весело смеясь.

Войдя в холл, ощутил легкое волнение, может из-за них? Ведь

не знаю никого. Вздохнул, улыбнулся и пошел…

Уверенно направился к ним, они не замечали меня. Подходил

все ближе и невольно стал замедлять шаг. Я услышал строки из

своего письма… Один долговязый, со смазливым лицом, читал,

«Каштанка», что сидела возле него — изображала…

— «…только застывшая тишина»

— Ой, — она закрыла глаза, — я млею, читай дальше. Меня пе-

реполняют чувства. Вот-вот вырвутся.

— «…мечтаю снова быть с Вами в отношениях…» — он сделал

паузу и обреченное лицо просящего, встал на одно колено и взял

«Каштанку» за руку.

— Ребята, перестаньте! Отдайте письмо, я с вами хотела посо-

ветоваться, как поступить? А вы… — она выхватила письмо и на-

клонилась, чтобы спрятать… подняв голову, — увидела меня…

Я все еще улыбался, только уже не так… глупо.

Участники, актеры и массовка поняли, что пришел автор пись-

ма. Поникли и молчали, играя в неловкость. Агнешка, зная меня,

испугалась — правильно испугалась!

— Ну, что же ты, сладкоголосый, затих? Там еще много чего

смешного! Что же вы все не хохочете, ведь смешно же, смешно! Так

стебитесь! Не столь важно, сколько будет ваших издевательств, развлекайтесь! Давайте! Я не стесняюсь своих чувств… — говоря,

пытался смотреть им в глаза, которые они тщательно прятали. И

от слов своих не откажусь!

226

Банковская тайна: игра в людей

Повисло молчание.

— Плохо только, что актеры из вас — низкие… Не понимаете…

оттого и хреновая получается игра. Держи, это тебе! — я передал

цветы Агнешке. — Ты же у них худрук… тебе и почести. — Развер-

нулся и пошел. Еще какое-то время они не решались засмеяться,

но как только я вышел, раздался единый хохот.

Агнешка побежала за мной.

— Ты куда, Агнешка? Брось, шутка все это, он же с мороза… — и

снова все засмеялись.

— Стой, Матвей, стой! — Она развернула меня. — Прости…

Стояла такая нежная, неодетая, трогательно вздрагивая, пар

вырывался из ее груди. Она не играла! Я посмотрел на нее, и все

понял: Агнешка не собиралась идти со мной, просто боится за

меня, как за родного… но нелюбимого. Мы оба это поняли, ощути-

ли, что наступил тот самый момент, когда объяснения не нужны

— все и так ясно!

Обязан был это сказать:

— Иди, ты замерзнешь, все хорошо...

Она подняла свое лицо, красный носик… по ее щеке стекала

слеза… я поймал ее.

— Не надо, — наклонился и коснулся ее губ, не целуя. — Иди,

прошу…

Агнешка шла… шла… пока не исчезла в темном проеме двери.

Холодно и хорошо было стоять… и стоять… понемногу замирая.

Почему нельзя никуда не идти? Мы постоянно вынуждены быть

в движении. Противно! Хуже всего, — когда идти не к кому, а тот

кого любишь, отправил…

227

ГЛАВА 7

Если пропадает интерес, все начинает кружиться вокруг тебя:

встречи, планы, переговоры — одно и то же.

Как надоели! У-ум-м, лица их противные! Я осмотрел каждого

по очереди: почему не свободен в выборе? Еще вчера знал, чего

хочу и куда иду, теперь — пустая болванка…

— Матвей, Матвей? Вы с нами? — Обманилов с беспокойством

на меня смотрел. — Не думайте, что предыдущие заслуги спасут

вас, если вы не будете должным образом выполнять то — для чего

наняты.

— По фигу…

— Что-о-о?! Да вы явно не в себе!

— По фигуральным вопросам я согласен, и прошу извинить

меня за мое состояние — нездоров.

— А-а понятно, итак, я продолжу: нами успешно проведено

поглощение. Несмотря на тревожные прогнозы Гордеев не ока-

зал должного сопротивления, и мы продвигаемся быстрее, чем

запланировано. Сейчас формируем состав учредителей… — На-

род оживился, услышав про дележку. — Все будет по-честному…

Контрольный пакет акций распределен на четыре части… — Я не-

внимательно слушал — не мог сосредоточиться. — Все главные

участники проекта вам знакомы — это я, Эдуард Обманилов, Ири-

на Крутизадова и Матвей Матов.

228

Банковская тайна: игра в людей

Раздался шум и рокот, все смотрели на меня: блин, неужели

опять «провтыкал» вопрос…

— Извините, я не …

— Вы что отказываетесь? Такой солидный человек, а удивляет-

ся как ребенок.

— Нет, я просто не слышал…

— Нет, он просто издевается над нами! Ты что, не слышал, что

тебе отвалили 25% от пирога?! — рявкнул Эдик.

— Чего?

— Мы не готовы повторять это бесконечно, чтобы вы поверили,

— зло пошутил Изнеженцев.

— Так… а Гольдштейн?

— Мы не слепые — видим, что все сделали вы. Поэтому и такое

решение. У нас получают не по потребностям, а по заслугам. Вы с

чем-то не согласны?

— Да нет, все предельно ясно, я согласен. Гольдштейна уже от-

теснили, я еще нужен, но уже стоит приготовиться на выход. Пер-

вый звоночек… Лишние рты понемногу отсекают.

Второй вопрос повестки дня был не менее интригующим: кто

возглавит холдинг? В рамках нашего проекта это напрямую озна-

чало: кто поедет к китайцам?

— Дорогие учредители, голосуем! — призвал Обманилов. Еще

не вполне свыкся с тем, что я учредитель, как на внеочередном

собрании единогласно был избран Главой Правления Холдинга!

Мне оказали доверие. Обычно в таких случаях говорят: ну, може-

те начинать мне завидовать!

Я мычал… Если наверху у тебя забирают что-то важное, это

компенсируют другим… Не хотелось такого обмена. Может, я не-

ясно сформулировал желание? Произошла ошибка.

Обманилов был доволен произведенным эффектом.

— Матвей, скажите нам что-нибудь и собирайте вещи — вы еде-

те в Китай.

— Ахренеть, как я рад!

229

Нахим Угоден

* * *

После последнего раза Агнешка намеренно избегала встречи и

не отвечала на звонки. Люди делают больно непринужденно, со

спокойною естественностью. Тебе смотрят в глаза — для них все

понятно. Не понятно, зачем ты бегаешь! Спорт? Прими, смирись,

тебе повезло: тебя бросили в одностороннем порядке. Почему по-

сле этого появляются мысли о том, что если звонишь, то непре-

менно будешь просить возврата, унижаться? Вас сбрасывают со

счетов и так, между прочим, дабы не ранить — игнорируют. Кому

нужно ваше великодушие? Может, просто человеку не так легко

вас отпустить, и хочется еще немного побыть в вашей тени, не

требуя большего! Ведь он еще живет по инерции: теми чувствами,

той, — кем вы были для него… Пока нагло не пропрется осознание, что он покинут навсегда. С тобой уже все, что ты еще хочешь?!

Ходи мальчик, ходи, не мешай… И зачем эти нелепые объяснения:

так не хочу ему сделать больно… Он мужик! Сделай больно! Пу-

скай терпит — это его прямое предназначение.

Нужно немного усилий: проявить слабость, обратится к гордо-

сти и вот — ты уже отказался от своего счастья. Перестал за него

бороться. Я решил добиваться, она — моя женщина, не дам нико-

му забыть об этом, в особенности ей! Если она не понимает — ее

проблемы!

Так: «Многоуважаемая, Агнешка.

Так случилось, что вы за пределами досягаемости, более чем уве-

рен, что непреодолимые преграды мешают нашей встрече. Вашей

вины в этом нет — это все происки операторов мобильной связи, я

знаю это наверняка. Так же вызывают сомнение ближайшее ваше

окружение: мне кажется — оно врет! Врет самым непостижимым

образом! Даже если вы стоите у них за спиной, они утверждают, что Вас нет! Представляю, как Вы самым неприятным образом

удивлены! Исчерпав все возможные варианты, пишу Вам, так как

это самый надежный способ до Вас достучаться. Если вас покину-