Столик, за которым он пристроился, был не то чтобы совсем не занят. Напротив Семена Ильича сидел молодой мужчина, а перед ним стояла до дна допитая чашечка из-под эспрессо. Впрочем, мешать окружающим мужчина совсем и не собирался. Читал себе газету и даже не смотрел по сторонам. Семен Ильич поставил портфель под столик, но так, чтобы все время чувствовать его ногой, и полистал меню. До посадки на рейс оставалось два часа пятьдесят семь минут.

Бармен наконец разобрался со своими чашечками и фужерами и подошел принять заказ.

– Принесите мне, пожалуйста, одно пиво.

– Светлое? Всего одно? Что-нибудь из снеков? Чипсы? Хорошо, сейчас принесу.

На самом деле Семен Ильич довольно редко пил алкоголь. А пиво так и вовсе не любил, предпочитал вина. Но сегодня кружечка-другая лишней не будет. Утренний визит бразильской полиции дался ему так нелегко, что лишней не будет даже дюжина кружечек.

Арендованную им виллу они окружили по всем правилам военной науки. Так, будто штурмовать им предстояло минимум Сталинград. Спецназовцы в масках, касках и бронежилетах рассыпались по периметру и прижали к натренированным плечам приклады автоматов. Малейшее неправильное движение – и они просто утопят этот дом в потоках свинца.

Звонить в дверь их старший не стал. Двое полицейских с прозрачными щитами прикрывали его спереди и сзади, а сам он подошел к двери (но не слишком близко) и через мегафон приказал отпереть дверь. Семен Ильич услышал его лязгающий голос ровно в тот момент, когда в одном халате и пляжных тапочках шлепал из душа на кухню. Что эти звуки могут означать, сперва он не понял. Вместо кухни дошел до входной двери, сделал шаг наружу и чуть не проглотил от удивления свой дорогущий зубной протез. Вы бы тоже, наверное, удивились, обнаружив перед дверью своего дома полсотни псов войны с расчехленными автоматами наизготовку и еще какое-то количество просто псов, рвущихся с поводков и скалящих в твою сторону безжалостные клыки.

Что в такой ситуации положено делать, Семен Ильич не знал. Прежде он не то что ни разу не попадал в подобные ситуации, а даже не знал, что такие ситуации случаются. Поэтому теперь он просто стоял в своем халате и тапочках и смотрел на укрытого двумя прозрачными щитами полковника Алуизио Азевейдо, а тот смотрел на него и прикидывал про себя, сколько еще народу может скрываться внутри и как хорошо они вооружены.

Потом полковник по-английски приказал Семену Ильичу лечь на землю и сложить руки над головой. Но к тому времени Семен Ильич уже немного пришел в себя и ложиться в халате на грязную землю категорически отказался. Тоже по-английски он ответил полковнику, что если тот очень уж настаивает, он может, конечно, лечь, но только не здесь, а на ковер внутри дома.

Бармен, наконец, принес пиво. Он положил на стол картонный квадратик, поставил на него бокал, а потом уплыл обратно за стойку. Семен Ильич сделал первый большой глоток, закрыл глаза и почувствовал, как уходит сводившее низ живота напряжение. Возможно, если бы там, перед входом в арендованную виллу он стал бы препираться со спецназовцами чуть дольше, те могли бы и всадить в него пулю, или даже несколько. Но здравый смысл все-таки возобладал. Люди полковника опустили свои чересчур эрегированные автоматные стволы.

Все прошли внутрь дома, расселись вокруг стола и попытались поговорить. Полковник даже позволил арестованному сварить им всем по чашке кофе.

Семен Ильич пытался понять:

– Да объясните вы, наконец, что происходит?!

Полковник как заведенный повторял:

– Именем Бразильской республики!.. Именем Бразильской республики!..

Когда Семен Ильич наконец понял, в чем его обвиняют, то просто расхохотался:

– Просроченная виза? И это все? Ради этого вы притащили сюда полк спецназа и свору служебных собак? Вы что, все это серьезно?

– Именем Бразильской республики, я официально заявляю вам, что поскольку ваша виза просрочена, то вам придется покинуть пределы страны.

Семен Ильич продолжал хохотать:

– Это из-за визы вы устроили такой цирк? Да успокойтесь вы, take it easy. Завтра утром я схожу в полицию и продлю визу.

– Нет. Вы покинете страну сегодня. Немедленно.

Семен Ильич перестал веселиться:

– Но почему?

Полковник наклонился к самому его лицу и негромко произнес:

– Мне все про вас известно.

– Что известно?

– Дело Золотой коровы, вот что!

Полковник ребром ладони провел себе по горлу и многозначительно заглянул Семену Ильичу в глаза. Что эта пантомима означала, понять ему тогда не удалось, но четыре часа спустя он действительно уже сидел в кресле самолета, разворачивающегося носом в сторону Франкфурта. Еще сколько-то часов в самолетном кресле, посадка, паспортный и таможенный контроль, столик в баре… Семен Ильич ногой коснулся стоящего под столом портфеля и сделал из бокала еще один глоток.

Черт возьми этих бессмысленных бразильских полицейских! У пива был отличный вкус. Возвращаться на виллу в Сан-Сальвадор-де-Баия ему все равно придется. Хотя бы для того, чтобы собрать вещи и переслать в издательство свой новый адрес. Когда полицейские увозили его на своем бронированном автобусе в сторону аэропорта, единственное, что он успел сунуть в портфель, это рукопись, с которой за последние два месяца не расставался вообще ни на секунду. Теперь он вернется, не торопясь заберет все остальное, уедет из Бразилии туда, где нет столь сумасшедшей полиции, а потом сдаст рукопись, получит причитающиеся бабки и после этого для него начнется совсем другая жизнь.

Нормальная.

Настоящая.

Он еще раз посмотрел на часы. До рейса назад, в Бразилию, оставалось два сорок. Сосед за столиком все еще читал газету, и только теперь Семен Ильич заметил, что газета называлась «Деловой Петербург». Судя по заголовку, мужчина пытался вникнуть в нюансы строительства автомобильного тоннеля под Невой. Статья была здоровенная, нюансов у строительства было, наверное, немало.

Губы Семена Ильича сами собой растянулись в непроизвольной улыбке. Как каждый гражданин РФ, он не очень любил встречать соотечественников за границей. Но встретить за столиком бара во франкфуртском аэропорту человека, читающего петербургскую газету, было не то же самое, что оказаться на пляже где-нибудь в Турции бок о бок с нефтяниками из Сургута.

Было время, Семен Ильич и сам начинал каждое утро с чтения этой газеты. Но месяц назад это время закончилось. Из страны ему пришлось почти что бежать. Рукопись тогда точно так же лежала в портфеле, да и время перед вылетом в Бразилию он коротал тоже где-то в этих барах. И с тех пор газета «Деловой Петербург» на глаза ему не попадалась. Он допил пиво и помахал рукой бармену: можно еще одно?

Мужчина, который читал газету, был молодым, поджарым, сосредоточенным. На левой щеке у него был прилеплен пластырь, прикрывавший, похоже, большую царапину, а так – вполне себе приличный молодой мужчина. Семен Ильич неожиданно почувствовал, что на самом деле ужасно соскучился по своему городу. По каким-то мелочам типа свернуть на Троицкий мост, перед которым в любое время суток всегда пробка, и пока несешься по мосту, увидеть краешком глаза Петропавловский собор и серую Неву, под дном которой скоро будет проложен автомобильный тоннель. Семен Ильич не был сентиментальным. Просто он не любил уезжать из Петербурга надолго, а когда все же уезжал, очень скучал по этому насквозь вымокшему городу.

Допив второй бокал, он не выдержал и все-таки спросил что-то у соседа по столику. Как обычно, фраза вышла ужасно глупой. Мужчина поморщился: любой бы понял, что ему хочется не болтать с подвыпившим соседом, а дочитать до конца то, что он читал. Семен Ильич отлично понимал его эмоции, но остановиться уже не мог. Стал интересоваться, давно ли собеседник из Петербурга (тот ответил, что недавно), как там погода (тот ответил, что, разумеется, льет), а в конце даже предложил чем-нибудь его угостить.

Мужчина оказался славным малым. Вздохнув, он отложил-таки свою газету, покорно кивнул, и скоро они с Семеном Ильичом уже перешли на «ты».