— А с тобой?

Протяжно вздохнув, она кивнула.

— И со мной тоже, — согласилась она, передавая ему ключи от машины.

Утром в пятницу Паркер и Клер выехали из Индианаполиса, направляясь на восток. Они на предельной скорости промчались по первоклассной, связывающей штаты 70-й магистрали, хотя при выезде на шоссе номер 40 пришлось значительно сбавить скорость. Проделав долгий путь по магистрали, идущей вдоль границы штата Пенсильвания, в половине девятого вечера того же дня они наконец добрались до Балтимора. Паркер снял номер мотеля в Таусоне, где они оставили вещи, приняли душ и переоделись. Затем отправились в центр города в поисках места, где можно было бы поужинать. За кофе Клер сказала:

— Я сосчитала предложения.

Все это время Паркер не переставал напряженно думать о том, что делать со стеной в офисе туристической фирмы. Это замечание застигло его врасплох, и он недоуменно посмотрел на нее.

— Что?

— Я сосчитала предложения, — повторила она. — Сколько раз ты заговорил со мной с тех пор, как мы сели сегодня утром в машину. И знаешь, что получилось?

— Что же? — Его раздражало, что приходится отвлекаться от своих раздумий ради какой-то ерунды.

— Двенадцать, — ответила она. — Ровно двенадцать раз ты заговаривал со мной. Получается одно предложение каждые пятьдесят минут.

Он покачал головой:

— Не понимаю. Что тут такого?

— Зачем ты взял меня с собой? Ты не разговариваешь со мной, не глядишь в мою сторону, как будто я для тебя пустое место.

— Тебе придется вести машину на обратном пути, — ответил Паркер.

— А почему нельзя было просто полететь на самолете? Ведь тебе до меня совсем нет дела.

Он снова покачал головой:

— Возможно, там, куда мы нанесем свой первый визит, не окажется того, что мне надо. Тогда придется ехать в Трентон. Есть еще одно место в Ньюарке. Брать машину напрокат или же угонять ее ради того, чтобы потом пару дней разъезжать на ней по всему Восточному побережью, слишком рискованно.

— Значит, мы возвращаемся к тому, что я здесь ни при чем, — обиженно сказала она.

Паркер опустил руки на стол и пристально посмотрел на нее.

— Ты же сама захотела, чтобы я взялся за эту работу, — сказал он. — Ну вот и оставь меня теперь в покое, не мешай заниматься делом.

— Все дело, которым ты занимался сегодня, состояло в том, что ты гнал машину.

— А ты уже знаешь, как мы попадем в зал? — неожиданно спросил он. — Ты знаешь, каким образом вынести оттуда товар?! Как мы будем его потом увозить? Где и как? мы сможем укрыться потом? Неужели ты уже знаешь все о том, что нужно сделать до,во время и после, чтобы быть уверенными, что нас при этом не накроют?

Видимо, она была сильно удивлена.

— Нет, — ответила она. — Конечно же нет. Я думала, что тебе это все уже известно.

— До некоторой степени, — согласился Паркер. — Кое-что я уже знаю, потому что я долго раздумывал над этим. К следующей субботе я узнаю все остальное, потому что до того времени я тоже буду много думать.

— Ты прав, — смущенно протянула она.

— Сегодня я работал. Вот когда у меня не будет работы, можешь мне позвонить, и тогда встретимся и наговоримся от души.

— Извини. Я совсем не подумала об этом.

— Теперь будешь знать, — сказал он и дал знак официанту, чтобы тот принес счет.

Когда они снова вернулись в мотель, он сделал вид, что не замечает ее вопросительных взглядов. Его беспокоила стена в «Дьябло-Турз». Со стороны отеля все на первый взгляд было устроено довольно неплохо: зеркальные створки фальшивых дверей, спрятанные за темно-бордовыми портьерами. Но стена со стороны туристической фирмы была совершенно гладкой, и это было хуже всего.

В номере стояли две кровати. Клер сняла покрывало с одной из них и взбила подушку. Паркер вошел в комнату и остановился у двери, опустив руки и устремив взгляд куда-то в сторону кресла с деревянными подлокотниками у противоположной стены, мысленно представляя себе ту кремового цвета стену в «Дьябло-Турз». Клер снова мельком взглянула в его сторону и после недолгих раздумий отправилась в ванную. Когда она вернулась в комнату, успев переодеться в голубую ночную рубашку, Паркер все еще стоял на том же самом месте.

— Ты что, не собираешься ложиться? — поинтересовалась Клер.

— Я лучше пойду пройдусь, — ответил Паркер и вышел из комнаты.

Вообще-то ему совсем не хотелось гулять. Он просто хотел найти уединенное место, где он мог бы сосредоточиться. Подойдя к их «бьюику», он сел на заднее сиденье, уперся локтями о колени и задумался.

Часом позже он вернулся в номер. Свет был потушен, и Клер как будто спала. Не зажигая света, Паркер в темноте пробрался ко второй кровати, после чего разделся и лег. Он слышал, как Клер вдруг тихонько застонала во сне и перевернулась на другой бок. И снова наступила тишина.

В будке надрывался маленький переносной транзистор, старательно выдавая нечто в стиле «биг-бит», что с музыкальной точки зрения походило, скорее, на шум от потасовки, затеянной наркоманами, вконец обкурившимися марихуаной. Вдоль стен возвышались груды дисков для колес. На письменном столе среди бумаг валялись гаечные ключи, и могло показаться, что черная автомобильная копоть тонким слоем покрывает все вокруг, включая детину, сидевшего у телетайпа и просматривавшего заказы.

Обитатель будки не оглянулся и тогда, когда Паркер вошел в мастерскую. Паркер выждал пять секунд, а затем прошелся по комнате и выключил радио. Парень резко обернулся, готовый вступить в неравный поединок со всем миром, дабы восстановить попранную справедливость. На вид ему было не больше двадцати.

— Эй, ты чего? — выкрикнул он, первым нарушая молчание.

— Мне нужен Бастер.

— А ну отвали от моего чертова приемника, — продолжал парень. Он встал из-за телетайпа и направился к нему.

— А вот этого делать не надо, — спокойно сказал Паркер.

Детина не мог поверить собственным ушам. Черная футболка плотно обтягивала его накачанные как на картинках в учебниках по бодибилдингу бицепсы. Видимо, еще никто и никогда не осмеливался перечить ему. Он был настолько изумлен, что уставился на Паркера, и то, что ему удалось разглядеть в нем, несомненно удержало его от опрометчивого поступка. Радио осталось выключенным.

— Бастера сейчас нет. Он катается на серфинге, — сказал он.

— Я звонил ему сегодня утром, малыш, и он меня ждет. Поэтому пойди и приведи его.

— Ты говорил с Бастером?

— Отправляйся за ним, я тебе сказал. Детина посмотрел сначала на радио, потом на Паркера, а затем через открытую дверь на залитый ярким солнцем двор, где стоял зеленый «бьюик». Клер сидела в машине на переднем сиденье. Она подняла все окна в салоне, опасаясь доберманов Бастера, хотя Паркер и заверил ее, что без команды хозяина они ни на кого не бросаются.

Оба пса нервно расхаживали вокруг чужой машины и настороженно принюхивались. Парень развел руками:

— Я не могу бросить хозяйство. Я должен постоянно находиться здесь. Бастер скоро придет.

— Один, — начал отсчет Паркер. — Два. — Детина не знал, какая цифра обозначала крайний срок, и поэтому поспешил выйти за дверь, прежде чем Паркер успел произнести «три».

Паркер подошел к телетайпу и посмотрел на выдаваемое им сообщение. Дилеру в Вирджинии требовалась левая передняя дверь для модели «Понтиак-Бонневиль-61». За то время, пока Паркер находился у телетайпа, пришло еще одно сообщение из Уилмингтона, штат Делавэр.

Дверь отворилась, и в комнату вошел улыбающийся Бастер.

— Так это, оказывается, ты и есть тот «ублюдочный лох», выражаясь языком Арти.

— Привет, Бастер. Как дела?

— Лучше не бывает. Это твоя женщина вон там?

— Да, — подтвердил Паркер. Никаких дополнительных объяснений не требовалось.

— Ничего себе штучка, — одобрительно произнес Бастер и подошел к телетайпу. Он обладал фигурой тяжелоатлета: сильные руки, широкие плечи и узкая талия. Одет он был в перепачканные смазкой брюки и неопределенного цвета рубашку. Светлые волосы подстрижены по-армейски коротко, на испачканных лице и руках различим густой темный загар. Он покачал головой, просматривая сообщения.