— Просто превосходная.

Савл прямо-таки встрепенулся от похвалы, но отвернулся, ругая себя на все лады: ему бы давно следовало избавиться от подобных щенячьих восторгов.

Мэт с отцом ушли на милю от лагеря махди, остановились на привал, завернулись в одеяла и легли спать. Проснулись они на рассвете, разожгли костерок и, вскипятив воду, всыпали в нее травы. Полученным настоем они запили сухари и сыр.

— Хорошо, что этот юноша не отнял у нас наши походные мешки, — отметил Рамон.

— Это точно. И я готов голову дать на отсечение: сейчас колдуны вовсю распекают его за это, — хмыкнул Мэт. — Они-то небось уверены, что мы удрали потому, что у нас при себе имелись всякие магические штуковины.

Рамон усмехнулся:

— Понятно. Значит, исчезновение наших мешков огорчает их так же сильно, как наше собственное.

— Естественно. — Мэт подлил отцу травяного чая. — А может, стоило бросить мешки там? Колдуны наверняка бы не меньше года пытались докумекать, какие такие заклинания мы можем творить с помощью одеял, деревянных мисок, сыра «бри» и сухарей.

— Что ж... — вздохнул Рамон. — Они этого не узнали, но и мы узнали не так уж много.

— Я бы так не сказал, — задумчиво протянул Мэт. — Мы знаем, что за спиной у колдунов имеется вдохновитель, а сами они стоят за спиной у махди.

— Это мы и раньше знали, — отметил Рамон.

— Да, но недурно бы проверить. Кроме того, мне бы хотелось уточнить, верна ли моя догадка насчет того, кто стоит за всем этим.

— Это ты к тому, что Найробус — колдун, а не священнослужитель? — спросил Рамон. — Но если он не святой, он может быть кем угодно.

— Ага, включая переодетого демона или некроманта, продавшего свою душу. — Мэт поежился. — Мне один такой встречался. Больше не хочется.

— Но ведь это значит, что мы ничегошеньки не ведаем об этом Найробусе. Он может быть кем угодно, повторяю.

— Запросто, — кивнул Мэт. — Но я думаю, что он — человек, ну или в противном случае он здорово замаскировался.

— Почему ты так думаешь? — нахмурился Рамон.

— Потому что когда мы с ним встретились — ну тогда, когда я первый раз махнул отсюда в Нью-Джерси, — он вел себя на редкость душевно.

— Вел себя, — подчеркнул Рамон. — Хороший притворщик может притвориться очень искренним.

— Верно, — согласился Мэт. — Но он вел себя не просто искренне! Он казался сильно заинтересованным всем тем, что я ему рассказывал.

— Еще бы! Ведь он выведывал планы своего врага!

— Не только! — запротестовал Мэт. — Я его заинтересовал лично, ему было любопытно, как работает мой мозг, что я чувствую, что мне нужно и как помочь мне догадаться, как выбраться...

— Он вел себя как хороший учитель, — негромко проговорил Рамон.

— Вот именно.

Отец Мэта, поджав губы, пристально смотрел на пламя костерка.

— Человек, который живо интересуется такими людьми, как ты, и умеет перемещаться из одного мира в другой?

— Почему бы и нет? Мы же умеем. Ему только и нужно было — пойти по моему следу.

— Но зачем?

— Ну... помимо такой малости, как убрать меня подальше от Меровенса туда, где я не мог бы ему помешать, есть еще такой моментик, как потребление некромантом энергии.

— Ее они, насколько я понимаю, получают, убивая людей?

— Не исключено, — протянул Мэт. — И я думаю, что он занимается медленным умерщвлением множества нью-джерсийских парней.

— Новым наркотиком... точно!

Мэт кивнул:

— Наркотик имеет такую структуру, что удерживает в себе магию и качает энергию из Нью-Джерси в этот мир. Эта дрянь отбирает у наркомана кучу энергии. Так что парень, принимающий эту пакость, дает энергию для колдовства на несколько лет, а не на миг. — Мэта передернуло. — Ничего себе химия.

— Ты говоришь об этом наркотике, как о живом человеке.

— А почему нет? — пожал плечами Мэт. — Ты вспомни, было время, до того, как заработала Федеральная комиссия по сертификации лекарственных средств, продавали пилюли для похудения, от которых ты становился «кожа да кости», сколько бы ни ел.

— Помню, читал. Эти «пилюли» содержали яйца солитера, — кивнул Рамон и поежился. — Просто не верится, что люди на такое способны. А с помощью магии можно создать какого-нибудь паразита, который бы делал то, о чем ты сказал?

— А почему бы и нет? Я-то уж тут навидался всяких чудищ, созданных с помощью магии, — химер, мантикоров, троллей и даже весьма оригинальных особей типа дракогрифа Нарлха.

Отец покачал головой. Казалось, он близок к отчаянию.

— Стало быть, вышло так, что я, не давая местным парням обосноваться у себя в магазинчике, стал врагом этого Найробуса?

Мэт кивнул:

— Если он не выследил тебя раньше из-за того, что ты в родстве со мной.

Рамон уставился на Мэта широко распахнутыми глазами.

— То-то по описанию он мне сразу показался знакомым! Жутко похож на того человека, который уговорил меня открыть собственное дело!

— Стало быть, он нацелился на тебя с самого начала, — угрюмо буркнул Мэт. — Прости, папа, вот уж не хотел, чтобы ты из-за меня попал в беду.

— В такую беду я готов попасть когда угодно, — сурово ответил Рамон. — Я готов защищать молодые невинные души от Зла, даже если мне суждено погибнуть в борьбе. Нет, сынок, я сожалею лишь о том, что мне не удалось защитить их, а не о своем собственном поражении. — Он прикусил губу. — Ну и еще о тех волнениях, какие вся эта заварушка принесла моей Химене.

— Если я хорошо знаю свою мать, то она бы тебе сама зашнуровала боксерские перчатки, если бы узнала правду, — заверил отца Мэт. — Как бы то ни было, для нее все складывается неплохо.

— И для меня тоже! — воскликнул Рамон и похлопал сына по плечу. — Спасибо тебе, Мэтью! Ты подарил мне еще одну возможность сразиться со Злом!

— Это когда угодно, пап, — усмехнулся Мэт. Брови Рамона сошлись на переносице.

— Но если вся кампания так хорошо спланирована, почему же махди осадил Бордестанг, когда ему логичнее было бы для начала целиком завоевать Ибирию?

— Хороший вопрос, — отметил Мэт, задумался и сказал:

— Вероятнее всего предположить, что Алисанда представляет собой большую угрозу планам Найробуса, нежели король Ринальдо. — Голос его задрожал от гнева. — Он думает сбросит ее, и тогда Ринальдо останется один, и его легче будет добить.

— В таком случае главной защитой для твоей жены могло бы послужить обратное поведение короля Ринальдо: он должен стать для врагов костью в горле. — Рамон посмотрел вдаль. — Нужно что-то придумать — чтобы он смог напасть на махди, рассеять его силы, отвлечь его от нападения на Меровенс.

— Предлагаешь обучить его современным методам ведения партизанской войны? — прищурился Мэт. В душе его вспыхнула искорка надежды. — Пожалуй, и правда, надо заскочить к моему старому приятелю Ринальдо и поглядеть, не можем ли мы ему чем-то помочь.

— Конечно! — подхватил Рамон. — Может быть, получится так, что, помогая ему, мы поможем твоей жене. — Рамон принялся забрасывать костерок землей. — Пора трогаться, Мэтью.

Но тут звезды затмила гигантская тень.

— Без меня хотели смыться? — проворчал Стегоман. — Не выйдет, голубчики!

— Мы же не знали, где тебя искать, скороход ты наш чешуйчатый! — обрадованно улыбнулся Мэт. — Ну, рванем на северное побережье, или как?

Мэнтрелы уложили дорожные мешки между треугольными чешуями на спине дракона и уселись сами.

— Летящих в ночи труднее выследить, верно, Стегоман?

— Верно-то оно верно, но только я все равно буду стараться держать пониже, — заверил друга дракон, расправил свои кожистые крылья, встряхнул ими раз, другой... но в этот миг на поляну упала падучая звезда и взорвалась прямо перед Стегоманом.