Вода озера за невидимой стеной действительно стала успокаиваться, уровень ее понизился. Сначала медленно, а потом всё быстрее… И наконец озеро вернулось в свои пределы, его поверхность успокоилась, и только волны еще продолжали выбрасывать на берег мусор, оставшийся от растаявшего ледника с самой высокой вершины хребта Йотунхейм.
– Да, обидел я Йотту, – огорченно сказал Оле Мортенлин и спрятал свой Могакан Гор-цик в правый карман куртки, а дощечку – в левый.
– Она очень сильная и красивая женщина, только ваши боги почему-то не захотели помочь ей, – печальный голосок Хильды прозвенел и упорхнул за пределы круга света.
– Помочь можно тому, кто сам себе объявил аврал и готов выбросить старье и хлам из своей души. Потому я и предложил фру Йотте Свамменхевен заглянуть в Зеркало Истины. Чтобы узнать себя, – ответил Оле и добавил, усмехнувшись: – А она в ответ швырнула в меня самым большим ледником Йотунхейма.
Забэл внимательно слушала шкипера, а потом, опустив глаза, тихо спросила:
– А можно мне посмотреть в Зеркало Истины?
Оле Мортенлин расхохотался, похлопал рукой по камню, на котором сидела Забэл, и потрепал щенка, крутившегося у ее ног в погоне за своим хвостом.
– Лучшее время – рассвет. Он наступит через пару часов. Луна уже спряталась за Йотунхейм. Ветра нет, вода фьорда успокоится после хулиганства Йотты. Ничто тебе не помешает взойти на скалу, молодая госпожа. А я помогу… Соленое слово шкипера и сто зубастых акул в хвост этому лесному разбойнику Берсерку!
Берсерк не слышал последних слов Оле. Он был занят магическим ритуалом очищения места. В девятый раз обходил очаг, где вокруг огня сидели люди. Когда фру Йотта Свамменхевен растворилась в лунном свете, Берсерк, громко и презрительно фыркнув, задрал хвост и тщательно пометил все камни в широком кругу вокруг костра. Чтобы истребить дух этой надменной вёльвы. Хотя бы на время. Это был ритуал соперничества с ее могуществом.
В конце концов, Берсерк и сам очень древнее и мистическое создание. И он хозяин озера Эль-явр и его окрестностей. А махать руками, уродовать ледяные вершины Йотунхейма и понапрасну волновать Эль-явр – глупая трата энергии. Лучше бы она передвинула Водопад Ведьм подальше в горы. Замучился уже каждую пятницу собирать остатки их колдовских штучек.
Так думал Берсерк, настоящий боевой кот викингов. Но кого, собственно, интересует мнение потрепанного жизнью лесного норвежского кота? Даже если учесть его славное боевое прошлое, причудливый талант рассказчика и врожденную деликатность…
Глава 17
Сила рук Забэл
Берсерк последний раз оглянулся на закрытую дверь дома и направился к маленькой пристройке для дров. Надо проверить еще тайный проход в дом, сделанный специально для него, для Берсерка. Чтобы он мог навещать свое семейство, когда ему вздумается. Потом и котята выйдут через него на свет, а в случае опасности смогут убежать обратно в дом. Но это так, к слову. Никакой опасности для детей Берсерка нет в мире озера Эль-явр.
Закончив все свои дела, Берсерк отправился по тропе в сторону деревни Тиммерхавн, туда ушли люди еще на рассвете. Забрав все свои вещи, мешки и книги.
Айка и ее щенки тоже убежали за ними.
Забэл на прощание еще раз помассировала его старые шрамы и рубцы и сказала, что вернется весной и опять полечит его. Если он будет нуждаться в этом.
Берсерк ничего не ответил ей. Он был мудр и знал – ничто хорошее не повторяется, просто иногда бывает новое хорошее. А вот плохое – повторяется. Если не везет… Правда, новое плохое бывает еще хуже старого… Но это уже очень сложные мысли, не для такой женщины с волшебными руками, как у Забэл. Потому он и промолчал…
Берсерк быстро бежал по тропе, чтобы успеть посмотреть, как Забэл будет подниматься на скалу над фьордом – он слышал ночью, что Оле Мортенлин предложил ей свою помощь. Если она хочет что-то узнать о себе. Она захотела….
Путь был не дальний. Вот уже видны сверху красные крыши домов, а вот и огромный валун на краю деревни. От него надо еще пробежать в сторону фьорда метров пятьсот. А там есть одно тайное место на кривой сосне, о котором не знает даже его приятельница рысь Гаупе Бесхвостая. Оттуда всё будет хорошо видно.
Когда они вышли на берег фьорда, у Хильды перехватило дыхание от совершенной красоты этого места. Синь фьорда, зелень леса, поднимающееся солнце и полный штиль – то самое время… Скала не была высокой, и по ней вилось множество тропинок. Но Оле сказал, что там опасно и он поможет Забэл найти нужную дорожку. Так они и пошли вдвоем, а Хильда и профессор Артур Вильфранд остались внизу.
Хильда присела на теплый валун, а профессор остался стоять. Он курил и смотрел на Оле и Забэл. Хильде стало очень любопытно, о чем он сейчас думает… Вот бы научиться читать его мысли, подумала Хильда, но тут же испугалась и даже покраснела… А вдруг он в эту минуту читает ее мысли? И вообще, может, раньше тоже читал и знает теперь, что он ей очень сильно нравится. Не как профессор, а просто как мужчина. И что она видит его иногда во снах, в очень откровенных снах… Нет, не надо об этом думать сейчас, когда он так близко…
Оле Мортенлин, прыгая с камня на камень, бегом спускался со скалы, а Забэл уже подошла почти к самому краю и остановилась, глядя вдаль. Она не решалась посмотреть вниз.
– Подойди ближе! – крикнул ей Оле. – Ничего не бойся!
Она сделала еще шаг.
– Еще, Забэл, еще ближе, с тобой ничего не случится плохого! – голос Оле Мортенлина разносился эхом над водой фьорда и откликался в лесу.
– Хорошо, девочка, хорошо! Теперь протяни руки над водой и думай, что ты хочешь увидеть дно фьорда!
Забэл протянула руки вперед, ладонями к воде, и на секунду воцарилась абсолютная тишина, даже птицы замолкли, а Берсерк на толстой ветке сосны затаил дыхание и усмирил хвост.
Всё взорвалось почти одновременно. Тишина, вода, гранит.
Сначала послышался гул, потом на поверхности воды образовалась воронка. Вода, бешено крутясь водоворотом, не уходила в нее, а наоборот, расступалась всё стремительнее, и наконец обнажилось базальтовое ложе фьорда.
А Забэл, зажмурив глаза и замерев от ужаса, всё держала руки ладонями вниз, потому что так ей сказал Оле Мортенлин.
И настал миг, когда тысячелетние базальты дна не выдержали пульсирующих ударов энергии рук Забэл и взорвались фонтаном осколков. Каменный дождь вперемешку с грязью пролился на всех, кто был свидетелем этого зрелища.
Хильда и Артур Вильфранд укрылись под деревом, сам Оле Мортенлин присел под большим камнем, а Берсерк в своем тайном убежище недовольно отодвинулся к самому стволу дерева и проворчал: «Ну, это уж чересчур… Зачем так крушить, теперь вокруг будет много острых камней и грязи. Придется пару недель сюда не приходить. Ох уж эти женщины, ни в чем не знают меры. Ну, лечила бы меня своими руками. Я же сразу понял, что они волшебные. Зачем тратить силы на воду и камень…»
Впрочем, это было его личное мнение, которого никто не услышал. А услышали все, как Оле Мортенлин, перекрикивая грохот падающих камней и рев воды в воронке, закричал, приложив рупором ладони ко рту:
– Хватит, Забэл, остановись, сложи ладони вместе!
И Забэл услышала его, сделала,как он велел.
Теперь она стояла там, на вершине скалы, маленькая, растерянная и испуганная, стиснув свои чудодейственные руки перед грудью, и казалось, что она молится. Она действительно молилась своему Богу. Ее молитва была короткой и похожей на заклинание:
– Господи, помоги мне и научи! Помоги узнать свою силу! Научи ею пользоваться во благо! Научи, как вылечить моего мальчика! Она плакала и повторяла ее снова и снова, пока Оле Мортенлин не поднялся к ней на вершину. Он ласково взял ее за плечи и очень осторожно свел вниз со скалы.
Оглушенная и потрясенная, Хильда обняла ее и улыбнулась. Потом, задорно взмахнув своей рыжеватой гривой, расцеловала в обе щеки и громко сказала:
