Пустышкина удивленно взглянула на меня, потом под стол.

— А-а-а-а, это ножка... хи-хи.

Обернувшись, я увидел, странные огоньки в глазах у Анны: она

смотрела на подиум, улыбка не предвещала ничего хорошего. Да

нет, не может быть… мне показалось. Я побрел дальше.

93

ГЛАВА 11

Большинство из нас не помнит, как закончился вечер, я пошел

дальше — я не помнил, как началось утро.

— У-у-у, моя голова… Осмотрелся по сторонам в ожидании худ-

шего: Анны — нет, Анджея — нет, постыдного — нет. Уже лучше!

Тяжело поднялся с кровати. Тело жило своей жизнью, скажем, не

самой из лучших. Блин! На часах 12:00, на работу… Ух! Как же она

болит, но надо ехать. Чтобы не появилась еще одна графа — «тре-

буются»…

Спустя 20 минут особо осторожно привел себя в чувства. Го-

лова продолжала болеть, раскалываясь на части. Таблетки — не

мой метод. Я сторонник того, что голова должна осознавать всю

тяжесть содеянного преступления пред организмом и нести от-

ветственность по всей строгости. Во избежание тренда плохих

привычек.

Скатившись по лестнице, выглянул во двор… Машины не было.

Предчувствие предсказывало нехорошее… Откровенно тошнило!

— Ничего найдем! — Я остановил такси и поехал на работу.

На улице было ужасно душно. Я карабкался вверх по лестни-

це, делая усилия с каждым шагом. Подъем давался трудно. Уже

посредине стало тяжело дышать, от взгляда вниз кружилась го-

лова. Назад нельзя — упаду! Мало того — не встану. Нужно было

спешить, до обеда оставалось каких-то десять минут. Волна уже

набирала силу… Тогда точно конец! Удержатся — мне не удастся!

94

Банковская тайна: игра в людей

От страха предательски покидали последние силы. С холодком

пришло понимание всей серьезности моего положения… Я стал

отчаянно хвататься за перила, быстро перебирая ногами ступень-

ки. Дверь была для меня тем лучиком света, к которому я полз по

воле характера в надежде на спасение. Да одолеет дорогу идущий!

У меня получилось… Взобрался! Я жил мифом, что темные

очки скрывают последствия, оставшиеся на моем лице. Попытал-

ся незаметно проскочить мимо Степановича — не вышло… Кон-

трольно-пропускной пункт меня перехватил. Наверное, по запа-

ху…

— Добрый день, Матвей Алексеевич. — Я обернулся частично.

— Добрый, добрый…

Голова уже кружилась не от внутренних предпосылок, мысли

воротили…Что сейчас будет? Обидно, что несчастный случай про-

изошел не на рабочем месте, а последствия будут те же…

Суровый Степанович, вышел из-за стойки и пожал мне руку со

словами:

— Поздравляю, сынок! — Затем он подмигнул. — Мы за вас

болели!

— Спасибо, правда… Я не знаю… Ай, ладно! Все равно спасибо,

— двинулся дальше к лифту.

— Гм. С чем поздравляю? Может, с тем, что я наконец-то сел

на стакан.

Лифт приехал. Плохо, что их везде нет. Вот так бы и ездил в

кабинке по коридорам! Пусто-о-о-й, класс! Я зашел и завалился

на заднюю стенку. Я нуждался в опоре.

— Кха-кха, — заговорило из дальнего угла.

— Кто здесь? — само собой пальнуло из меня. Внутри перевер-

нулось и екнуло: Ольга Андреевна — наш бухгалтер… К месту

была деликатная пауза, по-другому ни как.

— Родная, вы, наша… — расплылся я в улыбке. Так хотелось ее

обнять… Второй живой человек за сегодня. — Что ж вы так пугае-

те? Добрый день вам, во все органы.

— А вы, я смотрю, все скатываетесь! — она брезгливо на меня

посмотрела.

95

Нахим Угоден

— Работа нервная, но больше не буду! Вот, как на вас посмо-

трел, так и решил: не буду! Спасением вам обязан, милая наша

Ольга Андреевна…

— Балагур вы Матов! — произнесла она с упреком. — Вы и

ваша улыбка до добра вас не доведут. Вот посмотрите!

— Согласен, — я вышел из лифта на своем этаже.

— Привет, поздравляю! — ко мне подбежала Наташа из цен-

ных бумаг, улыбнулась и пошла дальше. Обычно она сразу уходи-

ла дальше. Странно…

— Спасибо, — я проводил ее взглядом.

Вперед по коридору. Мой кабинет там. Надо укрыться.

— Матвей, Матвей! — я обернулся, опасаясь погони. Меня

действительно преследовал Сергей из банкоматчиков. Непримет-

ная внешность, серый растянутый свитер и косичка его тщатель-

но скрывали от непривычных глаз. На фоне банкомата он вооб-

ще растворялся, сливаясь с ним. Но я еще на входе это заметил.

Чувства мои необычайно обострились, с приближением залета.

Опасность состояла в том, что недоброжелатели могли зафикси-

ровать мое опоздание какой-нибудь неприятной бумагой. Тогда

извините — на выход! Мне нужно было избегать общество людей

в количестве трех.

— Ну, ты молодец! Я всегда знал… Пойдем сегодня на пиво ве-

чером? Отметим?

Тупо смотрю на него, на счет таблетки была неплохая идея.

— А-а-а... Тебе, наверное, не до того сейчас… Ладно, тогда в дру-

гой раз. Ну, ты красавчик! Мистер Главный интриган!

Плохо быть в зазеркалье, но не быть Алисой. Это категориче-

ски не мое. Я и раньше опаздывал… К чему теперь такая радость?

Добрался в наше крыло, открыл дверь… Легче не стало. На-

строение, видимо, не отпускало. Мои сотрудники все, как один, поднялись и улыбались, с почтением смотря на меня. Понимаете,

все! Даже левые, по отношению ко мне и от природы.

— Так неверные, а ну, сели! Сели, сели. Чего всполошились? А?

Предупреждаю, денег не дам! Зато у вас есть хорошие шансы по-

лучить ускорение для ваших задниц! В работе пригодится… Одно

неверное слово… та даже мысль…

96

Банковская тайна: игра в людей

В ответ раздалось нежное:

— Добрый день, Матвей Алексеевич, рады вас видеть.

— Гм? Да вы что, заболели все? — я пошел к себе в кабинет.

Перепуганно смотрю в монитор: дата правильная, может, во-

ображение заигралось? А вдруг и не было ничего? Так должны

были,.. встречать меня после отпуска… Достоверная картина мира

Матова… Пробелы исключены — ее рисовало мое воображение.

Не понимаю, кто поменял декорации и где в это время был я?

Способностей играть с реальностью я за собой не замечал. Плыла

— было! Но не менял!

Вскочив со стула, припал спиной к стене. Стало не по себе со-

знавать, что уверен и точно было… А тут… Бах! И ты уже не совсем

категоричен, что было… Сомнение в себе устрашающе, если оно

не связано с действиями, а так — просто сидит в тебе. Причин нет

— ты его инициатор…

Тошнило. Только уже не оттого. Варианта всего может быть

два: или сон, или… Печально было осознавать, что на сон это не

похоже… Я поймал измену. В дверь постучали.

— Кто?

— Я, Матвей Алексеевич, — раздался голос Аллы. — Можно?

Чего ей? По душу мою, наверное… Мечты сбылись пора и рас-

платиться. О! Уже нормально! Прихожу в себя. Шутка к жизни

возвращает.

— Заходи!

И она зашла… С подносом кофе и пряников! Не отпустило…

— Матвей Алексеевич, это вам. Я просто хотела извиниться за

свое поведение и… сказать, что готова с вами работать по любым

направлениям, выполнять все…

— Тебе плохо?

— Нет. С чего вы взяли?

— Значит, плохо мне. Оставь меня, пожалуйста… Я не держу

на тебя зла.

Выходя она начала и не договорила:

— Матвей, вы такой, такой…

Надо ехать, домой. Нет лучше к врачу… точно сейчас! Снова

стучат… Да!

97

Нахим Угоден

— Матвей, это я, — зашла Анна Пустышкина, вернее все, что

от нее осталось.

— Да, Анна Сергеевна, — я привстал.

— Садитесь, Матвей, — она выглядела явно подавленной.

— Матвей, я была к вам не справедлива… Слишком ошибалась

в вас.

Мы, молча, смотрели друг на друга.

— Спасибо, вам… — она вздохнула, — что пытались меня унять.