеха, а Куо скривился, представив, как ребристый и довольно большой кусок дерева проталкивается сквозь глотку и идет вниз по пищеводу.

– К-к-кицунэ-сама! – Така взвыла раненым зверем. – Что вы наделали?

– Спокойно! Я у хозяина на базе как-то раз стальной болт проглотила, и ничего, переварился!

– Ты... ты... да ты... немедленно к врачу!

– Не-а! Зачем?

Така чувствовала, что сходит с ума. Она, конечно, знала, что дети могут глотать совершенно несъедобные предметы, но чтобы вполне разумный и достаточно взрослый человек проглотил курительную трубку...

– К врачу, сейчас же! – теряя самообладание, она схватила Кицунэ за руку и бросилась к выходу из библиотеки.

От резкого рывка Кицунэ дернулась, и вдруг... на пол упала курительная трубка. Услышав стук, Така обернулась, увидела ее и второй раз за минуту остолбенела.

Куо тихо заскулил, давя в себе веселье. Макото густо побагровел, а Кано едва не зарыдал от неудержимого, но такого невежливого, смеха. Стоя справа от Кицунэ, он один видел, что произошло в действительности.

Шею Кицунэ обнимало пышное кружевное жабо, под которое девчонка и сунула трубку, маскируя свой обман движением ниспадающих кружев на рукавах платья. Не хуже любого фокусника она создала полную иллюзию проглатывания.

Теперь же обман раскрыт. Пользуясь пробившим старушку столбняком, маленькая оборотница выдернула свою руку из ее пальцев и подхватила трубку с пола.

– Кицунэ-сама... – Така, густо заливаясь багрянцем, начала кипеть. – Ваша шутка не доставила мне никакого удовольствия!..

Не дожидаясь продолжения, Кицунэ вдруг подскочила на месте, взвизгнула и бросилась наутек, в один миг спрятавшись за пышной зеленью, тумбами и кадками оранжереи.

– Кицунэ-сама, это бесполезно! – Така приблизилась к растениям и встала перед ними, выискивая признаки движения за пышной зеленой листвой. – Выходите немедленно! Ваши действия просто вынуждают меня вас наказать, но если вы повинитесь сейчас, я все прощу.

Тишина.

– Ну хорошо... думаю, вам придется забыть про сладкое на ближайшие дни!

Тишина.

– И про мангу, на всю жизнь!

Тишина.

– Выходите немедленно, Кицунэ-сама! Я не шучу! Даже книжки запрещу листать... а платья все ваши вынесу во двор замка и сожгу!

– Врешь!

Така метнулась, обходя тумбу с широколиственным тропическим растением, заглянула туда, откуда раздался голос Кицунэ, но там уже никого не было. Старушке тяжело было соперничать в прыти с генетически измененной хулиганкой.

– Кицунэ-сама! Вы даже не представляете, каковы могут быть последствия ваших действий! Если вы полагаете, что я спокойно закрою глаза на ваше непослушание и неподобающее поведение, то глубоко ошибаетесь! Выходите!

– И чего кричать? – раздался возмущенно-обреченный голос Кицунэ откуда-то справа. – Разве не видно, что тут совсем никого нет, а я давно уже убежала?

Така метнулась на голос, но юркая лисица снова улизнула, и голос ее раздался уже из-за спины леди Таки:

– Любой бы понял, что надо не стоять на месте и не бегать среди растений, а пойти поискать меня где-нибудь в коридорах замка!