- Злой человек! - с негодованием обратилась она к Лантберту, испытывая одновременно и гнев, и страх - Что вы теперь задумали?! Хотите убить меня только за то, что я служанка императрицы?!
- Что вы, госпожа моя, не надо так волноваться. Мне необходимо всего лишь задать вам несколько вопросов...
- Но я уже ответила на все вопросы! Мне больше нечего сказать вам!
- О нет, это вопросы другого рода. Меня интересует все, что вы знаете о вашей подруге Альберге, может быть вы видели её здесь недавно, может на допросе, или она приходила сюда к вам? Может быть вы знаете, где она теперь. Она исчезла.
- Не могу поверить! - Ингитруда совершенно успокоилась и осмелела, убедившись, что ей ничего не угрожает. - Мало того, что по вашей вине мне пришлось, чтобы спасти свою жизнь, оговорить королеву, теперь вы требуете, чтобы я ещё и выложила вам всё, что знаю о подруге?! Да я вам и слова не скажу!
- Ингитруда! - сердито одернул её Теобальд, который уже освободился от подноса с едой, поставив его на сундук возле кровати. - Брось ломаться и сейчас же рассказывай сеньору графу всё что знаешь!
Девушка растерянно глянула на барона - она явно не ожидала, что он предаст её, приняв сторону графа. Её глаза наполнились слезами.
- Ну да, я видела её здесь несколько дней назад... Но если бы вы знали как мне тяжело и страшно вновь вспоминать весь ужас тех дней, - проговорила она, утирая слезы тыльной стороной ладони.
- Где, при каких обстоятельствах вы видели Альбергу? - настойчиво повторил Лантберт, начиная терять терпение.
- Я видела её в пыточной, это было три дня назад...
- Где?!... Где вы её видели?! - переспросил ошеломленный Лантберт.
«Что же ты теперь не смеёшься?» - подумал Теобальд, исподлобья глянув на графа, припомнив его смех по поводу страданий Ингитруды.
- Её что, пытали?
- Нет... не знаю, когда меня привели туда, она сидела на скамейке у стены. Потом мы обнялись, потом... - Ингитруда всхлипнула, слезы мешали ей говорить, - потом меня схватил палач и... дальше я ничего не помню...
- Как не помните? Её пытали или нет?!
- Я не знаю, когда я очнулась было тихо, сплошная темнота, кругом никого. Я выбралась оттуда и пошла к себе в комнату.
Всё было именно так, но кое о чем Ингитруда умолчала, например, о том, что когда она очнулась и стала на ощупь пробираться к дверям, она несколько раз спотыкалась о тела убитых людей. Осталась ли там, среди убитых Альберга или её там не было, девушка не знала и потому предпочла попросту не упоминать о трупах в пыточной, равно как и о других происшествиях той, столь важной для неё, ставшей решающей в её судьбе, ночи.
Добравшись до выхода из пыточной, Ингитруда с огромным трудом открыла тяжелую скрипучую дверь, и на это ушло так много сил, что выйдя за порог, она некоторое время просидела, прислонившись к двери и глядя в черную пустоту, скрывавшую в себе лестницу, ведущую наверх, прочь из этого ужасного подземелья. Затем, собравшись с духом, девушка двинулась вперед, осторожно продвигаясь на четвереньках, и вскоре обнаружила ещё одного убитого, на лестнице. Плача от страха, она нашла в себе силы перебраться через него и продолжила подниматься вверх.
Ступенька за ступенькой, пролет за пролетом, Ингитруда в полной темноте осторожно преодолевала эту бесконечную лестницу и, уже безмерно устав и отчаявшись, наконец достигла верхней части дворца. Отдохнув немного, она поднялась на ноги и медленно, шатаясь, словно сомнамбула, побрела по освещенным факелами коридорам и галереям, провожаемая равнодушными сонными взглядами редких караульных.
Ожидая возвращения арестованной, Теобальд дежурил около её комнаты, не смыкая глаз. При этом в своей душе он чувствовал полнейший раздрай, ему вдруг опротивела его служба, мрачные мысли сменяли одна другую. К счастью, срок чертовой службы подходил к концу и скоро он отправится домой. А что дома? Он вдруг понял, что его жизнь никчемна и бессмысленна, что дело не в службе, а в том, что он стал противен сам себе в ту самую минуту, когда позволил увести в пыточную юную беззащитную арестованную. Кому и зачем понадобилось мучить её? Теобальд мрачно сплюнул. Будь всё проклято!
Увидев появившуюся в коридоре девушку, он мгновенно оказался на ногах и приблизился к ней — не дойдя нескольких шагов до своей комнаты, Ингитруда без сил опустилась на мраморный пол и, закрыв глаза, устало прильнула к стене.
- Госпожа камеристка, пойдемте, я провожу вас, - сказал Теобальд, с радостью отметив про себя, что арестованная вернулась из пыточной цела и невредима. «Стало быть, только постращали».
- Я не могу идти, - еле слышно отвечала Ингитруда.
- Я помогу вам, - с готовностью кивнул Теобальд и, легко подхватив её на руки, отнес в комнату и бережно уложил на кровать.
- Благодарю вас, сеньор барон, - сказала девушка. - Если меня опять отведут в эту страшную комнату, я сойду с ума, я больше этого не переживу, - призналась она, всхлипывая, и готовая опять расплакаться.
- Не плачьте, прошу вас, госпожа камеристка, клянусь Святым Крестом, я больше не позволю никому увести вас отсюда! Если за вами опять придут из пыточной, им придется сражаться со мной. Они смогут увести вас только убив меня, а это не так-то просто сделать, уверяю вас, госпожа камеристка, - горячо заверил Ингитруду её тюремщик.
- Ингитруда, - слабо улыбнувшись сквозь слезы, представилась девушка.
Теобальд молча кивнул.
- Я пойду... вы отдыхайте, не бойтесь ничего, я буду охранять вас, - немного запинаясь, произнес он и направился к дверям.
- Ах нет, что вы! Не уходите, если я останусь здесь одна, я умру от страха! - испуганно воскликнула девушка. - Уж лучше я пойду вместе с вами пережидать ночь в коридор, чем останусь одна в этой комнате!
- Нет, зачем же, уж лучше я останусь здесь, если вам так будет спокойнее, - отвечал барон.
