– Ступай, Силджи. Ничего мне не нужно от тебя. Ты заплатила свои деньги. Иди и готовься к встрече мужа. Вымой хотя бы голову да смени платье и нижнее белье. И фартук не забудь снять, когда увидишь его на дороге к дому.
Глава 10
В доме тролля Трумпа на Проклятом болоте
Обычный ежедневный маршрут Берсерка заканчивался на Проклятом болоте, в доме тролля Трумпа. В это лето там было пусто и тихо, Трумп давно переселился в другое место. Тролли любят переезжать с квартиры на квартиру по нескольку раз в год.
Иногда красивая девушка Кэйя из Дальней деревни приводила в пустой дом своего мужчину, каждый раз другого. Берсерку это нравилось, он любил разнообразие в жизни. Обычно, пока Кэйя и ее мужчина занимались любовью, Берсерк лениво лежал на пороге дома и думал о людях. Ему нравилось иногда думать о них, и ему было их жаль. Какие они слабые, неуклюжие и безобразные – голые или одетые. Одетые, пожалуй, еще ничего… И сила их не в когтях и зубах или быстром беге, а в железном оружии. И любовь у них скучная.
Берсерк давно живет на свете, и в его жизни бывало всякое. Видел он, как недолго сопят и дергаются под теплым одеялом муж с женой, а потом быстренько засыпают и храпят до рассвета. Не то, что он, Берсерк. Его любимые кошки ни минуты не знают покоя, когда он полон сил и желания. Да и сами они постоянно задирают хвосты и выставляют зады, призывая его к любви. Вот это настоящая жизнь, и котята у него получаются один другого лучше…
Теплая желтая листва под мощными лапами Берсерка напомнила ему о скорой зиме, о том, что надо его белую ласковую скромницу, которая вот-вот принесет котят, пристроить гденибудь на зимовку. Она так бесстрашно отправилась с ним в любовное путешествие из обжитого уютного дома и была ему верной подругой в охоте, несмотря на свое домашнее воспитание. Возвращать ее в родной дом вместе с потомством – это против строгих правил Берсерка. Нет, он несет полную ответственность за своих детей и их матерей. Вот сейчас проверит дом тролля и приведет ее сюда. Здесь безопасно.
Сам он, бывало, жил и в деревенских домах, в суровые зимы или когда был не вполне здоров. Хотя, если честно, болел он только один раз. Когда же это было? А, вспомнил… Это было как раз одной лютой зимой, когда в лесу замерзли все животные, никакой добычи не было, даже мелкой рыбешки, потому что обычно не замерзающий Звенящий ручей в тот год промерз до дна. Вот тогда он с голодухи и сожрал эту отравленную мышь около дома почтенной старушки фру Андерсен. Она его и подобрала, полумертвого, и отругала за поспешность.
– Ах, какой ты дикарь, Берсерк. Не мог подойти еще на пару шагов к дому и хотя бы позвать меня, если сил в лапах уже не осталось, чтобы постучать в дверь. Ведь знаешь, что в моем доме всегда для тебя есть сметана и сырники. И что мне с тобой теперь делать? Ведь помрешь ты скоро. Яд сильный был… Из Осло мне внуки привезли. Не то, что Йотта в прошлый раз давала. От ее зелья мыши просто заснули, и я их закопала в землю. А потом они проснулись и выбрались из-под земли. Нет, не верю я Йотте-хромоножке, она посмеялась надо мной.
Так, болтая всякие глупости, старушка втащила тяжелого кота за задние лапы в дом и пыталась влить ему в пасть воды из деревянной ложки. У нее ничего не получалось, она злилась на Берсерка и только теряла время.
Но Берсерка так скрутило, что только Йотта-хромоножка, древняя ведьма с той стороны озера Эль-явр, могла спасти ему жизнь. Это знали все в округе – фру Йотта Свамменхевен никогда не отказывала в помощи пострадавшим животным. Почтенная престарелая фру Андерсен тогда сама на санках отвезла его, завернутого в оленью шкуру, к дому Йотты и постучала в дверь. А потом быстро ушла, она не любила встречаться с прорицательницей.
Подойдя к дому тролля, Берсерк увидел, что дверь открыта, и это означало, что Кэйя со своим мужчиной внутри, и они заняты своей любовью. Берсерк развалился на пороге, посмотрел на парочку, которая устроилась на большом топчане тролля, и дружелюбно заурчал, мысленно помогая Кэйе расшевелить стеснительного партнера.
Может его помощь помогла, а может и мужик сам воодушевился, но в конце концов они благополучно добрались до вершины своего тайного и недолгого блаженства. Тогда Берсерк вошел в дом и бесцеремонно запрыгнул на стол. Он знал, что Кэйя никогда не приходит с пустыми руками. Так было и на этот раз – кусок зажаренной домашней толстой курицы мгновенно исчез в его пасти и он, облизываясь и растягивая тело, улегся на широкой деревянной скамье, покрытой истертой шкурой медведя. Похоже, медведь этот жил еще в те времена, когда Берсерк проходил выучку в дружине Тора Рыжего.
– А, котик, ты пришел? – весело пропела Кэйя и, не одеваясь, подошла к нему, чтобы почесать за ушами и погладить его раздувшееся брюхо. Берсерк позволял ей это делать. Она была бесхитростной и ласковой девушкой. И в ней скопилось слишком много разной любви – так понимал Берсерк.
– А у меня новый парень, котик. Его зовут Индрикс. Он тебе нравится?
– С чего это мне он должен нравиться? Мужик как мужик. Голый, безволосый и плечи узкие. К тому же у него, наверное, жена имеется. Вот найдет вас и выдерет тебе волосы. А кстати, вот у Тора Рыжего была шерсть на башке, как на заднице у медведя весной – густая, плотная, свалявшаяся. Ему и шлем не был нужен. И мне было удобно сидеть у него на голове, чтобы к броску подготовиться.
– Ой, котик, как ты начинаешь вспоминать своих викингов, мне скучно становится. Глупый ты зверь, нет их давно на свете, а может и вообще сказки все это. Кэйя хлопнула Берсерка по животу и слегка потянула за хвост. Он шутливо ударил ее лапой, оставив несколько кровавых полосок – не рассчитал удара от своей великой сытости и лени. Расслабился старый боец. Кэйя вскрикнула и голая выскочила вон из дома, чтобы сорвать листок подорожника и залепить царапины на руке.
Почти сразу же раздался ее крик, а потом громкий отчаянный плач. Берсерк одним прыжком вылетел в дверь и увидел сидящую в зарослях дикой жгучей крапивы Кэйю. Ее руки, плечи, грудь и живот покрывали огромные водянистые пузыри, на исцарапанной руке застыли капельки крови. На лбу и щеках горели жаром крапивные поцелуи. Она громко плакала и безнадежно причитала:
– Что теперь мне делать, как я покажусь с таким лицом в деревне. Несчастная моя судьба… И кто бросил перед порогом скользкую змеиную шкурку, и откуда вдруг выросли корни в этом месте? Не иначе, как тролль хочет вернуться, вот и колдует…
Берсерк убедился, что она жива и ничего себе не повредила. Это было важно. А пузыри и мелкие царапины – какая чушь… Глупы эти женщины. Но все же он подошел к ней и боком потерся о ее ногу. Задрал было хвост, чтобы поставить охранный знак на этом месте, все равно надо будет потом метить территорию, но тут увидел Йотту-хромоножку и воздержался. Успеется….
– Ну что, ободранный половик, все еще хозяйничаешь в лесу?
– Послушай, вёльва, не задирай меня, ступай по своим делам. Я тебе не мешаю…
– Да не нужен ты мне, лохматый разбойник, – усмехнулась Йотта-хромоножка и повернулась к сидящей на земле голой девушке. Протянула ей тонкую, но сильную руку с браслетом из маленьких серебряных колокольчиков и помогла встать на ноги. Колокольчики зазвенели, и на их звон отозвалась какая-то птица в лесу. Она оглядела оценивающим взглядом с ног до головы грязную зареванную Кэйю, покрытую волдырями, которые уже начали краснеть и кровоточить. И вдруг прорицательница, древняя вёльва Йотта-хромоножка расхохоталась неожиданно весело и добродушно.
– Ох и хороша ты, моя милая, замечательно выглядишь. Особенно лицо и грудь. Красивая грудь… Ты здесь одна? Пришла крапиву собирать для бани? Или тролль обещал вернуться и обманул? А ты уже и раздеться успела… Да, не повезло тебе в этот раз… Но не плачь, я помогу тебе. Позже, когда время придет….
Бедная Кэйя стиснув зубы, терпела боль и насмешки Йотты, пока они обе поднимались по ступенькам в дом тролля. Индрикса внутри не оказалось. Он давно уже бежал по тропинке к своему дому, где его ждала жена Силджун с увесистой деревянной лопаткой для теста в одной руке и куском жареной зайчатины в другой. Платье и фартук она сменила, а нижнее белье не надела вовсе.
