силен

— Я не виноват… — слетели последние слова, застыли веки…

Доселе потерянное сознание не сразу нашло Андрея Удода. По

нем раздавались ритмичные шлепки, после которых он жмурился

и стонал, не на шутку переживая за свою честь. Хорошо, что ря-

дом нет швабры, которые все более набирали популярность, как

инструмент при дознаниях. Его пытали, он не сомневался…

110

Банковская тайна: игра в людей

— Эй, что с тобой…? Припадок?

Он узнал голос Осадинова и расслабился. Больше ему ничего

не угрожало, стало тепло. Андрей открыл глаза, осмотрелся и за-

дал интересующий его вопрос, от чего он пострадал.

— В меня что, попали газовой гранатой?

— Совсем дурной! Это я. Меня мысль осенила, вот на радостях

тебя и пнул.

— А газы? — недоверчиво переспросил потерпевший.

— Какие еще газы? — спросил Дмитрий Сергеевич, делая вид,

что не понимает о чем он.

— Понятно… мои, — Удод взял вину на себя. — А что ж вы так

кричали?

Осадинов сначала помог ему подвестись и сесть, а уж потом на-

чал делится соображениями:

— Да-а-аа, сыровато… Материала мало. Что, ролик нельзя было

добавить? — он с укором посмотрел на бедного Андрея. — Обде-

лались хакеры, за что только им деньги платим? Ума не приложу…

— Не получается сфабриковать?.. да?..

— Не получается… Легко сказать. Ничего нет, одна вода. Этот

Матов умеет быть сволочью. Вот сижу я в тучах и размышляю, за

что же зацепиться… Как вдруг, бац! А за ним просветление: если

его, эту проклятую бабу, не за что взять… Значит, нужно провести

операцию и пришить ему не достающее! Потом аккуратно берешь

и спокойно себе фабрикуешь, и как заору на радостях: «Фальси-

фикация!» Вижу ты, и сейчас дергаешься, — похлопал он Удода

по плечу.

— А что такое фальсификация? Мы это не практиковали…

— Не тушуйся, мало кто знает. Это такая методика. Когда граж-

дане перестали давать основания, нашим все сложнее становилось

фабриковать. А вообще без повода — не по-человечески — мы не

звери. Вот и надо было придумать, как бороться с преступностью

не по факту, а на опережение. Здесь и пришла на помощь фаль-

сификация… Так были выбраны первые подходящие типажи и

под них уже писали дело: кража, взлом убийства… Чего требовала

ее величество Статистика. Ее недооценивали, над ней смеялись

— считая бесполезной. Теперь, она играет важнейшую из ролей в

111

Нахим Угоден

современном правосудии. Уже не смеются. Дальше по обычной

схеме: на бумаге осуществлялось преступление. Главное, не пере-

мудрить, чтобы потом можно было раскрыть. А то есть такие ори-

гиналы, такое «понаписывают», — прочитать невозможно! Или

невиновные, знают больше чем они. Неудобно.

— Так это ж надо хорошо писать!

— Ошибаешься, надо чтоб хорошо подписывали. А дальше…

— Дальше — я знаю… — произнес ошеломленный Андрей.

Как мало он еще умел… упреждать. Без этого вырваться вперед

не представлялось возможным. Он посмотрел на зажатый в кула-

ке листок бумаги… Даже тогда, в минуту чрезвычайной опасно-

сти, он его не выронил…

— Дмитрий Сергеевич, вот, достал…

Осадинову хватило одного взгляда — теперь он знал, что напи-

сать.

— То, что нужно! Спасибо, Андрюша. Для него достаточно, я

умею с такими общаться.

— Рад стараться, гражданин начальник! Могу идти?

— Да, только убери за собой все следы...

Андрей понял, от чего было тепло под столом, и еще раз восхи-

тился продуманности шефа.

* * *

Осадинов заканчивал приготовления.

— Так вот, это сюда… Он сядет здесь… Ему должно быть неудоб-

но, это важно. Материалы — сюда, перед ним, вот так! — Папка

закрыта, из нее торчит кончик бумаги с подписью Матова. — Пу-

скай видит! — нервничает… — Ха-ха. Ну что, получилось очень

даже неплохо, — он довольно осмотрел свой кабинет. Можно и го-

стей звать! Итак, начнем… Кристина! — намерено громко позвал

Осадинов. — Матова ко мне! Срочно!

— Будет. Сейчас его наберу.

— Нет. Сходи и лично позови… Можешь там перекинутся па-

рой словечек с коллективом.

— А-а-а! — она озарила его понимающей улыбкой. — Не гово-

рите, без слов ясно.

112

Банковская тайна: игра в людей

— Вот умница! Ну, беги!

В службе безопасности изъясняются исключительно намека-

ми.

— Матвей?

Я удивленно посмотрел на Кристину, мы редко виделись. На

устах застыл немой вопрос. Прочитав мимику, она продолжила

правильной интонацией:

— Вас зовет, Дмитрий Сергеевич! Лично!

— Кристина, не кричите, я хорошо слышу. По какому вопросу?

— Не сказал, а только срочно! — она обернулась к обитателям

нашего офиса, те рефлекторно наострили ушки.

— Хорошо, я иду.

Кристина стояла и ждала, кокетливо заломив руки за спину.

— Кристина я приду! Мне не надо сопровождение! — Ушла.

— Наташ, быстренько сюда!

— Да, Матвей Алексеевич!

— Слушай, времени совсем нет! Садись за мой стол, и делай

вид, что работаешь над моим поручением. Сеть не включать! Ноут

никому не отдавать! Хорошо? Сделаешь?

— Да, а что…

— Некогда, просто выполни! Не подведи… Я пошел на встречу.

Тук-тук!

— Войдите!

— Дмитрий Сергеевич, вызывали? Можно?

— Заходи, ты опоздал!

— Я… — промямлил и сел.

— Разве я разрешал вам сесть?

Руки его были на столе, в них он крутил ручку, на меня не смо-

трел.

Встал, проявив готовность к отчитыванию.

— Матвей Алексеевич, мне стали известны некоторые факты…

— Я молчал. — …которые напрямую угрожают безопасности Бан-

ка… — с последними словами он метнул в меня испепеляющий

взгляд.

— Я готов.

— К чему? — удивился он.

113

Нахим Угоден

— Принять непосредственное участие. Нивелировать угрозы.

Дать отпор натискам интервентов. Спасти банк. Рисковать жиз-

нью в рамках своей должностной инструкции. Я хоть и простой

клерк, но прекрасно понимаю, что если вызвали — значит, банку

тяжело… может, даже плохо… Больше не могу брать зарплату. По-

лучать — могу, а брать — не могу. Рука не поднимается. И ничего

не изменится пока я — не выручу банк! Пустите?

— Хм… увольняться решил — жертву «тимбилдинга» изобра-

жает? — обратился он к себе. — А тебя что, кто-то просит?! Ты!.. —

он ткнул в меня ручкой, — и есть прямая угроза активам Банка.

— Не понимаю вас, Дмитрий Сергеевич… Не одного не тронул.

Разве девочки из бухгалтерии… так они сами. К тому же их дозво-

лено — они не из аппарата управления.

— Ты передо мной Ваньку-то не валяй! Не таких раскалывал!

Я все про тебя знаю, — он взглядом показал на папку. — Что ду-

маешь?

— Не знаю.

— Даю тебе последнее предложение, и только потому, что ты —

неплохой парень: уходи! Сам, по-тихому, без скандала. Никто не

узнает, только кадры. Я себя изнасил… хотел сказать пересилю.

Видишь, как получилось? Волнуюсь. Ты мне не безразличен, как

сын. Чтобы не случилось, ты навсегда останешься сотрудником

нашего банка, Матов. В его архиве… Банк умеет прощать тех, кто

уходит по собственному желанию. Я не буду давать этому ход, —

снова кивнул на папку. — Ну как, сынок?

— С «сынками» так не поступают! Безопасность банка для

меня прежде всего и желание одно — служить ему. Делайте то, что

должны делать, только не угрожайте.

— А кто угрожает? — ехидно улыбнувшись, спросил он. — Я

вам помочь хочу. Зачем упираетесь?

— Не хочу вас утруждать, — ответил я ему улыбкой.

— Хорошо, хорошо… посмотрим, — произнес Осадинов зло-

веще. — Вы знаете, так даже забавнее. — Он включил громкую

связь: — Кристина, заводи их.