— Вечером будут пляски, — сообщила Сарет своей новой знакомой. — Ты покажешь нам свои танцы и научишься нашим.

— Не думаю, что мои сильно отличаются от ваших. — Алеа огляделась вокруг. — Так много цветов!..

Каждый маленький домик — мазанка с соломенной крышей и стенами, выкрашенными красками пастельных тонов, — был окружен садом.

— Какая милая деревенька! — воскликнула Алеа.

— И как много собак, — ухмыльнулся Гар. — Неудивительно, что вы без опаски пригласили нас.

— Я бы не сказал, что совсем уж без опаски, — возразил Бекко, — но если вас приветили великаны, не вижу препятствий, чтобы и мы не приняли вас в качестве гостей. Да, мы любим наших четвероногих друзей, и, я думаю, вы видите почему.

— Еще бы! Наверное, в Мидгарде никому и в голову не придет нападать на вас!

— Нападают, и довольно часто, — хмуро заметил Бекко. — Даже здесь, так далеко к северу, нам приходится время от времени отражать атаки захватчиков, и бандиты досаждают нам по крайней мере раз в год.

— Мне тоже приходилось сталкиваться с мидгардскими бандитами, — признался Гар. — С теми, кто считает себя лучше всех остальных. Для них, наверное, это настоящее потрясение, когда вы их побеждаете.

— Несомненно, они убеждают себя в том, что это наши собаки дают им взбучку, а не мы, — пошутила Ретса.

Из одного домика вышел ребенок. Росту в нем было около четырех футов, и его мать, на фут ниже него, выбежала вслед за ним, держа в руке что-то вроде куртки.

— Надень свой плащ, Кригер! Вечером будет холодно!

— Мама, пожалуйста, не надо! — Мальчик смущенно посмотрел на охотников, и те тут же отвели глаза в сторону.

— Извини, что я заставила тебя устыдиться, — сказала мать, — но поделом тебе — не забывай свою одежду. В конце концов не обязательно одеваться прямо сейчас. Повесь плащ на плечо, наденешь его, когда похолодает.

Со стороны проходящих мимо охотников не было даже и намека на смех, и смущение мальчика пропало.

— Прости меня, мама. Я не хотел быть грубым, просто...

— Просто мамы слишком беспокоятся за своих детей. Да, я понимаю. — Мамаша-карлица положила плащ сыну на плечо. — Спасибо, сынок, что уважил меня. Ступай к своим друзьям.

Алеа оглянулась на гранитно-непроницаемые лица карликов — некоторые из них явно боролись с подступающим смехом.

— Ваши люди, — сказала Алеа, обращаясь к Сарет, — удивительно деликатные, привыкли щадить чувства своих соплеменников.

— Удивительно? — Сарет недоуменно пожала плечами. — Ничего удивительного, уверяю тебя. Здесь, в Нифльхейме, для нас нет ничего важнее семьи!

— Даже если...

Алеа осеклась и отвела глаза в сторону.

Сарет тихо засмеялась, увидев выражение лица чужестранки и правильно его истолковав.

— Даже если ребенок ростом с мидгардца? Никакой разницы для нас нету.

— Разумеется. — Ретса ласково коснулась руки дочери. — В конце концов дети есть дети и всегда должны иметь возможность обращаться к нам за любовью и поддержкой, невзирая на то, какого они роста или возраста. Мы всегда остаемся для них родителями, любящими и понимающими.

Сарет благодарно улыбнулась матери и нежно пожала ее руку. Алеа почувствовала, как ей на глаза навернулись слезы...

Этот жест напомнил ей о теплоте и любви ее собственного дома, о привязанности к ней, несмотря на ее слишком высокий для их народа рост, родителей.

— Как много колодцев! — воскликнула Алеа. — Наверное, для каждого дома свой собственный. Но как вы извлекаете воду, если крыши колодцев такие низкие?

— Колодцы?..

Ретса проследила за взглядом гостьи.

Та смотрела на сложенную из кирпича круглую башенку, трех футов высотой, с наклонной деревянной крышей, на каменном фундаменте. В крыше колодца имелись горизонтальные прорези, два фута длиной и дюйм шириной, каждая с небольшим козырьком, который нависал над прорезью, расположенной ниже.

— Зачем такие крыши, сквозь которые проникают дождь и холод? — спросил Гар, но Алеа прочитала в его глазах, что он уже что-то понял.

— Дождь в эти башенки не проникает, — объяснил Бекко, — но свет и воздух внутрь поступают. Это не колодцы, девушка... это стволы шахт, которые позволяют людям под землей дышать и видеть.

— У вас под землей люди? — округлила глаза Алеа.

— Каждая деревня карликов имеет туннели, где можно укрыться в случае опасности, — сказала Ретса.

— Если мидгардцы прорвутся через стены, мы можем отступить в наши лабиринты и завалить входы.

— У нас там мастерские, — продолжил Бекко, — так что наша работа защищена от налетчиков и грабителей. К тому же там гораздо чище, чем наверху.

— Чище? — удивилась Алеа. — В земле?..

— Мы умеем поддерживать порядок у себя в доме, — улыбнулась Ретса. — Хочешь посмотреть?

Алеа увидела, как загорелись глаза у Гара, но он пока что сдерживал свое желание. Алеа, усмехнувшись, ответила Ретсе:

— Я не прочь бы...

— Ты серьезно? — нахмурившись, спросил Бекко у Ретсы.

— Если мы привели их в деревню, почему бы не показать и мастерские? — пожала Ретса плечами.

Затем, снова обратившись к гостям, она предупредила:

— Только, пожалуйста, ничего не трогайте.

— Не будем, — пообещала Алеа. — Правда, Гар?

— Конечно, — уверил тот.

— Ну, тогда всех вас в рудники!

Бекко хохотнул над собственной шуткой, которую остальные почему-то не восприняли. Он повел их куда-то за небольшой холм, поросший травой, с другой стороны которого оказалась встроенная в склон большая дубовая дверь.

— Ну что же, пойдемте вниз, — сказала Ретса и повела их в другой мир, более похожий на сказочный Нифльхейм, чем деревня на поверхности.

Совершенно неожиданно под толщей земли оказалось довольно светло.

Алеа и Гар спустились вниз по пологому откосу, который, к их удивлению, был вымощен так хорошо, что мог бы потягаться с мостовыми некоторых городских улиц. Вскоре откос сменился ровной, горизонтальной поверхностью. Гости поняли, что находятся в шахте, потолки которой были надежно подперты массивными деревянными брусьями. Древесина оказалась на диво гладкой и хорошо обструганной. Поверхность же каменных стен между бревнами имела цвет жирных сливок.

Туннель освещали масляные лампы, подвешенные к крепившим потолки подпоркам. Алеа восхищенно воскликнула — отражаясь от каменных стен, танцующие язычки огня отбрасывали причудливые тени. Приглядевшись, она увидела, что каменные блоки имеют идеальную прямоугольную форму, плотно подогнаны друг к другу и аккуратно скреплены раствором.

— Гиганты никак не рассчитывали, что здесь окажутся люди вашего роста! Даже мне приходится наклонять голову!

— Даже если ты и прав — они вряд ли думали о чем-то подобном, — усмехнулась Ретса. — Гиганты не любят тесных помещений с узкими коридорами и низкими потолками. Но они многому научили нас, многим своим ремеслам!

— Что это там, впереди?

Гар посмотрел в глубь туннеля, откуда доносилось лязганье металла.

— Сходи и увидишь сам, — предложил Бекко.

Наклоняя головы и пытаясь приноровиться к низкому, пятифутовой высоты, потолку, Гар и Алеа последовали за ним и вскоре оказались в аккуратном зале с каменными стенами. Царившая здесь чистота навевала мысли о практически полном отсутствии каких-либо болезнетворных микроорганизмов.

Внезапно впереди открылся вход. Шагнув в него, Гар издал возглас радостного облегчения — они оказались в помещении с куполообразным потолком высотою не менее двадцати футов.

Стены освещались огнем пылающих ламп, однако основной свет исходил от горнов десятка кузниц, располагавшихся по всему помещению. Возле них деловито ковали железо обнаженные по пояс карлики. Над каждой кузней находился металлический кожух, труба которого уходила вверх к центральному вентиляционному отверстию.

— Здесь у нас кузница! — пояснил Бекко, стараясь перекричать грохот.

Кузнецы заметили появление незнакомцев и разом прекратили работу. Нисколько не скрывая своего любопытства, они принялись во все глаза разглядывать пришедших.