Не познав правды, ты безучастен, и мир возле тебя — преж-

ний… Все изменяется вокруг, в зависимости от того, какая она. Ты

не сможешь больше бездействовать, нужно принимать решение.

Как я могу думать про нее такое? Наверное, я стаю слишком

подозрительным: так можно сойти с ума. Но все же, как она узна-

ла? Как смогла со мной связаться? Нехорошая мысль оставалась

без ответа.

Погладил ее, она слегка дрогнула. Чистое, милое создание, моя

Агнешка! В голове не укладывалось… Гнать! Гнать от себя! Все это

от переутомления… голова тяжелая. Этого не может быть… Она с

ними? Нет! нет! нет!

Подло. Не более чем тонкое замечание внутри сначала разда-

ется, потом звучит в полную силу голос подозрительности. Не за-

являя, а так просто и не нарочно: ты спроси… и все станет ясно.

Почему не спрашиваешь? Смелее, одним вопросом сними все со-

мнения, чего медлишь? Неужели не уверен в ней или боишься, что будет не тот ответ? Ведь ты не сможешь простить предатель-

ство… Даже ей! Ну что же ты?

Почему она не рассказала? Ведь видно было, что хотела… или

нет? — показалось.

244

Банковская тайна: игра в людей

Больно от тягостных мыслей, нет покоя. Сдавленный крик вы-

рвался из груди. Она шелохнулась и уставилась на меня сонными

непонимающими глазами:

— Почему ты не спишь?

— Не могу, нервы, все после дороги. Ты отдыхай, все нормаль-

но, пройдет.

— Иди ко мне.

— Я подошел и лег, она положила голову мне на грудь и снова

уснула.

К черту все, я верю ей! Мутное движение в голове успокоилось,

навалилась усталость: я провалился в сон, пытаясь поскорее уйти

от ужаса реальности.

245

ГЛАВА 10

Они знают, что я уже здесь. Нужно идти, не хочу быть повин-

ным в массовой гибели людей, которые захлебнулись от злости.

Представляю, что сейчас будет, неплохая возможность повесить

на меня все и избавиться… Может оно и к лучшему… я шагнул в

дверь. Мне казалось, что все смотрят на меня и осуждают…

— Добрый день, Матвей! — прошмыгнули сотрудники неведо-

мого мне отдела. Бедные создания, наверное, недавно здесь. Они

еще не умеют ненавидеть по команде, не научились видеть образ

единого врага нашей компании.

Вышел в коридор, интересно, кто будет первым на моем пути?

Так волнуюсь: я хотел бы полностью доверять этому человеку…

Твою мать! Нашел время шутить, откуда такая радость перед по-

гибелью….

— А-а-а-а! Вы только посмотрите, кто к нам приехал, — Василь

Васильевич отвлекся от разговора и все устремились на меня…

Как удачно совпало!

— Покажитесь, — он повернул меня. — Да-а-а-а, похорошел на

китайских-то чаях! Подтянут, румян!

— Одно загляденье! — ерничал Эдик. — Вы посмотрите, что в

его глазах…

— Что?

246

Банковская тайна: игра в людей

— Слезы… Бескрайняя тоска за Родиной… Мне все понятно…

Понятно, почему он сбежал… Поступок сына, рвущегося к мами-

ной груди, так трогательно.

Раздался дружный хохот. Быть предметом шуток — это не

очень меня забавляло. Я зло посмотрел на Эдика. Он рывком

притянул к себе Иру:

— Вон смотри! — ткнул он на меня пальцем. — Они уже узкие…

Ты видела?! Надо срочно проверить его на наличие в нем китай-

цев, может, он продался. Я где-то читал, что с продажниками это

случается… — профессиональное заболевание!

Бессмысленно комментировать поступки тех, кто рожден бро-

саться грязью, у каждого свое предназначение. Они реагируют

только на банан.

— Вы необычайно спокойны, прониклись философией? Боюсь

вас расстроить: созидать нам некогда! — Обманилов жестом ука-

зал Ире и Эдику нас оставить и повел меня к Изнеженцеву. — Как

вам Китай?

— Неплохо…

— Мы заждались вашего приезда! Почему вы не сообщили, что

вылетаете? — Он посмотрел мне в глаза. — Мы бы вас встретили.

Глава Холдинга и такая скромность… У вас были дела?

Шествие остановилось возле кабинета Изнеженцева.

— Нет, не хотел обременять… — я не сразу нашелся с ответом,

ожидая совсем противоположной реакции на мое преждевремен-

ное прибытие.

— Что вы, наше будущее зависит от вас, не путайте, кто кому

должен. Проходите, — он пропустил меня вперед. Несмотря на

радушный прием, я, как человек испорченный, ожидал удара по

голове… Шагнул в проем…

— О-о-о! Так .рям бах! Прошу, вы … мы … рад М..ей Мат! Пр...

сесть, пжлйс! — Он встретил меня у двери, и провел к креслу. Сам

сел и смотрел на меня, не спуская глаз. Несоответствие сказанного

заявленному на его безмятежном лице, которое говорило правду.

— Как …цы?

247

Нахим Угоден

— Все сделали и я…

— Лапша?

— Что? Не понял?

— Пробовали? — уже немного недовольно: Изнеженцев не лю-

бил, когда его не понимали с первого слова.

— Нет, не довелось… если еще по проекту буду…

— Ничего, попробуете. — Мне показалась, они переглянулись.

— Остальное не столь важно, детали мне не интересны.

Я посмотрел на Обманилова, тот пожал плечами: вот такой, мол, человек. Минуту — две он думал и смотрел в окно, потом пе-

реключился на меня:

— Мат..ей, к нам идет платеж… Вы неплохо проделали работу.

Спасибо. Он встал и пожал мне руку.

— А-а-а… я…

— Идите, идите, — взял меня на себя Обманилов. — О день-

гах не переживайте, все как договорились: нам не жалко денег от

вновь заработанных денег. Идите! — Все подталкивал он меня к

выходу. — Ира введет вас в курс дела, примите необходимые меры.

Эмоции потом.

Меня вытолкнули в коридор, я оторопело смотрел перед собой,

словно оглушенный: по голове бьют по-разному. Ни одного слова

про самовольное исчезновение из Китая.. А ведь это побег, побег

без их ведома! Самолюбие у таких людей не спит… Знали! Когда

узнали? Может... Снова возвращались неприятные мысли. Что же

они от меня хотят, куда пристроят? Не нравится мне все это…

В таком состоянии меня и застал Эдик, я думаю, он крутился

где-то поблизости. Гиена бывает довольной только тогда, когда

чувствует падаль. Неужели от меня уже исходит дух? Думай! Ду-

май, Матвей!

— Слушай, ты не как употреблял там? Витаешь в поднебес-

ной… Спустись на землю немножко… Не так больно будет падать.

А-а, нет… Это?.. Вижу, вижу… не говори. Само дошло. — Я молчал, пока он кривлялся. — Большие деньги… Тебе уже сказали! Матов

потрясен: высчитываешь свою долю, сбиваясь, снова и снова — ты

248

Банковская тайна: игра в людей

не готов принять это, не знаешь как с ними быть… Бежал, бежал

и… не готов. Страшно?

— Слушай! Я плохо себя чувствую, а ты — будешь плохо выгля-

деть… Остановись.

— Хорошо, хорошо! Не горячись, не надо меня пинать угроза-

ми. Я просто ждал тебя…

— Иди ты… — я махнул и поплелся к Ире.

Он продолжал мне вслед:

— Вот так кто-то ждет тебя… Твоего звоночка…

Я шел…

— Ты помогаешь, переступая через себя… Помогаешь им встре-

титься и окунуться в любовь, силы тратишь… все для них — не-

благодарных.

Я обернулся:

— Ты о чем?

— Так, ни о чем, и ни при чем. — Он специально прошел подле

меня. — Если у тебя не получается, то я тут при чем? Может, пока

она ждала, ты не был единственным…

Он не успел договорить: я схватил его за ворот пиджака. Вце-

пившись друг в друга, яростно бросали о стены коридора тела, оставляя на них красные пятна — картины общей ярости.

— Ты врешь! Ты все врешь!

— Пусти! Пусти! Идиот! — Он укусил меня за руку и высво-

бодился. Мы стояли в одышке, яростно смотря друг на друга. Он

вытер кровь с губы. — Да теперь я вижу, что я прав: тебе нужно

снять напряжение. Что ты на меня бросаешься? Я виноват? По-